– Правда? А когда?
– Через пару дней, когда отремонтирует мою машину и вернется на дачу. А пока он останется в Москве.
– Все равно класс! – восторженно воскликнул Ромка, но радость его тут же померкла. Если Стас преступник, то о каком полете с ним может идти речь?
Он замолчал, и Артем пришел ему на помощь.
– Расскажи нам про своего друга, пожалуйста, – обратился он к Борису.
Молодой человек улыбнулся:
– Стаса я знаю с детства. У него тогда было прозвище Перышко, так как его фамилия Перов. Мы с ним вместе росли, жили в одном дворе, ходили в одну школу, в один и тот же класс. Учились, правда, в разных вузах, я – в медицинском, он – в МАИ, но никогда не переставали дружить.
– Ты, что ли, врач? – удивился Ромка.
– Нет, микробиолог. А Стас сейчас работает инструктором, учит новичков летать на аэростатах и собирается открыть собственную фирму. А еще он хочет побить все рекорды в воздухоплавании. Вообще-то у него много планов на будущее. Перышко с детства был мечтателем и одновременно целеустремленным человеком, таким и остался.
– Так это он вовлек тебя в это занятие?
– Представьте себе, наоборот. Воздухоплаванием я увлекся раньше его, а потом Стас стал заниматься этим вместе со мной. Но я остался любителем, а он сделался профессионалом. Однако в соревнованиях мы с ним по-прежнему участвуем вместе. – Борис посмотрел на свои бинты и усмехнулся. – Вернее сказать, участвовали. В этот раз я уже никуда не полечу, к сожалению.
– Значит, сегодня твой Перов уехал в Москву раньше тебя по делу, – медленно протянул Ромка. – А в тот раз он с тобой, значит, не полетел, потому что ему стало плохо. А отчего это ему вдруг стало плохо?
– Съел, должно быть, что-то несвежее. Он весь зеленый был, я всю ночь его водой отпаивал. Да мне и самому в то утро не хотелось подниматься, я вам об этом уже говорил. И ураганное предупреждение потому пропустил, что не успел залезть в Интернет. С другой стороны, накануне вечером я у Антона смотрел телевизор, предвещали хорошую погоду. И об этом я вам уже рассказывал.
– Ясненько. – Ромка побарабанил пальцами по спинке стула, взял с тумбочки брелок и, склонившись к Борису, тихо сказал: – А знаешь, где именно мы его нашли?
– И где же?
– На месте твоей аварии. А дерево то кто-то свалил на дорогу нарочно. Потому что оно оказалось подрубленным.
Борис перестал улыбаться и нахмурился:
– Вы это серьезно… Про дерево?
– Серьезно, – кивнул Артем.
– Ну, значит, это сделали местные хулиганы, больше некому.
Ромка медленно покачал годовой:
– А откуда тогда там взялся этот брелок?
– Вот этого я понять не могу. Наверное, это чужая подкова. Или Стас ее еще раньше потерял. Впрочем, можно у него самого спросить, был он там когда или нет.
– Значит, ты в нем полностью уверен? – Ромка, не отрываясь, смотрел на Бориса.
– Как в самом себе, – твердо ответил парень и попросил подать ему вдруг зазвонивший телефон. А когда поднес трубку к уху, радостно улыбнулся. – Здравствуй, Антон. Нет, уже ничего не надо, ребята мне все принесли. Да, те самые, мои спасители. И доклад тоже. Ты с работы? Как там у нас дела? Можешь сегодня ко мне не заезжать, уже поздно и незачем. Всем привет.
Прослушав разговор, Ромка сосредоточенно сдвинул брови:
– Вы что, с Антоном не только рядом живете, но и вместе работаете? Как это вышло? Вы тоже с ним друзья детства?
Борис кивнул:
– С Антоном Михайловым мы учились в одном институте, подружились на первом курсе. А вот работать вместе стали недавно: в его лаборатории освободилось место заведующего, и меня перевели туда из другого института. И от Антона я узнал, что в Николаевке сдается дача, и мы сняли ее вдвоем со Стасом.
– Так ты, значит, теперь у Антона начальник? – медленно проговорил юный сыщик. – А почему его самого не поставили заведовать лабораторией? Он, наверное, на тебя за это злится?
– За что ему на меня злиться? Я его не подсиживал. Он и сам не рвался на эту неблагодарную должность.
«Откуда ты знаешь», – подумал Ромка, и его осенила новая догадка:
– Выходит, Антон теперь вместо тебя поедет в Швецию и будет делать там твой доклад?
– Наш доклад, – поправил его Борис. – Мы его готовили вместе.
Но Ромка не успокоился:
– Пусть ваш. А почему он сегодня один в Москву поехал? Почему не вместе с тобой?
– У него на то были свои причины.
– Так-так. А скажи мне, во сколько точно произошло это ЧП?
– В восемь. – Борис с трудом приподнял голову и посмотрел в упор на своего докучливого собеседника. – Послушай, Роман, я давно понял, куда ты клонишь. Ты предполагаешь, что кто-то из моих друзей покушался на мою жизнь? Что кто-то из них подстроил обе эти аварии?
Ромка спокойно выдержал его взгляд и пожал плечами:
– Такой вывод напрашивается сам собой. Но ты не переживай: мы решили расследовать это дело.
– Вы?!
– Ну да, – горделиво кивнул юный сыщик. – Обычно такие преступления остаются нераскрытыми, но тебе крупно, просто невероятно повезло. Перед тобой сидят самые настоящие детективы. Мы уже не одно такое преступление раскрыли и с этим, будь спок, только так справимся.
Артем незаметно толкнул друга в бок и тихо шепнул:
– Не петушись, Аполлинарий.
А Борис откинулся на свою подушку и вымученно улыбнулся:
– Спасибо, конечно, я вам очень за все благодарен, но только мои друзья здесь ни при чем.
– Может, и так, – согласился Ромка. – А тогда скажи, у тебя враги есть? Мы считаем, что тебе все еще угрожает опасность.
Молодой человек только головой покачал:
– Ты, я вижу, детективов начитался. Нет у меня никаких врагов, во всяком случае, я о них не знаю. Да и откуда им взяться? Я вроде никому ничего плохого не делаю и не делал.
– Хотя, если бы у тебя были враги на стороне, то они устраивали бы тебе пакости не рядом с твоей дачей, а в другом месте, – подумал вслух Ромка.
Борис промолчал. Было видно, что ему надоело спорить и что-то доказывать.
А юный сыщик взял с тумбочки фотографию девушки, вгляделся в ее лицо и бесцеремонно спросил:
– Это твоя знакомая? А как ее зовут?
На этот вопрос Борис ответил охотно.
– Анна. – И повторил с теплом в голосе: – Анна Гончарова.
Тут в палату заглянула зловредная медсестра и приказала им уходить.
А Ромка тут же вспомнил еще об одной, найденной на месте аварии улике – женской заколке для волос. Он хотел предъявить ее Борису, полез в карман, но заколки там не оказалось – она осталась у Лешки. Пришлось оставить важную улику на потом.