Юлия Казимировна сделала очередной стежок и загляделась на усердно работающую молодую пару. Каждый был сосредоточен на лежащих перед ним бумагах, время от времени они обменивались несколькими словами или вместе склонялись над счетом, вызывавшим сомнения.
«Девочка конечно влюблена в Митеньку. Господи, она смотрит на него такими глазами… Собственно, это не удивительно – когда юная провинциалка, лишенная общества молодых людей встречает такого блестящего кавалера, как Дмитрий, ее участь решена. Внук конечно ничего не видит, как он все-таки бездарен в отношениях с женщинами! Вспомнить только эту светскую львицу, эту Лидию…
Да, но с Сашенькой надо что-то делать, она с каждым днем все сильнее привязывается к Мите, а чем это для нее кончится? И ведь жизнь ее сейчас ничем не отличается от той, что она вела в Польше, разве что дом побогаче, да семья побольше – стоило ради этого пересекать половину страны… Ей надо познакомиться с молодыми людьми, побывать на каких-нибудь приемах, вечерах, в конце концов она должна заметить, что Дмитрий не единственный молодой мужчина на свете… А может быть получится так, что наоборот, Митенька заметит ее существование – с мужчинами никогда не знаешь…Что ж, заварим-ка кашу покруче, ничего не выйдет, так хоть повеселимся!»
Приняв такое решение, графиня с невинным видом обратилась к сестре:
– Послушай, Магдалена, а что ты собственно думаешь делать с Сашенькой?
Тетушка Магдалена заморгала, растерянно посмотрела на свою вышивку и повернулась к графине:
– Разве с ней надо что-то делать?
Юлия Казимировна с удовлетворением отметила, что двое за столами подняли головы от бумаг. Не глядя на молодых людей и обращаясь только к сестре, она с энтузиазмом заговорила:
– Конечно, ты всегда жила сегодняшним днем и ни капли не заботилась о будущем. Мы с тобой не вечны, Магдалена, но пока мы живы, мы должны позаботиться, чтобы Сашенька была хорошо устроена.
– Но я думала небольшое наследство…
– Наследство, большое оно или небольшое, не всегда может обеспечить женщине спокойное и безопасное существование. Собственно, в этом ты могла убедиться на собственном опыте! – чуть более сердито, чем собиралась, возразила Юлия Казимировна. Она все еще не могла простить сестре, что та, оказавшись в стесненном положении, не обратилась к ней за помощью.
Краем глаза она заметила, что внук отложил перо, откинулся на спинку стула, вытянул ноги и внимательно слушает ее, полуприкрыв глаза. Сашенька наоборот съежилась, стараясь стать как можно меньше и почти уткнулась лицом в какой-то листок.
– Деньги это конечно благо, но согласись, всех вопросов они не решают… – графиня замолчала, старательно выдерживая почти театральную паузу.
– Но что же, бога ради, ты тогда имеешь в виду? – не выдержала тетушка Магдалена.
– Мне кажется, что в наших условиях самым разумным будет выдать девочку замуж.
В наступившей тишине Сашенька тихо ахнула и стала сползать под стол, с явным намерением спрятаться там и переждать все невзгоды. Стул под Дмитрием резко скрипнул, но сам он не пошевелился, даже веки не дрогнули.
– Замуж! – обрела, наконец, голос тетушка Магдалена. Вообще то она так взвизгнула, что Сашенька моментально снова оказалась на стуле – локти на стол, руки сложены одна на другой, поза примерной ученицы.
– Почему ты так вопишь? – Юлия Казимировна ни капли не испугалась. – Вспомни, что нам говорила мама «Хорошо воспитанные паненки никогда не вопят!»
– Да, но как же?.. Ты ведь сказала выдать Сашеньку замуж!
– Ну и что? Тысячи женщин каждый год выходят замуж. Некоторые даже не в первый раз. А Сашенька вполне может найти себе приличную партию. Она привлекательна, умна, достойного происхождения, находится под нашим покровительством… Конечно на старших сыновей-наследников рассчитывать не приходится, но младший сын из приличной семьи это тоже вовсе не плохо. Обеспечим ей разумное приданное… Да перестань ты так стонать, Магдалена, мы же не собираемся выдавать ее сегодня вечером, за первого, кто постучит в дверь. Мы никуда не торопимся. Просто я предлагаю начать вести более активную светскую жизнь. Ой, Магдалена, Сашенька – это наша дебютантка и мы выведем ее в свет! Господи, как давно я не занималась ничем подобным, это будет так весело!
– Ты хочешь ехать в Москву?!
– Ну-у, в Москву я думаю нам еще рановато… пожалуй начнем мы с окрестностей. Тут у наших соседей через две недели устраивается для молодежи вечер с танцами – у них дочь тоже дебютантка… Да ты ее помнишь, Магдалена, это князя Рощевского, губернского предводителя, младшая дочка, княжна Анастасия.
Дмитрий резко подтянул ноги и выпрямился на стуле, глаза его широко распахнулись, он смотрел на бабушку с недоумением и даже с упреком.
– У Рощевских? Ты хочешь сказать… – тетушка Магдалена тоже выглядела ошеломленной.
Сашенька, как птичка, вертела головой переводя взгляд с одного на другого, пытаясь хоть что-то понять. Только Юлия Казимировна излучала спокойствие и самодовольство в этой, словно наэлектризованной комнате.
Общее молчание прервал Дмитрий. С неожиданно громким шумом, он выдохнул и поднялся со стула.
– Любезные дамы, – произнес он голосом настолько бесцветным, что Сашенька снова съежилась, – что-то мы сегодня засиделись, не пора ли нам разойтись по спальням?
Девушка вскочила первой и, пискнув что-то невнятное, что должно было очевидно, означать «спокойной ночи» шмыгнула в дверь. Тетушка Магдалена засуетилась, собирая нитки, ножнички и прочие принадлежности, нервно приговаривая:
– Да-да, дорогой, конечно, действительно, как поздно, я и не заметила…
Графиня, одним величественным жестом смахнула свое рукоделие в корзинку, подошла к внуку, встала на цыпочки и поцеловала его в подбородок.
– Спокойной ночи дорогой, – нежно проворковала она и поплыла к дверям.
Оставшись один, Дмитрий медленно опустился на стул и поставив локти на стол, спрятал лицо в ладонях.
На следующее утро, Юлия Казимировна, свежая и оживленная, необычно рано явилась в комнату Сашеньки. Девушка, которая провела одну из худших ночей в своей жизни, с растущим изумлением смотрела, как она распахнула дверцы шкафа.
– Та-ак, мы с Магдаленой свои платья уже перетрясли, и ты знаешь, что мы выяснили? Что нам надо срочно сшить что-о нибу-у-дь но-о-венько-о-о-е-е! – пропела графиня и закружилась по комнате с шарфом Сашеньки выхваченным из шкафа. – Сейчас Магдалена тоже придет и мы устроим здесь божественный беспорядок.
Да уж, беспорядок получился на славу. Пожилые леди словно сбросили лет по пятьдесят – они размахивали платьями, наматывали друг на друга и на Сашеньку шарфы и ленты, вспоминали какие-то чудовищные фасоны, какие когда-то на ком-то видели, хохотали…
Сашенька подумала, что в рассказах пани Юлии об их бурной молодости есть, пожалуй, и крупицы правды. Когда она попыталась утихомирить их, объяснить всю безрассудность затеи и отказаться от пустой траты денег на новые платья, уверяя, что у нее вполне достаточно приличной одежды, графиня, сидящая перед зеркалом, только отмахнулась от нее, как от назойливой мухи: