Соне в полузабытье привиделось, что пришел Егор и подарил ей на Рождество новую шубу. Он накинул ей на плечи мягкий, отлично выделанный шелковистый мех, и сразу же стало тепло и уютно. Соня счастливо засмеялась и потянулась Егора обнять, но руки были заняты чем-то. Точнее, кто-то их крепко сжал. Соня дернулась, чтобы освободиться, и пришла в себя.
Ей было тепло и очень приятно, потому что плечи, спину и все, что ниже, грел Алекс. Соня поняла, что ей не хочется от него отрываться, вот только отпустил бы руки, а то больно. Но Алекс уже выпустил ее из своих объятий и повернул лицом к себе.
– Ну? – спросил он. – Тебе лучше?
– Что это ты сделал? – спросила Соня.
– А, этот способ применяли раньше эскимосы на Аляске! – ответил он. – Если человек замерз, его нужно раздеть и положить в спальный мешок с женщиной, тогда он очнется.
– А ты-то откуда про это знаешь?
– А я был на Аляске два года назад. Очень интересно, – невозмутимо ответил он.
Тут Соня осознала, что Алекс выглядит как-то непривычно. Так вот в чем дело: на нем не было этого жуткого костюма! И шляпа, он где-то потерял свою жуткую шляпу!
Нормальный человек, думала Соня, стараясь не рассматривать его слишком явно, подтянутый, мускулистый, ни намека на животик. Кожа гладкая, только незагорелая. Ах да, солнца боится. Вот уж странно: она, Соня, получает от солнечных лучей просто наслаждение! И никогда не обгорает.
Соня представила, как сидит на носу гулета, подставляя тело заходящему мягкому солнышку, и невольно передернулась.
– Что, опять дрожишь? – Алекс подошел ближе и снова стал растирать ей руки и ноги.
У него это получалось довольно ловко, так что скоро Соня почувствовала себя бодрее, кровь живее побежала по ее жилам, и она даже порозовела.
– Где ты этому научился? – спросила она, когда Алекс сделал передышку.
– Я ведь занимаюсь дайвингом, а при подготовке к экзаменам на сертификат обязательно обучают приемам первой помощи, в том числе простому массажу.
Постепенно от простого растирания и разминания он перешел к более нежному поглаживанию. Соня расслабилась, в голове у нее поплыли неясные, но приятные видения. Она взглянула на Алекса с новым и неожиданным чувством.
«А он вовсе не такой противный, каким показался мне при первой встрече, пожалуй, даже симпатичный…» – подумала она, и тут Алекс встал и потянулся:
– Ну, кажется, опасность для жизни миновала…
– Это точно, – вздохнула Соня, приходя в себя.
– А раз так, – продолжил Алекс, – то, мне кажется, настало время поговорить.
– Поговорить? – переспросила Соня. – О чем? Мы уже на яхте очень много разговаривали!
– Не заговаривай мне зубы! Скажи, чего хотят от тебя все эти люди? И что это за история с островом? Помнится, когда ты вернулась после неудачного полета на парашюте, ты рассказывала нечто совсем другое.
– Ну, – замялась Соня, – не всегда и не всем стоит рассказывать о себе всю правду… у женщины всегда должна быть какая-то тайна, какая-то загадка…
– Не вешай мне лапшу на уши! – Алекс сердито блеснул глазами. – Говори, в чем дело. Я должен об этом знать, чтобы правильно выбрать линию поведения. Ты что, не понимаешь, что все это очень серьезно? Этот тип в инвалидном кресле – он, конечно, ненормальный и сцену с акулами скопировал из какого-то фильма, но акулы-то настоящие! Я понимаю, что он нас просто пугал, но вдруг оборвалась бы цепь?
Соня подумала, что тип, конечно, ненормальный, но вовсе не шутил, когда грозил скормить их акулам. Алекс не знает, что в этом деле есть уже три трупа: два несчастных грека с катера и тот долговязый подонок, которого убил Джон на острове. Ну, этот-то, конечно, получил по заслугам, его не жалко.
Однако следует кое-что рассказать Алексу, ведь получается, что это Соня втянула его в неприятности.
– Ну, на самом деле я и сама-то мало что понимаю, – призналась она, осторожно подбирая слова. – Когда я выходила на берег, на рынке местный мальчишка продал мне какую-то странную пластинку. Я была уверена, что это выброшенные деньги, и купила ее просто от жалости. Но потом, когда вернулась на корабль, отчистила ее, и оказалось, что пластинка золотая и на ней нанесены какие-то странные узоры. И потом этот коротышка, Луиджи, еще с одним бандитом пытался отнять ее у меня. Ну, там было много всего, в итоге я попала на остров, где жил странный человек… он помог мне сбежать, при этом убил напарника Луиджи…
– Просто приключенческий роман! – недоверчиво проговорил Алекс. – Трудно поверить!
– Мне самой трудно в это поверить. Но, судя по тому, как они суетятся, эта пластинка представляет для них большую ценность. Не стали бы они так беспокоиться просто из-за золотой безделушки, даже очень дорогой. И… понимаешь, мне кажется, они убили тех двух греков с катера, чтобы захватить меня прямо на парашюте. И чистая случайность, что эти уроды перерезали веревку и меня унесло.
Чтобы не запутаться еще больше, Соня не стала рассказывать, чем занимался на острове Джон, и про яхту под названием «Ариана», что стоит на якоре рядом с островом.
– Кажется, тот человек в кресле называл эту штуку пайцзой… – протянул Алекс.
– Ну да, вроде того… если бы еще знать, что это такое.
– Как раз это я знаю. Пайцза – это знак, который давал своим чиновникам монгольский хан. Что-то вроде мандата. Причем золотую пайцзу получал чиновник или военачальник достаточно высокого уровня. Не ниже генерала, по нашей терминологии.
– Ух ты! И что, эта штука действительно так дорого стоит?
– Ну, наверное, довольно дорого, но не настолько, чтобы из-за нее переворачивать мир вверх дном. Кстати, а теперь где эта пластинка? Действительно на том острове?
– Нет, – Соня невольно понизила голос, – она была при мне, когда мы поплыли в эту пещеру…
– Но сейчас ее нет?
– Я потеряла ее под водой в том месте, где мы проплывали из коридора в большую пещеру. Ну, там, где валялись под водой ящики с американским военным оборудованием… Ну, помнишь, я еще выплыть не могла, и ты меня спас…
Соня нарочно сказала это дрогнувшим голосом, чтобы он отвлекся и не стал ее упрекать, что навлекла на них беду своей глупостью. Если уж так дорога ей эта штуковина, то не таскала бы на экскурсию, спрятала бы на гулете. У капитана, в конце концов, сейф есть.
Как объяснить Алексу, что она просто не могла расстаться с пайцзой, что Соню терзает какое-то странное чувство, что эта вещь предназначена ей. И только ей.
– Ну, значит, все, пиши пропало! – Алекс, похоже, не собирался ругаться. – Даже если мы благополучно выберемся из этого «люкса», вряд ли мы найдем то место! Что ж, придется заняться более прозаическими вещами…
Алекс, надолго замолчав, занялся необычайно странным делом. Он вскарабкался на стол и принялся разглядывать какое-то устройство под потолком отсека.