Залесный колебался недолго.
– Если тебе будет нетрудно, то сделай, пожалуйста.
– Мне будет нетрудно! – обрадовалась его разрешению Инга.
Она и сама не понимала, почему у нее на душе вновь стало легко и радостно и почему в голове появилось множество мыслей. Ее также не смущало то, как она преподнесет трагическую новость Нине. Сейчас Инга понимала лишь одно: она вновь в деле, расследует преступление. И от этого кровь побежала по ее жилам с прежней скоростью.
Впрочем, как вскоре выяснилось, добраться до поселка «Лазурит», не имея своего собственного автомобиля, дело не такое уж простое. Сначала Инге пришлось сесть на маршрутку, которая тащилась от города добрых сорок минут, застревая во всех пробках. А потом Инге понадобилось еще и пройтись пешком. Отрезок в два с небольшим километра проходил по бывшим сельскохозяйственным угодьям и живописностью видов отнюдь не блистал. Да и погода заметно испортилась, на небе сгустились тучи, поднялся холодный ветер.
– Не знаю, – бормотала Инга, вышагивая по дороге, недавно покрытой асфальтом, – может быть, лет через десять тут и будет славненько, но сейчас у меня мороз по коже от этих мест.
Уже стало смеркаться, когда она подошла к «Лазуриту». Мысль о том, что ей придется проделать обратный путь в темноте, откровенно пугала Ингу. Она знала, что Нина дома, потому что позвонила той предварительно. Но сейчас Инга думала, что зря поперлась в такую даль. Вполне можно было сообщить Нине о случившемся несчастье и по телефону.
– И зачем я сюда приперлась? – попеняла Инга самой себе, уже стоя перед домом Нины.
Однако когда открылась дверь и она увидела Нину, то все прочие мысли исчезли, осталось лишь одно горячее сочувствие к этой бедолаге.
– Ох, Нина, – с искренним участием произнесла Инга. – Мужайся! Боюсь, что у меня для тебя плохие новости.
Нина отступила назад.
– Вика!
На ее лице явственно проступило выражение отчаянного ужаса, и Нина вскрикнула:
– Что с моей дочерью?!
– Погоди, – растерялась Инга, – при чем тут Вика? Речь идет о твоем муже. Вернее, о твоем бывшем муже.
– Фу-у-у! Так ты приехала по поводу Сергея?
Смертельная бледность, которая разлилась уже по лицу Нины, уступила место явственному облегчению.
– Как же ты меня напугала! – воскликнула она. – А то Вика как с утра ушла на занятия, до сих пор от нее нет ни слуху ни духу.
– А ты ей звонила?
– Сто раз! Но все бесполезно, Вика вся пошла в своего отца! Если не захочет разговаривать с человеком, то ей плевать, что он при этом будет испытывать, ни за что сама первой не позвонит и телефонную трубку тоже не возьмет.
– Значит, твоя дочь до сих пор не возвращалась?
Помимо воли Инга и сама ощутила тревогу. Ей только что довелось пройтись в сумерках по дороге до поселка, и в восторг от этой прогулки она отнюдь не пришла. Осенью темнеет быстро. И уже через полчаса-час станет совсем темно. Как же Вика пойдет по той же дороге да еще в полной темноте?
– Сама о том же самом думаю, – посетовала Нина. – Обычно детей привозит автобус, который собирает их в определенном месте в городе. Но сегодня автобус пришел без Вики. Я позвонила ее классной руководительнице, она сказала, что уроки закончились как обычно. Вика должна была успеть на место сбора к автобусу. Однако дочери там не оказалось.
– А ее подружки?.. Может быть, они что-то знают?
– Нет. Или мне не хотят говорить. Вообще, девочки ведут себя очень странно. Хихикают, но где моя дочь, не говорят.
– Но они не кажутся встревоженными?
– Нет. И это меня немного ободряет. Так о чем ты хотела со мной поговорить?
– О твоем бывшем муже!
– И что с ним?
– Он… Нина, прошу тебя, присядь, пожалуйста. А еще лучше, прими заранее какие-нибудь сердечные капли.
– Мне не нужны лекарства, – помотала головой Нина. – Я и так способна выслушать любую новость о своем непутевом муженьке. Что с ним? Он умер?
– Откуда ты знаешь? – ахнула Инга. – Кто тебе сказал?
– Ты чего? Кто мне мог сказать? Это я так… ткнула пальцем в небо. И что? Неужели угадала? Он мертв?
– Да.
Инга была озадачена. Нина не выглядела опечаленной или удрученной.
– Значит, умер, – пробормотала она. – Ну, туда ему и дорога.
– Нина! – ахнула Инга. – Как ты можешь такое говорить?
– А что тут такого?
Нина подняла на Ингу глаза, полные печали:
– Измучил он меня своими изменами. Подох – и очень хорошо. Теперь я и дети сможем жить спокойно.
– Нет, боюсь, что не сможете, – покачала головой Инга.
– Не сможем? Почему?
– Понимаешь… Твоя муж… твой бывший муж…
– Да, мой бывший муж Сергей Пухликов мертв, и я, признаюсь, очень этому обстоятельству рада.
– Ох, Нина, сейчас в тебе обида говорит и оскорбленная женская ревность!
– Ты себе просто не представляешь, сколько он из меня крови выпил, – неожиданно заплакала Нина. – Не осуждай меня. Когда-то я очень любила Сергея, но в последнее время он стал изменять мне уже совершенно откровенно. Да еще когда я работала, то как-то не замечала, что Сергей совсем не дает денег на хозяйство. А как перестала работать, жадность мужа стала отчетлива видна. Я-то думала, когда оставлю работу, он станет щедрее. А он – напротив!
Инга с сочувствием смотрела на женщину, которая мужественно держалась все это время, старалась не выказывать перед людьми обиды на мужа, но все-таки не сдержалась и теперь горько рыдала, вспоминая перенесенные обиды.
– Он ведь не приходил домой по ночам, все время отговаривался этими своими командировками. Но я-то знала, что не в командировках он, а с б…ми время в банях и саунах проводит. И ко мне он совершенно охладел. Впрочем, я его не осуждаю. Я стала такая страшная! Самой себя иной раз пугаюсь. И куда подевалась вся красота? Где мое здоровье?
Плечи Нины содрогались от рыданий. И Инга попыталась ее утешить:
– Не плачь, не надо. Все вернется. Это все нервы, стресс.
– Думаешь?
– Теперь ты выплачешься, тебе станет легче. Вся боль, что была в твоей жизни, уйдет в прошлое.
Кажется, эти слова подействовали на Нину успокаивающе.
– Пошли в кухню, – сказала Нина. – Чайку выпьем. Можно бы и чего покрепче, но боюсь, что худо мне станет. Столько таблеток от своих болячек пью, если бы ты только знала!
– Да нет, не будем ничего пить, – встревожилась Инга. – Чая будет вполне достаточно.
В кухне Нина быстро и умело заварила чай в специальном чайничке. Как заметила Инга, чай был отнюдь не дешевым. Это был благородный чай, покупаемый на развес в дорогих магазинах. Инге даже казалось, что она угадывает название чая. «Малый красный халат», так поэтично звучит название этого чая, выпив чашку которого, ты как будто бы оказываешься в объятиях теплого уютного домашнего халата.