Место заложения пороха не оставляло сомнений, кто являлся мишенью. Макгрегор был уверен, что звук шел из комнаты под королевскими покоями.
Как только Магнус удостоверился в безопасности короля, все его мысли сосредоточились на одном: кто это устроил. Не потребовалось много времени, чтобы узнать, кого нет. Группа рыцарей выехала из замка перед взрывом, среди них Сазерленд и Монро. Но только один из них знаком с черным порохом.
Они с Макгрегором стояли во внутреннем дворе, в котором, несмотря на все их усилия, все еще царил легкий хаос. Вдобавок к усиленной замковой страже Макгрегор поставил людей присматривать за сгоревшей башней, чтобы тлеющие угли опять не вспыхнули. И еще, разумеется, были люди, без которых тут дело не обошлось.
– Куда они поехали? – спросил Магнус про группу разведчиков.
– Нам сообщили, что какие-то разбойники напали на пилигримов, возвращающихся домой из Святой земли. Они поехали разведать. – Рот Макгрегора сурово сжался. – Сазерленд не должен был ехать, он присоединился в последнюю минуту.
Магнус выругался.
– Готовь лошадей. Плевать, как далеко они уехали, мы едем за ними.
Макгрегор не возражал. Магнус пошел информировать короля, который хоть раз был согласен в отношении Сазерленда. Использование черного пороха, как ничто другое, указывало на него.
Магнус закрыл за собой дверь в комнату короля и чуть не налетел на Хелен в коридоре. И хотя он был рад видеть ее – она ходила с женой Маколея помочь успокоить перепуганных сородичей, которые сочли взрыв Божьим гневом, – но все же лучше бы это было не сейчас.
Она взглянула на него широко открытыми глазами.
– Ты ошибаешься. Мой брат не имеет к этому никакого отношения.
Проклятье.
– Подслушиваешь под дверями, Хелен?
– Я как раз собиралась постучать, когда услышала тебя. Ты совсем не шептал.
– Я не могу сейчас об этом говорить. – Он стал спускаться по лестнице и не удивился, когда услышал позади себя шаги. Он пошел быстрее, но она не собиралась отпускать его.
– Подожди! – Она поравнялась с ним, когда он вышел во двор, и схватила за руку.
Он видел, что Макгрегор ждет его с лошадьми возле ворот, и нетерпеливо обернулся.
– Поговорим, когда вернусь.
– Кеннет не делал того, о чем ты думаешь.
Он силился сдержать гнев, но ему уже чертовски надоело, что ее семейка все время встает между ними.
– Тогда кто? Ты сама говорила: твой брат был знаком с черным порохом, так же как и Гордон. Не совсем обычные знания.
Каждой своей клеточкой она излучала неприятие.
– Но зачем? Зачем ему делать это?
– Он не слишком стремился подчиниться королю.
Она поджала губы и горячо замотала головой.
– Поначалу, может, и нет, но мои братья поверили в короля так же, как и ты. Кеннет не стал бы делать ничего подобного. Он не настолько безрассудный.
– Черт, да все, что делает твой брат, сплошное безрассудство. Ты же сама видела, как зол он был.
Ее щеки вспыхнули.
– На тебя, не на короля.
– Ты в этом уверена? Может, он просто притворялся.
– Ты хочешь сказать, что он имеет отношение к тем людям в лесу?
Вдруг она осеклась.
– Что такое?
Она покачала головой:
– Ничего.
Но он уловил в ее глазах мимолетную вспышку вины. Схватил за руку и заставил посмотреть ему в глаза.
– Говори.
Она нервно закусила губу, но это уже не могло отвлечь его.
– Если ты что-то знаешь, лучше скажи.
– Я не уверена. И ничего не могу утверждать наверняка. Но я подумала… подумала, что недуг короля, возможно, был не морской болезнью.
Он отпустил ее руку и отступил назад, словно обжегся.
– Яд? Бог мой, ты думала, что король отравлен, и ничего мне не сказала? Как же так, Хелен?
Она ощетинилась на обвинение в его голосе.
– Потому что знала, что ты отреагируешь именно так, как сейчас. Знала, что во всем обвинишь мою семью.
Он презрительно фыркнул.
– И с чего бы это, интересно? Может, потому, что они виновны?
Он не мог поверить, что доверял ей. Он не подвергал сомнению ее заключение о болезни короля, а не задумываясь принял ее слова на веру. Если б он знал, то был бы начеку. Того, что случилось в горах, можно было избежать.
– Прости, – покаянно проговорила она, – я должна была сообщить тебе раньше…
– Но ты не доверяла мне.
– Ты не слишком благоразумен, когда дело касается моих братьев. И я не единственная, кто хранил тайны.
Он оставил без внимания ее колкость в отношении Горной стражи – заслуженную или нет.
– Боже мой, ты продолжаешь их защищать?
Глаза их встретились. Кровь в его жилах кипела, и он пытался удержать в узде свой гнев и не сказать что-нибудь, о чем потом пожалеет.
Но этого и не нужно было. Она все равно увидела.
Он заметил, как она резко втянула воздух.
– Ты до сих пор не простил меня. Ни за что. Ни за то, что между тобой и ими выбрала их. Ни за то, что вышла за Уильяма. Ни за то, что тебе пришлось сделать, чтобы защитить меня.
– Не сейчас, Хелен, – процедил он сквозь зубы. Он старается не ляпнуть сгоряча что-то лишнее, черт побери. – Я не хочу говорить об этом сейчас.
– В том-то все и дело. Ты никогда не хочешь говорить об этом. И никогда не захочешь.
Глаза его сузились от какой-то окончательности в ее голосе.
– Что ты имеешь в виду? У нас полно времени на разговоры. Бога ради, я же попросил тебя выйти за меня замуж, чего же ты еще хочешь?
Она на секунду удержала его взгляд, прежде чем отвести глаза.
О Боже. Грудь его сжалась от неверия… от воспоминаний. «Прости, я не могу».
Он понял, что она скажет, раньше, чем она заговорила.
– Я люблю тебя, Магнус, но не выйду за тебя. Только не так.
Он не мог ничего с собой поделать. Он был так зол, что схватил ее. Как она может? Как может опять отказывать ему после всего, что они пережили? Сердце его стучало молотом. Да есть ли у нее, в конце концов, мозги?
– Что значит «только не так»?
– Я не хочу всю оставшуюся жизнь стоять между тобой и братьями. – Слезы потекли у нее из глаз.
То ли он отпустил ее, то ли она сама вырвалась, он не знал, но в следующий миг она уже шагала прочь. И, как и раньше, он не пошел за ней. Он стоял, и кислота разъедала ему грудь, оставляя пустоту, которую он никогда уже и не думал снова почувствовать.