Как бы сильно ни хотел Трэвис избавиться об этого человека, поскорее прогнать с глаз долой, ему было нужно самому убедиться, что Рассел прав.
Он выразительно глянул на квитанцию.
– Мистер Борман, у меня законный бизнес. Я не подписываю контракты, если в деле замешаны ломбарды и полиция.
– Полиция? Не знаю, о чем вы. Я должен немного денег поставщикам и все такое, но ничего незаконного не делал.
– Судя по тому, что я слышал, это кольцо стоит несколько тысяч долларов. Не хочу возвращать его из ломбарда, а потом узнавать, что оно краденое.
Борман откинулся на спинку кресла и с раздраженным видом глянул на неподписанный контракт на столе, потом на Трэвиса.
– Да ничего там особенного! Все дело в женщине. Выкупите кольцо из ломбарда и верните ей. Никто не подаст в суд.
Лицо Трэвиса было суровым, как в нью-йоркском офисе, когда он работал на отца.
– Возможно, вам стоит рассказать, как было дело. Или я лучше аннулирую это.
Он сделал вид, что хочет разорвать контракт.
– Нет! – завопил Борман, но тут же успокоился. – Говорю, все это связано с женщиной. И только.
Но видя, что Трэвис не собирается смягчиться, продолжал:
– Есть тут одна девчонка. Миленькая рыженькая штучка. У нее есть ювелирный магазин неподалеку. Так, ничего особенного. Проблема в том, что она женщина. Понимаете, о чем я?
– Не совсем.
Трэвис положил контракт и стал слушать Бормана.
– Проблема в том, что размаха у нее никакого. А могла бы мыслить шире. Я пытался говорить с ней об этом. Ради ее же пользы. Но она и слушать ничего не хочет. Я хотел поставить дело на широкую ногу, чтобы ее магазин был известен во всей стране, а для этого нужно создавать сеть. Я собирался назвать ее «Фэмили джуэлс», фамильные драгоценности. Усекли?
– Усек.
Трэвис сунул руки под стол и сжал кулаки.
– Но она только посмеялась надо мной. Не то чтобы я настаивал на названии. Но она иногда бывает настоящей ханжой. Из тех девиц, которые ходят в церковь по воскресеньям. Так или иначе, она не захотела никакой сети, поэтому я решил, что лучше всего будет жениться на ней. Тогда я сумел бы помочь ей с магазином. На самом деле я думал о ней. Понимаете, о чем я?
– Понимаю.
Трэвис перевел дыхание.
– А она знала, почему вы хотите жениться на ней?
– Черт побери, нет! Она умная малышка. Так что приходилось быть осторожным. Обращался с ней, как причетник со святой. Даже трахал ее традиционно, ну вы понимаете, о чем я…
Трэвис с трудом удерживался, чтобы не перескочить через письменный стол и не вцепиться в глотку негодяю.
– А кольцо? Каким боком оно в этой истории?
Дэйв пожал плечами. Судя по лицу, ему льстил интерес Трэвиса.
– Если я собрался сделать ей предложение, должен был подарить кольцо, верно? Но зачем покупать, если у нее их целый магазин? Штук пятьдесят, не меньше. И платить не надо. У мужа и жены – все общее, верно?
Дэйв подался вперед:
– У нее в гараже сейф, полный… представить не могу, что там. Она живет в мире золота и драгоценностей. Пещера Аладдина, с жемчугами и бриллиантами. Она любит жемчуга. Одно время даже пыталась объяснить разницу между сортами. Можно подумать, мне не все равно.
– А вы заглядывали в сейф?
– Нет, – поморщился Дэйв. – Пытался уговорить ее показать, что в нем, но она отказалась. Я даже подбивал ее дать мне комбинацию. Стоит как скала.
За всю свою жизнь Трэвис никогда не испытывал такой ярости, как сейчас. Такой ненависти к кому-то.
– Вам понятны условия контракта?
– Разумеется.
Он смотрел на Трэвиса, словно на собрата-заговорщика. Словно у них были общие секреты.
– Вы не хотите конкуренции. В этом вы похожи на меня. Мы понимаем друг друга. Жаль, что женщины слишком для этого глупы.
Трэвис не ответил. Боялся, что сорвется. Он растянул губы в фальшивой улыбке, словно считал Бормана гением, и вписал возмутительную цену, которую выторговал Рассел. Трэвис заплатил бы больше. Он притворился, будто расписывается в той графе, где уже стояла подпись Рассела.
– Хотите позвонить ей, чтобы попрощаться? – спросил Трэвис, руки которого чесались врезать Борману.
– Времени нет, – отмахнулся тот, направляясь к двери. – У меня полно дел, и прежде всего я намерен помириться со своей прежней девушкой. Вот это – женщина, знающая, как сделать счастливым мужчину в постели. Ну, вы меня поняли.
– Понял.
Трэвис проводил взглядом Бормана. Чувство было такое, словно он срочно нуждался в душе с дезинфекцией.
Трэвис не знал, сколько он простоял здесь, прежде чем Рассел вошел через боковую дверь.
– Он взял их?
Трэвис поколебался.
– Деньги? Конечно.
– А это что?
Трэвис не поворачивался. Рассел терпеливо стоял и ждал.
Наконец Трэвис глянул на то, что держал Рассел.
– Квитанция из ломбарда.
– Вижу. На что она? О! Кольцо!
Рассел глянул на адрес на квитанции.
– Интересно, что он собирался делать в этот уикэнд, когда попросил бы мисс Олдредж выйти за него, но не предъявил бы кольца?
– Полагаю, он утверждал бы, что ничего не знает о пропавшем кольце.
– Его слово против слова Карлы, а это она украла его из магазина.
– Я тоже так подумал.
Трэвис потянулся к квитанции.
– Поеду туда и заберу кольцо.
– А наличные есть?
– Несколько сотен, но у меня кредитки.
– Ломбард, который принимает кредитки? Кроме того, вы не можете воспользоваться своими.
Рассел вскинул бровь.
Трэвис ничего не знал о ломбардах и о способах оплаты закладов.
– Это я выкуплю кольцо, а вы поедете со мной. Кроме того, у вашей машины два колеса спущены.
– Моя машина… – начал Трэвис. Но осекся. У него сложилось впечатление, что Рассел лжет, но он не возражал. Сейчас он нуждался в чьем-то обществе, в ком-то, кто смог бы избавить его от прилипшей к нему вони Бормана.
– Договорились, но я сяду за руль, – сказал он.
Рассел издал что-то, похожее на фырканье.
Еще через два часа, вернув кольцо, они почти добрались до Эдилина. Вел машину Рассел. По дороге они почти все время молчали, и Трэвис уже не чувствовал исходящей от Рассела неприязни.
– Как по-вашему, под каким именем знает вас мисс Олдредж?