– Опять полезли твои страхи, – схватилась за голову Надя. – Не трусь! Ты же – героиня! Ты с четырнадцати лет на настоящем байке гоняешь и ничего не боишься! А тут? А тут чего ты испугалась? Начнет называть девчонок «телочками» или начнет вести себя как эгоист – так и расстанешься с ним, в чем проблема-то? А что я наговорила, так я про Серегу. И это я свой выбор сделала, что встречаться с ним не хочу. А ты свой должна сделать сама, не глядя на меня. Может быть, твой Фролов и правда не такой.
– А еще у меня скоро день рождения, – снова ушла от темы Вика.
Чем ближе время приближалось к этой дате, тем больше она волновалась. Ведь ей должно было исполниться 16! Это тот возраст, начиная с которого можно водить мотоцикл. Больше всего на свете, зажмуриваясь, почти до слез, Вика мечтала, чтобы ей на день рождения подарили мотоцикл. «А вдруг мама давно и тайно копит на мотоцикл?» «Вдруг папа бросил нас, но помнит о моей мечте и решит воплотить ее в жизнь?» «Вдруг у меня есть дядя в Америке, который пришлет мне настоящий «Харлей»?» Вдруг, вдруг, вдруг?..
– Я помню, 15-го. Я тебе уже даже подарок купила. Ты будешь отмечать?
– Я так хочу мотоцикл…
– Увы, дорогой друг, я не миллионерша, я не могу подарить тебе мотоцикл. Но ты мне не ответила: ты будешь отмечать?
– Нет. С кем мне? – с напускным спокойствием пожала плечами Вика.
Чем ближе время приближалось к этой дате, тем больше она волновалась. Ведь она всегда отмечала день рождения с мамой, с Надей, а тут… Больше всего на свете, зажмуриваясь почти до слез, Вика хотела отметить его со своим парнем. С человеком, который любит ее такой, какая она есть. Любит по-настоящему. Взаправду.
– Всю жизнь со мной праздновала, а тут вдруг стало не с кем? Я все равно приду тебя поздравить, имей в виду, – улыбнулась Надя.
– Я… – Вика растерялась.
– Я поняла! Фролов. Ты хочешь отметить праздники с Геной. И 8-е Марта, и свой день рождения.
– Я этого не говорила.
– Так мне и 8-го к тебе не приходить?
– Какой Фролов! Конечно, приходить. Ты же сама говоришь, это день, когда женщины объединяются…
– Ты мечтаешь, чтобы Фролов пришел к тебе с цветами. И не отпирайся.
– Ты допила чай? Пойдем в комнату, – позвала Вика, поднимаясь из-за стола.
– Знаешь, что ты сейчас делаешь? Ты убегаешь от разговора! – определила ее действия Надя.
Вика и правда часто убегала от подобных разговоров. Это Надя любила все выяснять, прояснять, во всем докапываться до сути. Разбираться подробно в каждой проблеме. Изучать все в Интернете, выспрашивать мнение о предмете у всех, кто попадался под руку. Выстраивать сложные теории, а потом долго и пространно их излагать. Подгонять практику под теорию. Вике иногда казалось, дай ей волю – она начнет переходить к экспериментам, если надо – то и над людьми. А чувствовать себя подопытным кроликом – неприятно.
Поэтому когда Надя уж совсем начинала «лезть в душу», Вика просто убегала. Находила какой-нибудь предлог: головную боль или срочное дело, и убегала. Ей казалось, что подруга суется куда-то туда, куда ей соваться не надо бы. Что там такого особенного, что туда не надо соваться, Вика не знала. Да и где, собственно, это «там» – тоже. Но охраняла это свое «там», как Цербер.
5.03. 1:05
«Знания умножают скорбь. Почему я так глубоко все понимаю? Я хочу… Нет, не хочу. Ничего не хочу. Мне плохо! ПЛОХО! Я чувствую себя на привязи, как собака на поводке. Кружу, кружу, кружу. И мне страшно. МНЕ СТРАШНО. Животный слепой страх. Когда животному страшно, оно либо убегает, либо кидается в атаку. Бежать, бежать, бежать… Он меня привязал. Чего он хочет? Это – не свобода. Это уязвимость. Беззащитность. Керри зависит от меня. Я могу с ней сделать все, что хочу. Так и другой человек. Он держит меня за руку, тянет куда-то, чего-то хочет. А я вижу пропасть, омут, океан – край земли, на который все девчонки хотят идти за парнем, но что там – на краю? за краем?…» – разве обо всем этом она могла сказать Наде?!
– Вот опять ты удрала, – констатировала факт та, придя вслед за подругой в комнату. – От чего ты бежишь, вот скажи мне, от чего?
– От тебя, – буркнула Вика.
– Не хочешь говорить о любви – так и скажи: Надя, я не хочу. Я что, пытать тебя буду? Почему ты никогда не можешь сказать «нет»?
– Надя, я тебе уже десять раз сказала «нет, не хочу», а ты меня не слышишь.
– Я все слышу. Ты ничего подобного не говорила.
– Надя, пожалуйста, давай поговорим о чем-нибудь другом, а? Ты решила физику? Ты слышала, что вчера сказала Наталья Валентиновна?
Наталья Валентиновна была их учительницей физики, которая пообещала устроить контрольную в понедельник, десятого марта, то есть очень скоро.
– Я-то решила, а ты опять нет? И ты молчишь? Что тебе непонятно?
И дальше подружки стали обсуждать свои уроки и задания. Здесь Надя была для Вики незаменимой. Отлично успевая по всем предметам, она охотно помогала подруге с любыми заданиями. Надя имела педагогический дар – она легко и доходчиво могла растолковать любую самую сложную теорему, показать и объяснить решение любой задачи. Вика прекрасно отдавала себе отчет в том, что без Нади ее школьные оценки оказались бы несколько ниже, а потому была безгранично благодарна подруге.
Вот и сейчас Ложкина за две минуты поняла, в чем проблема Вики, и помогла справиться с уроками.
– Спасибо, дорогой друг. Знаешь, я тут еще хотела…
Но договорить Вика не успела, пискнули динамики компьютера: пришло сообщение.
– Что испугалась? Посмотри! – посоветовала Надя.
– А вдруг это от Гены?
– Мне посмотреть?
– Я сама. – И Вика открыла свои сообщения.
«Что делаешь?» – высветилось на мониторе.
– Я… не буду ему отвечать.
– Почему?
– Я… Я… я не могу.
– Чего не можешь?
– Я потом ему отвечу.
– Пытаешься создать интригу? Зачем? Я же тебе говорила, нормальные отношения должны быть простыми и прозрачными, – снова начала вещать Надя. – И честными. Он пишет – ты отвечаешь.
Вика снова напряглась: для нее уже был перебор – больше обсуждать свое отношение к Гене и свои мечты об отношениях с ним она не хотела. Девушка мучительно оглядела комнату, чем бы таким отвлечь подругу? И взгляд ее упал на пластинки, которые она нашла у помойки.
– Надейка, смотри, я тут пластинки нашла, помнишь? Когда мы в воскресенье гуляли с собаками, – Вика вытащила свои находки. – С этими все понятно, а вот это что? – и она показала подружке «одиночные взрывы гранат» и «общевойсковое «Ура!». Ты же все знаешь, скажи мне, зачем это?
Надя озадачилась. Повертела пластинку в руках.