– Но ведь первое, что должен был сделать Роман, – это забрать записку! Сжечь ее, разорвать, уничтожить.
– Возможно, он решил, что под диваном она в полной сохранности. Она же не подписана в конце-то концов! Достаточно было спрятать книгу.
– Спрятать книгу… – эхом повторила Марина и внезапно выпрямилась, как это сделала бы воспитанная в строгости девица, при которой джентльмен некрасиво выругался. Глаза у нее при этом полыхнули сухим огнем.
– Что это вы? – испугался Юрий. – Так… напряглись?
– Подождите, подождите! – остановила его она. – Спрятать книгу! Книгу, а не записку. Вот оно! Тот, кто прятал, вообще не знал, что внутри какая-то там записка. Она ему была без надобности.
– Кому? – осторожно спросил Юрий.
– Убийце!
– Так вы думаете, Романа все-таки убили?
– И вашего отца тоже. Какая я была дура!
Правда выплеснулась на Марину, словно ведро холодной воды. Все факты и фактики, которые до сих пор беспорядочной кучей лежали в ее памяти, немедленно образовали ясную и четкую картинку.
– И этот рабочий в люльке! – взвыла она. – У меня тогда еще что-то такое шевельнулось в душе… И нашатырь, которым Люба не воспользовалась, когда увидела тело Романа. И цветок, что выпал из петлицы Валерия Леопольдовича! Все, все должно было подсказать мне правду! И фотоаппарат в клумбе! Я подслушала, как Соня вам рассказывала о фотоаппарате.
– Я потрясен, – коротко прокомментировал ее признание Юрий.
– Вы задумывались о том, как можно было это проделать?
– Что проделать? – не понял тот.
– Как можно было забрать фотоаппарат из спальни Софьи и Романа, пронести его через гостиную, полную народу, и засунуть в петунии практически у всех на глазах?
– Действительно! – оживилась Алла. – Как?
– Если бы я тогда еще сообразила! Все так элементарно просто!
– Мы рады, – осторожно сказал Юрий, – что вы сообразили, но не могли бы вы и с нами поделиться? Все-таки нас это немного касается.
Марина вскочила на ноги и забегала по комнате.
– У убийцы есть сообщник. Неизвестное нам лицо. Человек со стороны. Он хорошо законспирирован. Это он похитил… моего брата. Теперь-то я понимаю, почему Диму до сих пор не убили!
– Откуда вы знаете, что его не убили? – спросила Алла. У нее на языке вертелась тысяча вопросов, которые никак не удавалось вставить в Маринин монолог.
– Они заставили его мне позвонить! Поэтому он разговаривал так странно.
– Вы сказали, что понимаете, почему его не убили, – напомнил Юрий.
– Им не нужен мертвый частный детектив! – выпалила Марина. – Если бы Дима исчез и не подавал о себе вестей, мы бы с вашей бабушкой подняли на ноги милицию, и афера раскрылась бы раньше времени.
– Частный детектив?! – хором, словно детсадовские дети на репетиции утренника, воскликнули Юрий и Алла. – Афера?!
– Боже мой! – продолжала бурлить Марина. – Дима мне прямо сказал, кто убийца, а я ничего не поняла. Я – идиотка!
– Прекратите посыпать голову пеплом, – строго сказал Юрий. – И скажите, что нужно делать. Потом дорасскажете все остальное. Как мы можем помочь вашему брату?
– Сначала нужно убедиться, что я права, и поймать девчонку за руку. Чтобы она не смогла отвертеться.
– Какую девчонку? – снова хором поинтересовались Юрий и Алла.
– Катю, медсестру.
– Хотите сказать, – недоверчиво переспросил Юрий, – что это медсестра убила моего отца?! Катя?
– И Романа, – кивнула Марина. – А также воткнула нож в меня. По крайней мере, она думала, что в меня.
– Катя? – все еще не верил Юрий.
– Она же тебе русским языком говорит! – рассердилась Алла. – Катя. И как мы можем ее разоблачить?
– Нужно попробовать вот что. Конечно, возможно, план и не сработает, но отчего не попытаться, верно? Ах, почему я не вытащила книжку сразу, как только обнаружила ее под диваном? Эта записка так меня отвлекла! А я ведь тогда могла обо всем догадаться.
– Катя хотела убить тебя только из-за того, что ты «могла догадаться»? – изумился Юрий.
– Конечно, нет. Я еще расспрашивала ее о прежнем месте работе, это тоже Катю насторожило. А также звонила Тане, предыдущей медсестре вашей бабушки. Кроме того, я в любом случае была – как это сказать? – подручной частного детектива. Сначала я ничего не делала, поэтому меня не трогали. А потом я задела их интересы и была приговорена к немедленной ликвидации.
– Так как нам схватить убийцу за руку? – напомнила Алла.
– Дадим ей возможность разделаться со мной тихо и мирно. Сейчас я спущусь и скажу, что у меня мигрень. Попрошу какие-нибудь таблетки. Уверена, она мне даст… отраву.
– А как она потом отмажется? – засомневался Юрий.
– Но не обязательно же – раз медсестра, то и отравительница. Почему должны подозревать именно ее? Никто же не увидит, как она даст мне таблетки.
– Ну, а потом? – спросила Алла. – Ты что, прикинешься мертвой?
– У меня есть план получше! – ответила Марина. – Ждите меня здесь, я пошла.
Она на цыпочках спустилась вниз и поскреблась в дверь к Анисье Петровне, потому что знала, что по ночам Катя охраняет ее сон. Она и в самом деле спала чутко и почти сразу открыла.
– Катенька! – шепотом сказала Марина, вытянув шею. – У меня такая головная боль, что хоть плачь. Не дадите мне что-нибудь для облегчения страданий?
Катя остро взглянула на нее и тоже шепотом сказала:
– Стойте здесь. Только тихо. Я сейчас.
Через минуту ее пушистая головка снова появилась в дверях.
– Вот, – сказала Катя и протянула две пилюли на салфетке. – Берите! – И перевернула салфетку ей в руку. Бумажку скомкала и сунула в карман. – Выпьете, и все будет нормально. Это убойная вещь.
Поблагодарив ее, Марина некоторое время стояла в гостиной, потом через веранду выбралась на улицу. Пробежала по дорожке к задней калитке и увидела, что в доме Матроскина горит свет. «Слава богу!» – обрадовалась она, прошла по дорожке и постучала в дверь.
* * *
– Почему вас так долго не было? – набросилась на нее Алла. – Мы волновались!
– Я готовила мизансцену, – объяснила та. – Через некоторое время вы все поймете.
– А что нам теперь делать? – спросил Юрий.
– Теперь пойдите к вашей бабушке, – горячо заговорила Марина. – И велите ей немедленно под любым предлогом уволить медсестру. Не утром, а именно сейчас, сию минуту! Пусть Анисья Петровна придумает какой-нибудь повод. Любой. И пусть велит ей выметаться до рассвета. Понимаете? Вы-ме-тать-ся.
– Для чего это надо? – почувствовав азарт, спросила Алла.