— Ну что, натрахался? — раздался сверху вполне доброжелательный голос. И, чуть выждав, продолжал: — Это хорошо, тебе ведь теперь долго не придется заниматься этим делом.
Не давая Серому подняться, кто-то сильно надавил ему на шею, а в следующую секунду он почувствовал невыносимую боль в выворачиваемых суставах рук. Негромко и одновременно очень зловеще щелкнули наручники.
— Поднимите его, — распорядился все тот же голос.
Серый попытался сопротивляться, зацепив ногой чью-то стопу. Но две пары рук насильно оторвали его от пола и поставили перед молодым мужчиной с короткой стрижкой. Увидев его лицо, Серый машинально подумал, что сам он будет выглядеть лет через семь примерно так же. Прямо старший брат, хотя лучше бы Серый завел себе родственника среди волков позорных, чем среди «мусоров».
— Это он и есть? — обернулся «родственник».
Из-за его плеча выглянуло зареванное личико девчушки из киоска:
— Да, это он!.. Он убил папу!
— И до тебя очередь дойдет, сучка! — выдохнул Серый. Теперь, когда выяснилось, что продавщица является дочерью оскорбившего его хмыря, она не казалась ему такой уж симпатичной. И личико ее, сморщившееся от горя, тоже напоминало Серому печеную картошку.
Боковым зрением он увидел, как молодой мужчина, стоявший напротив, коротко замахнулся. Чугунный кулак пришелся прямо в нижнюю челюсть, жестоко раскрошив передние зубы. Серый почувствовал себя мотыльком, столкнувшимся с локомотивом. Полость рта мгновенно наполнилась кровью, но он выплюнул ее, помотал головой, прогоняя одурь, и прохрипел, глядя на продавщицу:
— Я отымею тебя во все дырки, которые у тебя есть, а потом наделаю новых и отымею снова!
— Это вряд ли, — усомнился мужчина с короткой стрижкой и натурально ментовскими глазами.
Его ботинок взмыл вверх и врезался в промежность Серого, не защищенную даже легкой тканью трусов. Все, что имелось у него между ногами, моментально превратилось в сплошной комок боли, разрастающийся подобно огненному шару.
А молодой мент довольно улыбался:
— Ты еще скажешь мне за это спасибо, когда попадешь в Бутырку. Прикинь сам: восемьдесят человек в тесной камере, никаких условий для интима. А тебе плевать. Ни в кулак гонять не хочется, ни петухами пользоваться. Благодать!
Спутники мента захохотали. Похоже, они привыкли к шуткам такого рода. В прихожей и на лестничной площадке собралось множество людей, и все они, знакомые и незнакомые, с интересом наблюдали за корчами Серого. Он все еще задыхался от боли в паху, когда сильные руки подхватили его под локти и поволокли к выходу. Ногой он зацепил стоявшую в углу швабру, и она, стукнувшись черенком о паркетный пол, издала звук, похожий на выстрел.
У подъезда, мерцая синим фонарем, стоял «луноход», к которому потащили Серого.
— Ну, ты, Чертанов, даешь! — восхищенно произнес один из ментов.
— За десять минут мокруху размотал.
— А то как же! — откликнулся не без самодовольства стриженый.
— Ты меня попомнишь! — прошипел Серый.
— Главное, чтобы ты меня не забыл, — небрежно отмахнулся Чертанов.
Серый не забыл. Обиды в неволе не забываются, они постоянно дают о себе знать, как незатянувшиеся раны. А Серый свою еще и бередил, когда вместе с остальными «ловил сеансы», петушил кого-нибудь и даже спаривался со специально вымытой и надушенной свиньей Дианой в хозблоке. Пророчество Чертанова не сбылось — на зоне Серому постоянно хотелось, еще как хотелось! До скрежета зубовного, до темноты в глазах, до полного умопомрачения. Но после памятного удара ногой пропало главное — ощущение кайфа. С виду аппарат функционировал безотказно, исправно наливался кровью, в нужный момент изливался, чем ему было положено изливаться. А разрядки не было. Никогда. И с каждым годом Серый все сильнее наполнялся черной злобой. За восемь лет в нем накопилось столько ненависти, что она просто не могла выплеснуться разом — со взмахом «пера» или нажатием на спусковой крючок.
Опер Михаил Чертанов, успевший дослужиться до майора, даже не подозревал, какого лютого зверя разбудил он в зэке Сергее Назарове, носящем непритязательную кличку — Серый.
Первые три года Серый изобретал свой план мести, а остальные пять — оттачивал его до мельчайших подробностей. Была продумана каждая изощренная деталь, выработаны запасные варианты и даже отработаны слова, которые должны будут прозвучать в свое время.
Прежде чем потерять жизнь, Чертанову предстояло лишиться семьи, карьеры, друзей и всего остального, что составляет смысл существования мужчины.
Выяснив, что майор находится с женой в разводе, Серый немного расстроился, но, когда увидел Наталью воочию, понял — эта баба по-прежнему Чертанову дорога. Высокая, белокурая, с правильным овалом лица, она не уступала внешностью многим рекламным красоткам, а превосходила их тем, что была совершенно земной, настоящей. С реальными бабскими запросами и проблемами, которые Серый без труда прочел в ее взгляде. Красавицы всегда ждут от судьбы большего, чем получают. А что имела Наталья? Опыт семейной жизни с ментом, который сутками пропадал на службе? Сожаление о безвозвратно проходящей молодости? Одиночество?
Серый недолго ходил вокруг да около, скрадывая жертву. Напор, решительность и даже наглость — вот приемы, которые должен использовать настоящий мужчина в отношениях со слабым полом.
Он шагнул Наталье наперерез ранним утром, когда она вышла из детского сада, где оставила чертановского отпрыска. В ее глазах светилась тоска по несбывшимся снам, а губы были сжаты так плотно, словно давно разучились улыбаться.
Серый протянул ей охапку роз и что-то сказал. Она что-то ответила, кажется, это был лепет про работу, на которую она якобы очень спешит. И через пару минут они сидели в «девятке» Серого — на колесах ведь добираться быстрее, верно? Да, согласилась Наталья, но на работу все-таки опоздала, потому что обнаружила вдруг, как сильно смахивает ее новый знакомый на мужа, каким он был в молодости. Серый в долгу не остался — галантно сравнил ее с Шерон Стоун, тоже молодой, разумеется. За такими милыми разговорами Наталья и не заметила, как очутилась совсем не там, куда спешила. На преодоление ее слабого сопротивления ушло минут десять. Бурный половой акт в машине, стоящей посреди пустыря, длился ровно столько, сколько потребовалось Наталье, чтобы получить от случайного знакомого все то, что она недополучила от своего мента. Время, как всегда, не имело для Серого никакого значения. Удовольствие от обладания Натальей было чисто моральным, а не физическим, но он впервые утолил жажду мести, и вскоре эти встречи превратились для него в необходимость.
Гостиничные номера, лавки в пустынных парках, подъезды, арки и подворотни — он всюду старался на славу и, наконец, дождался от Натальи приглашения домой. Это было покруче всех их прежних свиданий — обладать ею на той самой кровати, где она занималась этим с Чертановым. Выдавливать из нее приглушенные стоны, зная, что за стеной спит в своей постельке маленький чертановский ублюдок, очень похожий на своего папочку.