Рот Магнуса сжался. Он знал, что Сазерленд не удовлетворился тем немногим, что он рассказал ему о королевской депеше, только что ходят слухи о связи Гордона с секретным отрядом, а больше ему и не надо знать. Черт, он и так уже знает слишком много. С разоблачением Макруаири и Гордона и подозрениями Сазерленда и Хелен насчет него и Макгрегора личности Горных стражников быстро перестают быть тайной.

– К тому же мы должны думать о безопасности короля, – заметил Макгрегор.

Сазерленд покачал головой.

– Стало быть, мы имеем неустановленную цель от неустановленной угрозы?

Магнус стиснул кулаки, которые так и чесались врезать Сазерленду. Сейчас он полностью оправдывал свое военное прозвище, терпя этого поганца.

– Ты сам вызвался поехать с нами. Не хочешь, скатертью дорога назад в лагерь. Можешь составить компанию своему другу Монро в дозоре. Но я намерен убедиться, черт возьми, что твоя сестра, король и все остальные в безопасности.

– Неси свою службу королю, а о своей сестре я сам побеспокоюсь.

Магнус встретился с испепеляющим взглядом Сазерленда и услышал невысказанный вызов: собирается ли он добиваться Хелен?

Видит Бог, он хочет этого всем сердцем, всей душой, пусть это дурно, пусть неправильно. Еще чуть-чуть, и у него бы не было выбора. Он подумал о том, что произошло. Как она таяла в его руках, как готова была принять его. Ее отклик был таким искренним, таким сладостным и невинным – нет, скорее неопытным. Она не невинна, пропади оно все пропадом.

Его обещание Гордону оберегать ее уж точно не распространялось на то, что произошло, как и страх за Хелен не освобождал от его долга перед королем. Ее чертов братец напомнил ему об этом и спас от большой ошибки.

Но лучше б ей не знать правду. Он все еще помнил ее лицо, когда случайно обмолвился о своем обещании Гордону. Она была похожа на маленькую девочку, которая только что узнала, что ее любимая сказка – всего лишь вымысел. И потом, когда попыталась заставить его объясниться…

Ему хотелось сказать ей, что это и любовь, и его обещание, но он понимал, что сейчас лучше дать ей уйти.

Он стиснул зубы, позволяя гневу на себя и на все эту паршивую ситуацию найти стоящую мишень: Сазерленда.

– Я и без твоих напоминаний знаю свой долг.

– Рад это слышать.

Магнуса так и подмывало послать его куда подальше, но это только спровоцировало бы драку, а ему сейчас необходимо было целиком и полностью сосредоточиться на обнаружении источника угрозы.

После возвращения в лагерь, чтобы проверить расставленных им часовых и узнать, не случилось ли чего, они последовали охотничьими тропами по широкой речной долине, на север от Лох-Вейха. Лес в Стратвейхе славился своими оленями, поэтому все холмы были иссечены охотничьими тропами.

Они отъехали всего на несколько миль от лагеря, когда наткнулись на рыбака, готовящего свою лодку на причале. После обмена приветствиями Магнус сказал:

– С утра пораньше, да?

– Ага, – ответил рыбак. Он был молодой и веселый, хоть и бедно одет. – Чем темнее ночка, тем крупнее рыбка. Хотя скоро уже рассветет.

Магнус улыбнулся знакомой рыбацкой поговорке о крупной рыбке и объяснил их цель.

Веселость с рыбака как ветром сдуло.

– Не знаю, те ли это люди, которых вы ищете, но позавчера мы с моим мальчуганом рыбачили на той стороне озера и увидели группу воинов в деревьях на западном берегу.

Холодок дурного предчувствия пробежал у него по спине.

– Сколько их было?

Мужчина пожал плечами:

– Восемь, может, девять, не скажу точно. Я быстренько дал оттуда деру.

– Почему? – спросил Макгрегор.

Рыбак поежился.

– Завидев нас, они понадевали свои шлемы и вытащили мечи. Я думал, они попрыгают в воду и погонятся за нами, и что есть мочи стал грести в другую сторону. Но мальчонку моего они здорово напугали. – Он неловко засмеялся. – В черных шлемах, закрывающих лица, в черной одежде да еще в темноте они были похожи на призраков. Брюсовых призраков, – добавил он. Зная, что Сазерленд не спускает с него глаз, Магнус удержался, чтоб не переглянуться с Макгрегором. – А по мне так чисто разбойники.

Выяснив поточнее, где рыбак видел воинов, Магнус поблагодарил его, и они во весь опор поскакали к указанному им месту примерно в миле на западной стороне озера.

Найти, где был лагерь этих в черных шлемах, оказалось делом нетрудным.

– А они снялись отсюда не так давно, – заметил Макгрегор, присаживаясь рядом с кучкой дров, присыпанных землей. – Зола еще теплая.

Они обыскали местность, но хотя разбойники и не старались скрыть своего присутствия, они не расщедрились оставить что-нибудь, что помогло бы их опознать.

– Думаешь, это те самые люди? – спросил Фрейзер.

Магнус угрюмо кивнул.

– Слишком уж по времени совпадает.

– Кто бы они ни были, похоже, ты их спугнул, – сказал Сазерленд, указав на отпечатки лошадиных копыт на земле, ведущие через лес на север.

Все это ему очень не нравилось. Если б это были разбойники или какой-нибудь странствующий военный отряд, для них логичнее было бы устроить лагерь поближе к дороге. А если это не разбойники, то кто тогда, черт побери?

Магнус и остальные проследовали по следам вокруг озера на запад, до главной дороги на Дингуолл, и только потом наконец вернулись в лагерь. Кто бы ни были те воины, они, похоже, уже давно скрылись.

Первые робкие лучи рассвета прорезались сквозь туман над озером, и лагерь уже начинал пробуждаться. У них было пару часов, чтобы поспать, прежде чем надо будет грузить повозки для очередного дня пути.

Но Магнусу не спалось. Он не мог избавиться от тревожного чувства, что что-то не так.

Несколько часов спустя, когда кавалькада приближалась к дальнему краю Лох-Гласкарноха, Магнус получил подтверждение своим опасениям.

С вершины холма Бен-Лиат-Мор, откуда обозревал дорогу, он заметил блеск металла на солнце. Скрытно, со знанием дела, на достаточном расстоянии, чтоб не быть обнаруженными, их преследовали.

Глава 20

Уильям Сазерленд из Морея был одним из самых могущественных вельмож в Шотландии. Сколько он себя помнил, люди всегда со всех ног кидались исполнять его распоряжения. Он вождь, черт побери. Граф. Глава одного из самых древних кланов. Грозный, внушающий страх воин. Но ему на каждом шагу бросала вызов женщина, которая не должна была ничего для него значить.

Ему вообще не надо было обращать внимания на хорошенькую дочку врачевателя. Поначалу он и не обращал. Мюриел, когда приехала в Данробин, была похожа на бесплотный дух, а он в свои двадцать один год был слишком молод и горд, чтоб замечать какую-то девчонку на шесть лет младше его. Но она избегала графа, и это задело гордость и любопытство Уильяма. Он присмотрелся получше и увидел не бледную тень, а раненую, с истерзанной душой девушку, которая украла у него сердце, да так и не отдала.