– Глупости! – отмахнулся Рыбкин. – Я предлагаю… Пусть кто-нибудь, ну, кто хорошо плавает, возьмет эту змею и доставит ее на «Офелию»…
– На «Ангелину», – поправил его веселый матрос.
– Какая разница! Доставит – и незаметно выпустит в трюм. Ручаюсь: будет эффект. Возьмитесь за это дело. – Он ткнул пальцем в грудь веселого матроса.
– Ну уж нет. Я со змеями в кармане плохо плаваю.
– Капитан, – решительно выступил Рыбкин, – дайте мне шлюпку и одного матроса. Я сам совершу подвиг.
Развоевался!
– Глупости, – отмахнулся капитан. – Ну тяпнет ваша змея одного-другого, и пришибут ее кочергой.
– Да никого она не тяпнет. Не успеет. Они ее как увидят, так сразу все за борт попрыгают.
– Глупости, – повторил капитан. – Нам дали время подумать – вот и думайте.
Папа сидел у капитана. Они там обсуждали наше положение и искали выход из него.
Мы с Алешкой сидели в своей каюте и занимались тем же.
– У папы есть пистолет с собой? – вдруг спросил Алешка.
– Не знаю. Наверное. А что?
– Нужно действовать решительно.
– Отстреливаться будем? – усмехнулся я сердито. – Пистолетом от пулемета?
– Глупости, – тоном капитана ответил Алешка. – Надо вызвать боцмана: «Руки вверх! Делай, что прикажу!» И заставить его что-нибудь такое сообщить на «Ангелину».
– Какое еще такое? – Но я уже почувствовал, что у Алешки зреет мысль.
– Такое, чтобы они сделали какую-нибудь глупость и отстали от нас. И чтобы больше не приставали.
Мне стало смешно:
– Нужно им передать, чтобы они посадили свою лоханку на мель. И сидели бы там до Нового года.
Алешке смешно не стало. Он посмотрел на меня и сказал:
– А ты молодец, Дим. – И тут же уточнил, чтобы я не зазнавался: – Правда, очень редко. Но сейчас ты здорово придумал. Надо, чтобы боцман посадил их на мель. Пусть сидят до Нового года и думают о том, какие они негодяи. Согласен?
– Что негодяи – согласен. А на мель посадить – это же я в шутку сказал.
– А я всерьез. – И стал объяснять: – Ты же знаешь, я очень любознательный. – Любопытный он очень, это поточнее будет. – И я часто рассматривал у капитана карту наших мест.
– Каких наших мест? В Подмосковье, что ли?
– Мест, где мы находимся. Это какой-то архи… забыл… этот ахрипелаг.
– Архипелаг. Группа островов.
– Ну вот. И здесь, мне капитан говорил, очень опасное место для кораблей. Везде рифы, мели и скалы. И многие из них скрыты под водой. Неглубоко, но их совсем не видно. А у капитана на карте они есть.
– Ну и что? – Я уже терял терпение.
– Что, что? Элементарно, Ватсон. Надо заманить туда эту ржавую «Ангелину». Чтобы она на какой-нибудь риф уселась.
– Чем заманить? Колбаской? Или шпротами?
– Приманкой, Дим! Что ж ты такой бестолковый?
– Какой приманкой? – Я даже заорал от злости. И от обиды.
Но Алешка спокойно сказал:
– «Афалиной».
Оказывается, я не такой уж бестолковый. Сразу сообразил – «Афалина» небольшое судно, с малой осадкой. Она пройдет над подводной скалой и не зацепит ее. А эта поганая «Ангелина»…
И мы пошли к капитану.
Мы думали, они сидят и ломают головы. А они сидели и пили коньяк. И капитан дымил своей трубкой, как старинный пароход. Настроение у них было прекрасное. Судя по всему, папа вспоминал свою молодость, а капитан свою. И они хвалились друг перед другом – чья молодость была веселее.
– Явление второе, – произнес папа, когда мы вошли. – Те же и два юных хулигана. Минералку будете?
– Будем, – сказал Алешка. – Так уж и быть.
Мы тоже пристроились к столику, капитан налил нам по бокалу минералки.
– Что празднуем? – ехидно спросил Алешка. – Победу над врагом?
– День Военно-морского флота, – сказал капитан. – А вы?
– А мы празднуем одну идею.
Папа повернулся к капитану и спросил:
– Сразу их выгоним или послушаем?
– Я бы послушал. Они иногда здорово врут. Красиво так, образно. Хорошо, что вы их с собой взяли.
Алешка допил минералку и в двух словах выдал нашу идею.
Капитан посмотрел на папу и молча поднял большой палец.
Надо сказать, что к тому времени мы уже нашли более современный способ «отключать» боцмана с его прослушкой. Это наш капитан по кличке Курок сообразил. Я уже говорил, что «Афалина» имела что-то вроде классного радара для обнаружения других кораблей. А этот радар, когда его включали, автоматически вырубал все ближайшие радиосистемы. Чтобы они ему не мешали. Поэтому, как только нашим отцам-командирам нужно было посекретничать, капитан включал эту «глушилку», и можно было спокойно обсуждать все секретные вопросы.
Поэтому план заманивания «Ангелины» на мель разрабатывался в каюте капитана спокойно, непринужденно, без примитивных мер безопасности. Которые обеспечивали мы с Алешкой морскими узлами и морским колокольчиком.
Капитан расправил карту на столе. Папа и Штокман наклонились над ней.
– Архипелаг Барро. Около сотни островов. Мы находимся вот здесь. Удирать будем вот сюда, к острову Роароа. Пунктиром показаны подводные рифы. Проход для судов очень сложный. Самый подходящий риф для «Ангелины» – риф Тонга. Он скрыт надежно, воды над ним всего четыре метра. Осадка у «Ангелины» – пять примерно. Сядет надежно.
– Но ведь у нее на борту все-таки люди, – возразил, но не очень уверенно, Штокман.
– Да какие это люди? Мерзавцы! Да и ничего с ними не случится. «Ангелина» даже пробоин не получит – верхушка рифа гладкая, как стол. Она просто влетит на него и сядет. Никто не пострадает. Ну, может, шишки набьют. Продукты у них есть, пресная вода есть – не умрут ни от голода, ни от жажды. Разве что от злости. Но это их проблема.
– Они могут вызвать помощь по рации.
– Ну и что? Пока-то эта неторопливая помощь появится. Судно с рифа спасателям все равно не снять, значит, они только эвакуируют экипаж «Ангелины», примут его на свой борт. Ну, а уж там им не до нас будет. А вы тем временем, профессор Штокман, будете продолжать исследования со своим коллективом. На благо мировой науки.
– Значит, как я понял, – сказал Штокман, – мы делаем вид, что пытаемся удрать от «Ангелины». Она нас нагоняет. Мы благополучно проходим над рифом, а она со всего маху садится на него, так?
– Так, – кивнул папа, – да не совсем. Там ведь тоже не дураки. И сломя голову таким опасным и сложным фарватером не будут мчаться.
– Не понимаю, – признался Штокман.