– Невозможно, – сказал он и вытер мокрое ли-цо. – Метёт. Интересно, а где их собака?
Игорь на кухне рассказывал Женьке и Марине про свои путешествия, необыкновенные, потрясающие, а Женька всё допытывалась, не охотник ли он.
– Каждый мужчина по природе охотник, – отвечал Игорь. – Правда, Антоша?
– Конечно, Игорь Ильич!
– Мужчина – воин, он просто обязан воевать и выслеживать добычу! Вот Мариночка знает, наверняка в институте проходила теорию Дарвина и естественный отбор.
– Естественный отбор тут ни при чем, Игорь!
– Ну какая разница! Наверняка есть теория, объясняющая мужскую природу!
– Таких теорий сколько угодно, но…
– Но убивать животных гнусно! – перебивала Женька, и Игорь тут же спрашивал, не хочет ли она еще шампанского.
Сейчас налижется, будет с ней ночью морока, подумала Алла беззлобно. Девчонка ей почему-то нравилась, хоть и производила впечатление дурёхи. Алле казалось, что никакая она не дурёха, а просто молодая и не слишком опытная и ей, как всем девушкам, кажется, что мир вращается вокруг неё.
Карусели, карусели…
Интересно, здесь можно зажигать свечи… просто так, для уюта? Или их зажигают, только когда нет света?..
Потом вдруг заглянул Марк.
– Добрый вечер.
Алла вскочила, откинув меховой плед. Книжка со Швейком свалилась на пол.
– Что вы? Отдыхайте! Я просто так.
– Нет, нет, я уже отдохнула, – заспешила Алла. – Мне, наоборот, неудобно, что я весь день ничего не делаю. Пыталась Зое Петровне помогать, но…
– Помогать Зое Петровне – дело дохлое, – согласился Марк.
Он был в джинсах, толстой кофте на пуговицах, под ней черная футболка, – никаких флисов и брезентовых штанов! – и, кажется, озабоченный.
– Какое-то время придется отдыхать, – сказал он. – Вы берите любые книги, какие захотите. У нас еще там есть, – Марк махнул рукой куда-то в сторону. – Телевизоры в метель не работают, конечно. Мы привыкли, а городским без телевизора хоть пропадай. Никакой жизни нет.
– А… что здесь такое? – спросила Алла, почти уверенная в ответе. – Вот это место как называется?
– Кордон «полста-три», – проинформировал Марк. – Погоды, судя по всему, долго не будет. И потом еще придется ждать, когда перевалы откроют.
– А ваш приятель?
– Какой приятель?
– Игорь Виноградов. Как он улетит?
– Никак не улетит, пока метель не закончится. В такой ветер вертолету верная гибель!..
– Но у него, наверное… дела.
– Наверное, дела, – согласился Марк и добавил, помедлив: – Вы группе своей скажите, Алла, что придётся ждать. Тупо сидеть и ждать. А то они у вас нервные какие-то. Мне бы не хотелось собирать их по лесу. Да и в такую метель это небезопасно.
Тут Алле стало так неловко, что взмокли ладони. Она незаметно вытерла их о штаны.
– Я постараюсь, Марк. Я постараюсь им объяснить.
Он кивнул и улыбнулся. Улыбка у него была дивная.
– Ужин скоро. Зоя Петровна, когда у нас бывают люди, старается изо всех сил. Так что вы оцените.
– Мы оценим!
– Ей с нами сидеть тоже надоедает, вы поймите. Даже угостить некого.
– Она ваш… сотрудник?
Марк помолчал, разглядывая её.
– А вы правда лыжу сами собрали? Руками, на морозе?
– Мы с Сергеем Васильевич, да. А что?
– А где этому научились?
– Я еще с институтских времен в лыжные походы хожу, Марк. У нас инструктор был Виталий Павлович Турчанинов, он и научил. На все времена.
– Как же вас в такую компанию занесло, если вы опытный походник?
Алла посмотрела на него.
Сказать правду она не могла и не хотела. Врать ему – она еще раз взглянула – нужно умеючи. И она на ходу сочинила какую-то ерунду, похожую на правду:
– В последнюю минуту выяснилось, что моя группа не идет. У нас руководитель затемпературил. А я уже настроилась, собралась! И решила, что всё-таки пойду. В последний раз пойду. Мне уже сорок два, хватит, находилась! Ну, и нашла этих ребят в сети. Степан вроде несколько раз ходил, Сергей Васильевич тоже. У Женьки даже разряд какой-то юношеский по беговым лыжам!..
– Да ладно.
– Правда, правда! Думаю, она столько раз ходила, Бог не выдаст, свинья не съест. Пронесет. И не пронесло, конечно.
– Конечно, – согласился Марк. – Беговые лыжи и юношеский разряд – одно дело, а Приполярный Урал – другое.
– А вы здесь работаете? – предприняла Алла еще одну попытку.
Тут он развеселился, все напряжение как рукой сняло:
– Работаю, Алла! Ох, как я здесь работаю!.. Вкалываю, можно сказать.
Из кухни донесся взрыв смеха и звон стекла.
– Шампанское, – сказала Алла виновато. – Вы нас извините, пожалуйста. Завтра уже все придут в сознание, а сегодня…
– Что вы оправдываетесь? Всё в порядке! Вам не холодно? Или еще дров подложить?
Он присел на корточки перед голландской печкой и ловко сунул ей в пасть несколько поленьев.
– В здешнем климате никакие камины не согреют. Только печи. К нам печники с Белого моря приезжали, только там еще мужики остались, которые умеют печи класть как надо, без дураков.
…Без дураков, подумала Алла. Дураки в данном случае – это мы. А если прав Сергей Васильевич? И мы, дураки, сами того не ведая, влезли в какие-то тайны, раскрыли координаты секретного места, и нас отсюда живыми не выпустят?
– Марк, – начала она, но никого уже не было рядом с голландской печью, похожей на белого слона. Непонятный человек исчез.
Ужинали они без хозяев и гостя из списка «Forbes», зато пилот Антон на свободе, в отсутствие начальства, вовсю приударял за Женькой. Она была очень веселой и румяной от шампанского, однако из ухаживаний ничего не вышло – она стала засыпать прямо сидя на стуле, и Алла отвела её в «комнату девочек».
– Вы на меня сердитесь, Аллочка, – бормотала Женька, покуда та стягивала с неё штаны. – А я что-то устала очень… Я шампанского никогда в жизни не пила, особенно такого… Оно крепкое какое-то… Шампанское под снегом…
Алла накрыла её лоскутным одеялом и погасила свет.
…Что значит – не пила шампанского?.. Ей не тринадцать лет, и вид у неё вполне… боевой. Или просто сию минуту она видит себя маленькой неискушенной девчушкой, ни разу не пригубившей шампанского?
Подумав, не лечь ли тоже, Алла решила, что всё же имеет смысл спуститься хоть посуду убрать.
В кухне остались только «свои», пилот Антон куда-то делся, да оно и понятно. Какой смысл сидеть, если самый интересный объект уложили спать и до утра точно не выпустят?