– Не скажу.
– Почему? – промурлыкала я. – Очень хочется выяснить, что это за безобразник прибегает к нам в дом и хулиганит.
– Если вы узнаете правду, то мигом отсюда уберетесь, – жалобно заныла моя помощница. – Мне самой страшно… О, смотрите, Иван Николаевич приехал! И с ним посторонние. Бегите скорей, переоденьтесь, вы в халате на чучундру похожи. А я пока гостям кофеек сварю, лучше всех каплечино готовлю.
– Сделайте одолжение, проследите, чтобы таинственное Оно не насыпало в чашки с кофе порошок от блох или, того пуще, не налило туда средство для чистки унитазов, – нежно попросила я и поспешила в спальню.
Наверное, теперь пора объяснить, почему я, писательница Арина Виолова, оказалась в коттедже, расположенном в ближайшем Подмосковье.
Некоторое время назад судьба свела меня с Иваном Николаевичем Зарецким, очень богатым человеком, страстным почитателем моих книг [1] . Бизнесмен стал активно заботиться о популяризации моего творчества, приобрел книжные магазины, диктовал условия Гарику, владельцу издательства «Элефант», имеющему эксклюзивные права на мои романы. Зарецкий решил сделать из меня автора покруче Милады Смоляковой и задействовал для этой цели свои деньги. А недавно он купил у Гарика «Элефант» вместе со всеми его долгами и портфелем произведений разных авторов. Я оказалась в безвыходном положении – контракт-то у меня подписан на десять лет. Мне никогда и в голову не приходило, что «Элефант» может перейти в другие руки, и я, естественно, не задумывалась о том, как поведет себя новый владелец по отношению ко мне.
Гарик мой близкий приятель. Да, мы с ним иногда ругались, но в целом я вполне была всем довольна. Мне прощали не вовремя сданные рукописи, не заставляли бегать по телерадиопрограммам и постоянно общаться с журналистами. Гонорары мои не поражали размерами, но денег, в принципе, мне хватало. Я взяла в банке ссуду, переехала на новую квартиру, приобрела машину, ездила отдыхать за границу, покупала модные вещи. А потом в мою размеренную жизнь вломился Зарецкий с твердым желанием увеличить мои тиражи до небес.
Плюс к тому Иван лелеет надежду отвести меня в загс. Но я уже была один раз замужем за Олегом Куприным, жила в гражданских браках с Юрием, потом с Костей и поняла, что могу существовать исключительно в одиночестве. Я плохая хозяйка, хотя, если уж очень напрягусь, то сумею пожарить яичницу, да и детьми обзаводиться не собираюсь. Я не хочу иметь нищего, ленивого мужа, который заставит меня обеспечивать семью, но и богатый мне не нужен – сидеть в вечернем платье на диване, принимать гостей, подстраиваться под настроение обеспеченного супруга, во всем с ним соглашаться я никогда не стану. А еще я хорошо понимаю: сейчас я для Ивана Николаевича звезда, недоступный объект, который он страстно желает заполучить, но как только я окажусь законной супругой олигарха, он живо потеряет ко мне интерес. Зарецкий – охотник, пойманную дичь он отнесет на кухню, ощиплет, пожарит, а потом съест, запивая любимым виски.
Я бы с удовольствием отказалась от сотрудничества с Иваном, но… Вот именно, все дело в этом самом «но». Я подмахнула многостраничный договор с издательством не глядя, так как не сомневалась, что Гарик никогда не станет меня обманывать. Только когда он продал «Элефант», я догадалась изучить текст контракта и осознала, в какое положение попала. Оказывается, сия бумага обязывает меня принимать участие в пиар-акциях и вообще в любых мероприятиях, куда меня отправит владелец издательства. А главная засада в том, что псевдоним «Арина Виолова» принадлежит «Элефанту», вовсе не мне. То есть, если я взбрыкну и объявлю Ивану: «До свидания, можете подавать на меня в суд, но я перехожу в «ДТК», к вашим злейшим конкурентам», Зарецкий спокойно ответит: «Скатертью дорога. Однако имя «Арина Виолова» тебе не забрать, оно мое. Пиши теперь книги под другим псевдонимом». Читатели привыкают к определенному автору, ищут в магазинах именно его произведения. Иван отдаст псевдоним «Арина Виолова» какой-нибудь начинающей детективщице, та мигом получит мою аудиторию, а мне придется вспахивать поле заново, и неизвестно, смогу ли я хоть как-то преуспеть. До сих пор все известные писатели, решившие по каким-то причинам неожиданно написать роман под другим именем, терпели неудачу, их книги оставались нераспроданными, с прилавков тома начинали сметать, когда авторы признавались, что использовали псевдоним.
Надеюсь, теперь вам понятно, что я буквально оказалась в клетке. Правда, ее прутья из железных сейчас потихонечку превращаются в золотые, непомерная активность Ивана Николаевича увеличила мои доходы. Но денег-то мне и раньше хватало, зато теперь у меня нет времени тратить заработанное. Нынче я занята с утра до ночи, а у Зарецкого то и дело рождаются идеи, как повысить мое благосостояние. Что делать дальше, я не знаю.
А Иван Николаевич медленно, но верно меняет не только мои гонорары, но и всю мою жизнь. Именно под его влиянием я рассталась с Константином. Ну да, сама уже понимала, что наша с ним любовь изжила себя, но все никак не могла порвать с мужчиной, который перенес тяжелую болезнь. И вот Зарецкий как-то раз произнес правильные слова, я решилась побеседовать с Костей, после чего мы разъехались. Однако, несмотря на разрыв, я продолжала переживать за физическое и моральное состояние Константина, беспокоилась, как он там без меня. И что? Через месяц после нашего расставания мой бывший любовник познакомился с Настей Фоменко, и я теперь часто вижу фото своего совершенно здорового и веселого гражданского экс-мужа в гламурной прессе. Вот он занимается серфингом, вот ныряет с аквалангом, вот ест каких-то гадов на океанских островах и радостно сообщает прессе: «Настенька возродила во мне вкус к жизни, вылечила от депрессии. Она – лучшее, что со мной случилось».
Прочитав это заявление впервые, я обиделась. Значит, я, старательно вытаскивавшая Костю из больших неприятностей, отнюдь не светлый период в его биографии? Но потом я решила успокоиться и не обращать внимания на заявления бывшего возлюбленного. К тому же я заболела какой-то ерундой – начала сильно кашлять, похудела. Зарецкий перепугался и протащил меня по всем врачам, заставил сдать гору анализов и услышал от докторов: «Ничего страшного, обычная аллергия». Только в конце концов выяснилось, что не совсем обычная. У меня, оказывается, непереносимость материалов, из которых строят монолитные дома. Проходя мимо такого здания и даже пробыв в нем несколько недель, я не стану чихать и чесаться, но постоянно жить в нем мне нельзя. Увы, моя квартира находится как раз в таком.
Узнав причину моего плохого самочувствия, Зарецкий заявил:
– Дорогая, вам, звезде, ни о чем не нужно беспокоиться, я быстренько решу эту проблему. Найду множество вариантов в кирпичных зданиях, вам останется только приехать по адресу и сказать: «Хочу» или «Не хочу».
Я с детских лет привыкла сама о себе заботиться, поэтому ответила:
– Большое спасибо, но в издательском контракте нет ни слова о том, что вы обязаны думать о жилье для меня.