Она кинулась вперед, чтобы перехватить их раньше, чем они усядутся за стол. Рука ее метнулась к его распухшей, посиневшей щеке.
– Что случилось?
Было очевидно, что его били – и били как следует. Огромный синяк украшал левую сторону рта и подбородок, губа разбита, левый глаз заплыл и посинел, кожа на щеке рассечена.
Он упорно не смотрел ей в глаза.
– Да так, ерунда.
– Ты подрался. – Это не было чем-то необычным для ее вспыльчивого брата. Он был скор на обиду и еще более скор на расправу.
– Ага, – ответил старший брат Уилл. С ним она никогда не была так близка, как с Кеннетом. Он всегда казался ей чужим. На десять лет старше ее, он находился на воспитании у графа Росса, когда она родилась. А после своего возвращения в Данробин он больше интересовался совершенствованием своего боевого мастерства и изучением обязанностей будущего графа, чем десятилетней сестрой, которая только путалась под ногами. Он не был недобр или невнимателен, просто слишком занят. Суровый и грозный, он принял на себя графские обязанности после смерти отца с легкостью человека, которого готовили к этой роли с рождения. – Видит Бог, молодой Маккей так и не научился дисциплине за эти годы. Но чего еще ждать от этой деревенщины, хоть молодой, хоть старой.
Хелен ахнула и прикрыла рот ладошкой.
– Это сделал Магнус?
Взгляд Уилла посуровел. Он не любил напоминаний о ее «необдуманном» знакомстве с их врагом.
– Да, – ответил Дональд. – Накинулся на вашего брата без причины.
Это совсем не похоже на Магнуса. Хмурый взгляд, который Кеннет метнул на Дональда, кажется, предполагал, что есть в этой истории что-то еще, нечто недосказанное. Она надеялась, что это не связано с ней. Ей прекрасно известно, что Дональд тоже ненавидит Магнуса, особенно после своего поражения в тот роковой день.
– Мало того, что приходится терпеть узурпатора, так еще и Маккеев? Ваш супруг водит дружбу с неподходящими людьми, миледи, – добавил Дональд.
Уилл тихонько шикнул на него и огляделся, словно и у стен могли быть уши, хотя разговор шел в стороне от остальных.
– Поосторожнее, Монро. Мне нравится это не больше твоего, но этот «узурпатор» теперь наш король.
Дональд громко возражал против подчинения Брюсу, и его недовольство было явственно написано у него на лице. Но он стиснул зубы и кивнул. Преданность Дональда их отцу перешла к его сыну. Как и его меч. Он был личным оруженосцем вождя, и после смерти их отца сохранил это положение при ее брате.
– А где твой муж? – поинтересовался Кеннет, оглядывая зал. – Я рассчитывал найти его здесь, рядом с тобой.
Он сказал это как-то слишком подчеркнуто, отчего она покраснела. Помня Кристинино предостережение, Хелен ответила:
– Его вызвали на несколько дней.
– Вызвали? – переспросил Уилл, вслух выражая удивление, явно отразившееся на лицах всех мужчин. – Что значит – вызвали?
Она небрежно пожала плечами.
– Он понадобился королю.
– На следующий день после свадьбы? – Кеннет не скрывал своего неверия.
Хелен заставила себя улыбнуться.
– Он скоро вернется.
– А куда он отправился? – пожелал знать Уилл.
– Он не сказал, а я не спрашивала, – ответила она истинную правду, забыв упомянуть, что он и не предоставил ей такой возможности.
Дональд был оскорблен за нее. Он всегда относился к Хелен покровительственно.
– Не понимаю, что могло произойти такого необыкновенного, что вытащило жениха из постели в брачную ночь и заставило дюжину мужчин уплыть на лодке куда-то далеко? – вопросил он.
Откуда ему это известно? У ее братьев комната в главной башне, далеко от лодочного домика и казармы.
Увидев, как она нахмурилась, он объяснил:
– Мне показалось, я видел какое-то движение, возвращаясь из уборной… и предположил, что это, должно быть, они уезжали.
– Возможно, вам стоит спросить у короля, – предложила Хелен.
– Спрошу, сестра, – отозвался Уилл. – Хотя не уверен, что Брюс готов посвятить нас в свои замыслы.
Он прав. Да, король охотно приветствует возвращение графов и влиятельных вельмож, таких как Сазерленд и Росс, в свои ряды в интересах объединения королевства, но это не означает, что он им доверяет. Положение Сазерлендов ненадежно, и Хелен надеялась, что ее решение аннулировать брак не ухудшит его.
Уилл с Дональдом присоединились к остальному весьма значительному обществу за столом. Хелен хотела вернуться в свои покои, но Кеннет задержал ее. Голубые глаза, так похожие на ее, сверлили насквозь. И хотя Кеннет разделял склонность отца и Уилла обращаться с ней со смесью снисходительной нежности и равнодушия, он всегда умел почувствовать, когда она говорит неправду. И пусть он редко раздражался на нее, но не показывал того преувеличенного терпения, как будто он пастух, которому приходится присматривать за постоянно отбивающейся от стада овечкой, как делали отец и Уилл.
– Ты уверена, что сказала нам все, Хелен?
– Я сказала все, что знаю.
Он не сводил с нее пристального взгляда, пока она не почувствовала себя набедокурившей маленькой девочкой. После отцовской кончины именно Кеннет взял на себя роль пастуха заблудшей овечки. Но он ей не отец, хотя пытается вести себя именно так.
– Надеюсь, это никак не связано с тем, почему я видел твоего мужа в лодочном домике, ищущим Маккея через час после того, как жених ушел к тебе?
Он удивил ее, и это отразилось у нее на лице.
Кеннет отпустил ее руку и чертыхнулся.
– Что ты натворила, Хелен?
Ей очень не хотелось видеть его разочарование, но самое страшное, что дальше будет еще хуже.
– Ничего. Не пойму, в чем ты меня обвиняешь.
Он вспылил.
– Не будь дурой, сестра. Гордон – надежный парень. Он будет тебе хорошим мужем. Маккей давным-давно знал о твоей помолвке. Если б ты нужна была ему, он бы сказал Гордону. Но он, как тебе известно, промолчал.
Хелен понимала, что он прав. Но что бы Магнус ни говорил, каковы бы ни были его чувства, не следовало ей выходить за Уильяма, когда она любит другого мужчину. Она всегда будет любить Магнуса, нужна она ему или нет.
Уильям заслуживает жены, которая будет любить его. Женщины, которая придет к нему в постель, не думая ни о ком другом. Этого она никогда не сможет ему дать.
Остается лишь надеяться, что когда-нибудь ее родные простят ее.
Гэллоуэйский лес, два дня спустя
– Есть вопросы? – Тор Маклауд оглядел вымазанные черным лица мужчин, окруживших его в темноте. Зола, как и черные шлемы и кольчуги, помогали им слиться с ночью. – Мне незачем говорить вам, насколько это важно. Если вы не знаете наверняка, что должны делать, сейчас самое время спросить. У нас нет права на ошибку.