С первой же минуты Аркадий пожирал ее глазами. Было ясно, что она пробудила в нем нешуточный аппетит. Юрий тоже на нее поглядывал. При этом его взгляд был полон неподдельного любопытства, которого с лихвой хватило бы на целый отряд юных следопытов. Роман разглядывал Марину исподтишка. Неудивительно – рядом сидела его женушка, вся в черном, как ворона, – и каркала. Она постоянно каркала. Все ее предсказания звучали отвратительно. Роману хотелось, чтобы Софья была ласковой и милой, чтобы ее все любили, – особенно богатые братья и бабка! А она только злила их и портила всем настроение.
– Теперь можете выйти на веранду и покурить, – неожиданно предложила старуха. – Дело молодое!
Она сказала это с такой хитринкой в голосе, как будто предлагала им идти целоваться. Тем не менее присутствующие встали и потянулись к выходу из комнаты. Оказывается, здесь курили все, и женщины в том числе. Дарья взяла свою дочь под руку, словно собиралась выступить против незваных гостей единым фронтом.
– А вы курите, Мариночка? – спросил Аркадий, по дороге доставая из ящика большой ларец. – А то у нас тут и дамские есть.
– Курю! – томно ответила та и первой вышла в распахнутую на веранду дверь. Веранда протянулась вдоль левой стены дома и выходила в сад.
Дима был потрясен. Она курит?! Он сто раз при ней смолил свой «Парламент», она даже носом не повела. Ни одна ноздря у нее не дрогнула! И от нее не пахло табаком – только сливочной помадкой. Диму это, кстати, страшно забавляло. Он подозревал, что она прихватила с собой коробочку и время от времени таскала оттуда конфеты.
Аркадий открыл свой ларец и поднес к ней, чтобы она выбрала себе сигарету, которая придется ей по вкусу. Она выбрала и сунула ее себе в рот, и все мужчины одновременно щелкнули зажигалками и протянули ей огонек. Самое удивительное, что Дима тоже протянул. Он и сам не понял, как это получилось. Марина его как будто загипнотизировала! От нее исходила мощная энергия, от которой у сильного пола подогревается кровь, размягчаются кости, а вместе с ними и мозги.
Софья, которая произнесла за ужином свое дурацкое пророчество о всеобщей близкой смерти, выглядела умиротворенной и молча пускала дым в направлении клумбы с петуниями. Дарья же была зла и щурилась на Марину, как кошка, опасающаяся за своих котят.
– Аркадий, на днях приезжают твоя жена с сыном! – заявила она мрачным тоном.
– Пусть приезжают, – равнодушно отозвался тот и спросил у Марины: – Вы любите кататься на лодке? У нас есть лодка, мы могли бы немного поплавать.
– Я поплыву с вами, – тут же решила Дарья.
– Мама, тебе не стоит так волноваться, – тихо сказал Юрий и похлопал ее по руке. – Аркадий уже много раз… плавал и ничего не случилось.
– На этот раз случится, – пообещала Софья, не оборачиваясь.
Почувствовав, что дело пахнет скандалом, Валерий Леопольдович неловко предложил:
– Давайте поговорим о чем-нибудь приятном.
– Что ты считаешь приятным, Валерий? – со смешком спросил Роман. – Сгнившие мумии?
Валерий Леопольдович зыркнул в его сторону и пробурчал:
– Например, кино.
– Кто ваш любимый артист, Мариночка? – спросил Аркадий, целиком сосредоточившись на Диминой «сестре».
– Конкин! – не задумываясь, ответила та.
– А! – обрадовался Роман. – Шарапов, в смысле «Место встречи изменить нельзя»?
– Да не потому, – с жаром возразила она. – Он озвучивал Леонардо Ди Каприо в фильме «Железная маска»!
– Ах, вот как!
– Ну да. Ди Каприо – большой артист, его не так-то просто озвучивать.
Глядя на нее, Дарья дымилась вся, а не только сигарета в ее руке.
– Надо же, – выплюнула она, – а я-то думала, что у Ди Каприо поклонницы не старше шестнадцати лет.
– Я и в самом деле ощущаю себя очень юной! – кокетливо сообщила Марина и часто-часто заморгала ресницами, отчего у Аркадия просветлела физиономия.
– Хотите, я покажу вам сад? – предложил он шоколадным голосом.
– Я пойду с вами, – немедленно решила его мать. – Ты не знаешь, где что растет.
– Дарья! – неожиданно завопила из комнаты старуха. – Позови мою медсестру!
Слова «моя медсестра» она произнесла таким тоном, что сразу стало ясно: она считает, что ей принадлежит здесь все, включая людей.
– Пойди с ним в сад, – сквозь зубы приказал Дима, наклонившись к Марининому уху. – И побудь там подольше.
Ему хотелось, чтобы все рассредоточились по дому и у него оказался бы некий простор для действий. Можно завести беседу тет-а-тет со вдовой Ивана. Тем более что она сейчас в бешенстве. Вполне может выболтать что-нибудь полезное для его расследования. Он был готов приступить к делу. Впрочем, он уже приступил – прислушивался, приглядывался, сопоставлял. К настоящему моменту он сделал два вывода: Аркадий постоянно изменяет жене на глазах у родных – это раз, а Дарья имеет зуб на Валерия Леопольдовича – это два. Она все время смотрела на него уничижительным взглядом, а он делал вид, что ничего не замечает. Или в самом деле не замечал?
Вызванная медсестра скормила Анисье Петровне порошок из пакетика, та немедленно откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Тогда медсестра тоже вышла на веранду и застенчиво попросила сигарету. Роман подержал перед ней ларец, она поблагодарила и шмыгнула в дальний угол. Дима немедленно присоединился к ней.
– Катенька! – тихо сказал он. – Вы, наверное, измучены до невероятности! – И он подбородком показал через окно на старуху: дескать, вон кто вас измучил.
– Ну что вы! – возразила Катя, порозовев от удовольствия. – Анисья Петровна очень добрая. Она просто кажется такой… несносной. А на самом деле она несчастная. Мне ее жалко.
– Жалко? – удивился Дима. – С какой стати? Не думаете же вы, что она в ближайшие дни собирается преставиться?
– Она, может, и не собирается. Но у нее сын недавно умер. Прямо тут, в доме. Пошел принимать ванну и захлебнулся, представляете?
Дима ахнул, как будто слышал об этом впервые в жизни. Катя тотчас почувствовала азарт и вполголоса принялась рассказывать:
– Его жена проходила по коридору и заметила, что из-под двери ванной комнаты льется вода. И знаете – она так закричала, что я чуть не поседела. Я, конечно, побежала туда. Все побежали! Но я ведь медицинский работник. Они все хотели, чтобы я совершила чудо.
– И что вы предприняли? – заинтересовался Дима.
– Там ничего уже нельзя было предпринять. Мы спустили воду, вытащили его, положили на полу в коридоре, перевернули, искусственное дыхание делали. Но было уже поздно – я сразу поняла, только говорить не стала. Теперь в этой ванной никто не хочет мыться.
«Могу себе представить! – подумал Дима. – Значит, тело Ивана Леопольдовича обнаружила его жена. Возможно, старуха права, и Дарья в самом деле утопила мужа? Тогда должны были остаться следы борьбы».