Ричер прополз по номеру обратно к первой коробке; он закончил первый поверхностный просмотр документов, и теперь пришла пора приступить к тщательному изучению деталей.
Доктор не ответил. Он стоял, избитый, трясущийся и потеющий.
— Где сейчас Ричер? — повторил свой вопрос Джейкоб Дункан.
— Я бы хотел присесть, — сказал доктор.
— Ты пил?
— Немного.
— В мотеле?
— Нет, — ответил доктор. — Я знал, что мистер Винсент не станет меня обслуживать.
— И где же ты пил?
— Дома.
— А потом пошел в мотель?
— Да.
— Зачем?
— Мне нужно было забрать медицинский чемоданчик из моей машины.
— Значит, ты был уже пьян, когда украл наш пикап?
— Да. На трезвую голову я бы так не поступил.
— Где сейчас Ричер?
— Я не знаю.
— Хочешь выпить?
— Выпить? — удивился доктор.
— Ты должен быть знаком с таким понятием.
— Да, я хотел бы выпить.
Джейкоб Дункан встал и прошел через кухню к шкафу, открыл его и вытащил почти полную бутылку «Уайлд терки». С другой полки он взял стакан и поставил все на стол. Потом убрал со стоявшего в углу стула пару сапог, старую почту и отнес стул к доктору:
— Садись, пожалуйста. И угощайся.
Доктор сел, подвинул стул поближе к столу и откупорил бутылку с виски. Он налил себе щедрую порцию и выпил все одним махом. Потом налил еще раз.
— Где сейчас Ричер? — снова спросил Джейкоб Дункан.
— Я не знаю, — ответил доктор.
— А я думаю, знаешь. Пришло время сделать выбор. Ты можешь сидеть с нами, пить мой отличный виски и проводить время в приятных разговорах. Или мы можем, к примеру, предложить Сету сломать тебе нос. Не сомневаюсь, что ему такая идея понравится. Или мы пригласим твою жену в гости и подвергнем ее мелким унижениям. Полагаю, она не станет особенно сопротивляться, ведь она знает нас много лет. Никаких заметных повреждений или серьезных ран. Но подобный опыт наверняка окажет влияние на ваш брак в будущем, ведь ты не сможешь ее защитить. Она решит, что ты попросту не захотел. Ведь сейчас это в твоих силах. Она обязательно так подумает.
— Ричера нет, — сказал доктор.
— Нет?
— Он уехал днем.
— Как?
— Остановил машину.
— Это невозможно, — сказал Джейкоб. — Мы заблокировали дорогу на север и на юг.
— Вы опоздали.
— Ты видел, как он уехал?
— Он был в мотеле. Я думаю, он поменял номера, потому что собирался воспользоваться вашим пикапом. Но потом появился кто-то еще, он попросил его подбросить, и это ему понравилось больше.
— И кто появился?
— Он не наш. Проезжал мимо.
— На какой машине?
— Я плохо разбираюсь в машинах. Кажется, она была белой.
— Он сказал, куда направляется?
Доктор допил большую часть второго стакана виски большими быстрыми глотками.
— В Вирджинию.
— Почему?
— Я не знаю, — ответил доктор и снова наполнил стакан. — Но он постоянно говорил о Вирджинии с того самого момента, как появился здесь.
— А что у него в Вирджинии?
— Он не сказал. Может быть, женщина. У меня сложилось именно такое впечатление.
— И откуда оно взялось?
— Интуиция.
— Ты нервничаешь? — сказал Джейкоб.
— Ясное дело, — ответил доктор.
— Почему? Ты всего лишь выпиваешь с соседями.
Доктор промолчал.
— Ты думаешь, он вернется, — сказал Джейкоб.
— Нет.
— Так он вернется?
Доктор ничего не сказал.
— Расскажи нам.
— Он был военным полицейским, — сказал доктор. — Он знает, как нужно делать вещи.
— Какие вещи?
— Он сказал, что собирается заехать в полицию округа. Завтра утром, я полагаю. Он хочет взглянуть на документы, собранные двадцать пять лет назад. И если все будет в порядке, он уедет в Вирджинию. А если нет, вернется сюда.
— Зачем ему возвращаться?
— Чтобы добраться до вас, вот зачем.
В Канаде белый фургон свернул направо, лишь немного не добравшись до Медисин-Хат, и теперь катил на юг по пустой дороге, ведущей в сторону озера Пакоуки. Уже почти совсем стемнело, тучи скрывали луну и звезды, но дорога не освещалась. К тому же она здесь была совсем плохой, с огромным количеством ям и рытвин. Она петляла из стороны в сторону, поднималась и опускалась. Вести фургон стало нелегко, а местами даже опасно — ведь сломанная ось могла привести к полному краху. Поэтому водитель свернул налево, на узкую, заросшую травой дорогу, по которой ездил раньше, и еще двести ярдов подскакивал на сиденье, пока не добрался до площадки для пикников, где летом всегда собиралось много народа. Но зимой здесь никогда никого не бывало. Водитель не раз видел поблизости медведей, койотов, рыжих лисиц и лосей; дважды ему показалось, что мимо прошел олень, хотя это могли быть и тени. Однажды он заметил волка; впрочем, он вполне мог спутать его с койотом. Но людей он не встречал никогда. Во всяком случае, зимой.
Водитель поставил фургон под огромной сосной и улегся спать.
Роберто Кассано и Анджело Манчини объехали отель «Марриотт» и поставили арендованную «Импалу» рядом с черным «Кадиллаком», который одиноко стоял в дальнем конце парковки. Они вышли из машины, потянулись и посмотрели на часы. И пришли к выводу, что у них есть время для быстрого обеда до прибытия подкрепления. Кафе или ресторан, где подают свиные ребрышки? Им не нравилось ни то, ни другое. И с чего бы? Они обладали вкусом, в отличие от тупых местных мужланов, ничего не понимавших в еде. Но они испытывали голод, так что приходилось мириться с неизбежным.
После коротких раздумий Кассано и Манчини выбрали кафе. Они вышли из отеля и направились на главную улицу.
Дунканы позволили доктору допить третий стакан виски и выставили его вон. Распахнув дверь, подтолкнули его в спину и предложили отправляться домой. Они смотрели ему вслед, пока он шагал по подъездной дорожке, потом вновь собрались на кухне у Джейкоба, который поставил бутылку обратно в шкаф, стакан в раковину и вернулся к своему стулу в углу.
— Ну и что ты думаешь? — спросил его брат Джаспер.
— О чем? — уточнил Джейкоб.
— Может, стоит позвонить окружным полицейским и запретить им показывать Ричеру досье?