— Это прекрасно, — отозвалась трубка язвительным голосом полковника Крылова, — а то я уж решил, что ты коньки отбросил. Никак до тебя не дозвониться.
— День вчера трудный был, товарищ полковник, — виновато забасил Чертанов, окончательно просыпаясь. — А потом, не спалось как-то.
— Хорошо, у меня есть верный способ встряхнуть тебя. Сейчас едешь на Рязанский проспект, дом номер пять. Похоже, там случилось что-то по нашей части.
— Как вы сказали? — вскочил Чертанов, сбросив с себя одеяло.
— Ты и в самом деле не проснулся… Рязанский проспект, пять. Там уже должен быть Шибанов. Так что согласуй с ним все действия. Потом подробно доложить.
— Понял, товарищ полковник.
Уже через полчаса Михаил был на месте. У подъезда стояла машина патрульно-постовой службы, возле нее караулил молоденький лейтенант с кожаной папкой в руке, скорее всего участковый. Облокотившись на раскрытую дверцу автомобиля, он нервно покуривал. На его веснушчатом добродушном лице запечатлелась нешуточная забота — от предстоящего дня не стоило ожидать ничего хорошего, если он начинается с воя милицейской сирены. Чертанов запоздало вспомнил о том, что забыл прихватить со стола нераспечатанную пачку «Кэмела», и теперь смотрел на лейтенанта почти с раздражением. Подойти и стрельнуть закурить мешало самолюбие.
Майор вошел в подъезд и увидел Шибанова, беседующего с женщиной лет сорока.
— Так что случилось, Гриша? — спросил Чертанов, здороваясь с капитаном за руку.
— Пока еще неизвестно, но вчера вечером вот эта женщина слышала крик в соседней квартире, а потом все смолкло. Дверь до сих пор никто не открывает.
— Эта? — кивнул Чертанов на дверь.
— Да, кричали здесь, — мелко закивала женщина, настороженно разглядывая подошедшего майора.
— Кто тут живет, знаете?
— Сдобин Николай Павлович, — без промедления отвечала женщина.
На женщине совершенно отсутствовал макияж, отчего ее лицо выглядело неестественно бледным. Белесыми были даже брови, выщипанные в тоненькую дугообразную ниточку.
— Не могли бы рассказать поподробнее?
Чертанов в который раз сунул руку в карман, надеясь отыскать пачку сигарет, и вновь разочарованно вздохнул. Все-таки нужно было бы побеспокоить этого лейтенанта и попросить у него пару сигарет.
— Я соседка, — сообщила женщина, — с первого этажа. Вечером услышала какие-то громкие голоса, но не придала этому особого значения. В этой квартире часто компании собирались, бывало, и раньше шумели. Ну, пошумели немного и успокоились. Я уже спать собралась и вдруг слышу, что-то капает. Выхожу в коридор, а там, мать моя! — всплеснула она руками от избытка чувств. — С потолка река течет! Я быстро одеваюсь, поднимаюсь на второй этаж. Пробую достучаться, а мне никто не открывает. Побежала к сантехнику, разбудила его, вот он воду и перекрыл. Мой сосед рано уходит. Думаю, проснется и закроет кран, а его вроде нет…
— С чего вы взяли, что в квартире случилось что-то серьезное? — излишне резко поинтересовался Чертанов.
Шибанов понимающе взглянул на него, похлопал себя по карманам и жестом фокусника извлек пачку «Мальборо». Молча протянул ее Чертанову.
— О, выручил! — обрадовался Чертанов, вытаскивая сигарету. Сбивая большой палец о колесико зажигалки, он попытался прикурить, но зажигалка заупрямилась.
Шибанов вновь посмотрел на майора, отнял у него зажигалку и уверенно высек голубоватое пламя.
— У-у, спасибо, — протянул Чертанов, глубоко затягиваясь. Щеки его при этом запали, придавая ему изможденный вид. Пыхнув дымом, он вновь посмотрел на женщину: — Может, жилец поехал с гостями гулять дальше?
Женщина поежилась, то ли от сквозняка, то ли от нехорошего предчувствия.
— Не спускался он, — произнесла она почти шепотом. — Гости его ходили, а его самого среди них не было.
— Откуда такая уверенность? — прищурился Чертанов от едкого дыма.
— Куртка у него заметная. Знаете, с полосками такими белыми. Отсвечивает. А потом, он и фигурой приметный — сутулится.
— Вы видели гостей?
— Только из окошка. Но могу сказать точно, сколько их было.
— И сколько же?
Сигарета была докурена до основания. Чертанов не без сожаления посмотрел на фильтр и швырнул его в самый угол площадки, туда, где стояло изрядно помятое металлическое ведро. Не попал. Окурок ударился в металлический обруч и отскочил на кафельный пол.
— Трое! — убежденно проговорила женщина, чуть подавшись вперед. — И мне кажется, что среди них была женщина.
— Взламываем дверь! — распорядился Чертанов. — Инструменты есть?
Он подошел к двери и несильно постучал по металлической поверхности, как бы пробуя ее на прочность.
— Не торопись, майор, — сказал Шибанов. — Скоро появится соседка с верхнего этажа. У нее есть запасной ключ, она и откроет. Говорят, она там убиралась раз в неделю.
— А где она сейчас?
— Была у дочери, в Химках.
— Да ты что, капитан, издеваешься? Когда она оттуда припрется?
— Ей позвонили, она уже выехала.
— Общественным транспортом, что ли? Я не намерен ждать! — жестко произнес Чертанов. — Ломаем дверь!
Шибанов удивленно посмотрел на него:
— Миша, что с тобой? Я тебя сегодня не узнаю. Ты что, полчаса потерпеть не можешь?
— Я сказал, ломаем дверь!
— Не гони лошадей, — не сдавался Шибанов. — К чему нам лишняя головная боль? Сам же знаешь, что спешка нужна только в двух случаях, когда ловишь блох и когда чужую жену… В общем, не при дамах будет сказано, — посмотрел он на притихшую соседку.
Женщина неловко топталась на месте. Она рада была бы уйти, но не знала, как это сделать поделикатней.
— Всю ответственность я беру на себя! — произнес Чертанов и повернулся к свидетельнице: — А вы можете идти. Когда вы нам понадобитесь, мы вас вызовем.
— Мне ведь на работу, а я совсем не собрана, — облегченно пробормотала она и, придерживая рукой распахнувшиеся полы халата, бойко заторопилась вниз по лестнице.
Минут через пять появился сантехник. Огромный, с широким разворотом плеч, с чемоданчиком в руке, весьма прилично одетый, он напоминал домушника, перебивавшегося временными заработками в жилконторе. Глянув в замочную скважину и неодобрительно крякнув, сантехник уверенно заключил:
— Сложный замок, итальянский. Здесь повозиться придется, просто так не открыть. Лучше бы по косячку отодрать, топориком… Вот видите, здесь можно пройтись, — провел он пальцами по краю. — А дальше она сама отойдет.
— Ну, чего стоишь, приступай! — распорядился Чертанов.
Сантехник открыл чемодан, что должно было означать: «как скажете», и вытащил крепкий топор. Приладившись, он с коротким замахом саданул топором по косяку, отколов длинную изогнутую щепу. Потом еще разок, но уже основательнее. А когда дерево превратилось в мочало, поддел под основание лезвием и вывернул косяк с гвоздями. Замок соскочил, и дверь, освободившись от запоров, открылась.