– Калер-рия… – нежно проворковал попугай. Он сильно уважал тетю за грецкие орехи и миндаль, присылаемые в сентябре мешками.
Лола тяжело вздохнула и вынула из буфета трехлитровую банку варенья из райских яблочек. Пока она перекладывала теткино варенье в красивую хрустальную вазочку, этот ужасный тип Ленька успел вытащить три яблочка из банки прямо за хвостики и съесть их тут же, не отходя от кассы, точнее, от буфета.
Положив на оладьи три ложки варенья и смешав его со сметаной, Леня попробовал, сказал, что все равно кисло, и добавил еще столовую ложку теткиного меда.
– Извини, – ядовитым голосом заметила Лола, – я не купила сгущенки. И шоколадного масла, а то бы ты и их в тарелку положил!
– Слушай, дай поесть спокойно! – буркнул Маркиз. – Вечно норовишь влезть со своими нравоучениями.
Лола мгновенно обиделась. Вот результат ее трудов и заботы! Черная неблагодарность и обычное мужское хамство!
– Гр-рубиян! – поддакнул из клетки попугай, который всегда вставал на Лолину сторону, и даже кот, проснувшись, приоткрыл один глаз и поглядел неодобрительно.
Леня доел оладьи, отмяк душой и понял, что перегнул палку.
– Дорогая, – нежно произнес он, – ты у меня просто волшебница! Все так вкусно…
– Опять где-то шлялся полночи, – ворчливо ответила на это Лола, – не меня, так хоть бы кота своего пожалел, он просто извелся весь, тебя дожидаясь.
И хотя Маркиз прекрасно знал, что кот спокойно проспал полночи в его теплой постели, он сделал вид, что встревожился, и прижал руки к сердцу.
– Лолочка! – сказал он, глядя на свою партнершу такими же проникновенными глазами, каким глядел, бывало, на хозяина кот Аскольд, когда пытался внушить ему, что все часы в доме безнадежно отстают и время кормления наступило уже давно. – Лола, дорогая, неужели ты действительно думаешь, что я прожигал жизнь в каком-нибудь ночном клубе или казино?
Так как Маркиз и в самом деле был сегодня утром не в лучшей форме, этот вопрос прозвучал не слишком убедительно.
– А что мне прикажешь думать? – отвечала Лола также без должного накала. – Ты ушел и пропал! И ничего мне не сказал!
Леня понял, что придется во всем признаваться, иначе Лола не отстанет.
– Ну, в общем… – Он отпил холодного чаю и вкратце рассказал своей боевой подруге все, что случилось с ним после вчерашнего разговора с Артуром Руо.
Лола поняла, что настал ее час.
– Ну, Ленечка, – начала она вроде бы спокойно, – видала я всяких остолопов, но ты среди них занимаешь первое место!
– Это почему же? – нахмурился ее компаньон.
– А потому, что ты вечно вляпываешься во всякие криминальные истории! – возмущенно гремела Лола. – И это благодаря твоим сомнительным друзьям!
– Но-но! – возмутился Маркиз. – Это ты Артура Альбертовича называешь сомнительным типом?
Лола относилась к Артуру Руо очень хорошо, уважала его как артиста и знала, как Леня к нему привязан.
– Да я вовсе не его имею в виду, а эту старуху! Вот что ты о ней знаешь? Что Руо был влюблен в нее лет пятьдесят назад?
Леня в который раз поразился, до чего Лолка проницательна, ведь он и сам думал примерно то же самое. Ведь Артур сам признался, что не видел эту самую Саломею много лет.
– Ладно, – твердо сказал он, – все это уже не имеет значения. Я сейчас еду к ней, верну деньги и распрощаюсь по-хорошему. Что там случилось с тем типом на заправке, нас больше не должно волновать.
Именно с такими намерениями Леня приехал к Саломее Леонардовне, именно с такими намерениями позвонил в ее дверь.
За дверью раздалась соловьиная трель, и старушка тут же открыла, как будто уже ждала Леню на пороге своей квартиры.
– Ах, Леонид, это вы! – радостно воскликнула она. – Ну, расскажите же мне, как все прошло! Дневники у вас?!
Леня хотел сразу же все объяснить и поставить жирную точку в их отношениях, но Саломея Леонардовна всплеснула руками, подхватила его под руку и повлекла в комнату, щебеча:
– Что же это я, сразу с вопросами… Прямо на пороге… Вы с дороги, у вас была трудная ночь, а тут я со своим эгоизмом… со своим нетерпением… Пойдемте в комнату, я сварю вам кофе! Настоящий турецкий кофе, какой варили в Стамбуле пятьдесят лет назад…
Леня пытался вставить хоть слово, но Саломея Леонардовна замахала руками и, прижимая палец ко рту, повторила:
– После, после! Сначала кофе!
В конце концов Леня сдался, сел за стол и мрачно уставился в бархатную скатерть, мысленно подбирая слова, чтобы объяснить хозяйке дома, что у него ничего не получилось и он отказывается от дальнейших попыток.
Наконец, она появилась с серебряным подносом, на котором дымились две крошечные чашечки.
– Кумир мой, кумир мой! – пропела Саломея, поставив перед Леней чашку и придвигая ему вазочку с печеньем.
Леня перестал уже чему-либо удивляться, не шарахнулся от старухиного пения в сторону и не расплескал кофе.
Напиток был действительно хорош – крепкий, горячий и сладкий, каким и должен быть настоящий кофе.
Леня выпил его маленькими глотками, отставил чашку и поднял глаза на хозяйку.
Она сидела, молитвенно сложив руки.
– Ну как? Дневники у вас?
– Нет, – Леня покачал головой и достал из кармана конверт, – вот ваши деньги…
– А в чем же дело? – горестно проговорила Саломея Леонардовна. – Этот человек не пришел?
– Он пришел. – Леня положил конверт на стол и подтолкнул его к хозяйке. – Он пришел, но с обменом ничего не вышло…
– Отчего же? – в голосе пожилой дамы прозвучало недовольство. – Ведь он сам назвал цену…
– Понимаете, – Леня проникновенно взглянул на Саломею, – наша сделка сорвалась по очень серьезной и уважительной причине.
– Не понимаю, какая может быть причина, – хозяйка обиженно надулась, – Леонид, мне вас очень хорошо рекомендовали, а вы, я вижу, не справились…
– Причина серьезнейшая, – продолжал Маркиз. – Это Смерть!..
В комнате на мгновение наступила звенящая тишина. Леня вспомнил свой сегодняшний сон – костлявую Смерть, бредущую по дороге, опираясь на посох.
– Что? – переспросила наконец дама, хлопая глазами. – Я не ослышалась?
– Нет, – подтвердил Леня. – Этого человека убили. Дневники пропали. И я вынужден вернуть вам деньги и откланяться…
– Как – откланяться?! – прервала его Саломея Леонардовна. – Артур Альбертович говорил, что вы очень ответственный молодой человек и доводите каждое дело до конца…
– А еще он говорил, что ваше дело – самое пустяковое: встретиться с человеком, обменять деньги на дневники и вернуться домой. А тут уже замешано убийство, и черт его знает, что ждет меня впереди… Знаете ли, мадам, при всем уважении к вам и к Артуру Альбертовичу, я глубоко чту Уголовный кодекс и держусь подальше от таких преступлений, как убийство. Кроме того, ваши дневники все равно пропали, так что нет и предмета для разговора…