И как всегда, при виде этого сильного и импозантного джентльмена Элли тут же лишилась дара речи.
Джастин Сен-Джаст был очень высок, статен, на пару дюймов выше шести футов, с золотистыми волосами, уложенными в небрежную прическу по последней моде. Резкие аристократичные черты, ярко-синие глаза, высокие скулы, длинный нос, красиво вылепленные губы, квадратная решительная челюсть. Элегантный плащ, черный сюртук и белоснежная льняная рубашка выгодно подчеркивали широкие плечи и узкую талию, панталоны из буйволовой кожи с черными гессенскими сапогами обтягивали длинные мускулистые ноги, словно вторая кожа. Без сомнения, самый красивый джентльмен, какого Элли только видела в своей жизни.
— Ну? — поинтересовался он, срывая с себя шляпу и плащ и вручая их Стенхоупу. Затем пересек холл и приблизился к Элли, стоявшей у подножия широкой изогнутой лестницы.
«А еще самый высокомерный», — подумалось Элли. Она набрала в грудь воздуха.
— Я посылала вам записку с просьбой прийти…
— Что и явилось причиной моего здесь присутствия, — прервал он ее.
«И самый нетерпеливый!»
— Я ожидала вас несколько раньше.
Герцог застыл на месте.
— Неужели я слышу в вашем тоне упрек?
Под обманчивой мягкостью тона прятались стальные нотки, у Элли вспыхнули щеки.
— Я… нет…
Он расслабил плечи.
— Рад слышать.
Элли решительно вздернула подбородок.
— А вот ваша бабушка, я думаю, ожидала от вас более скорого визита, ваша светлость.
Старая леди, с тех пор, как поручила Элли, своей компаньонке, отправить записку, каждые пятнадцать минут интересовалась, нет ли новостей от внука. И появление герцога спустя столько часов было, мягко говоря, несколько запоздалым.
— Я приехал сразу, как только получил записку.
Элли подняла брови.
— Неужели?
Джастин смотрел на нее так, словно впервые видел, впрочем, так оно и было. Герцоги никогда не обращают внимания на компаньонок пожилых леди! Его прищурившиеся глаза вспыхнули синевой, надменный взгляд скользнул по стройной фигурке в простом коричневом платье, оглядел от рыжих волос до самых туфелек и вновь вернулся к вспыхнувшему лицу.
— Мы с вами, кажется, какие-то дальние родственники?
Это было не совсем так. Около десяти лет назад ее овдовевшая мать вышла замуж за кузена герцога. Элли в ту пору было девять лет. Однако потом произошел трагический случай, мать и отчим погибли в перевернувшейся карете, и это низвело ее родственные отношения с герцогом до незначительных. И если бы не доброта бабушки, которая взяла ее к себе в компаньонки, Элли вряд ли бы еще, хоть раз в жизни увидела кого-то из семьи Сен-Джаст.
— Весьма отдаленные, ваша светлость, — сипловато ответила она.
Герцог поднял бровь. Его волосы золотились в сиянии свечей, а глаза скрывались за тяжелыми веками, не позволяя прочесть выражение.
— Дорогая кузина Элеонора, — насмешливо откликнулся он. — Дело в том, что, когда доставили вашу записку, меня не было дома, и моему слуге понадобилось какое-то время, чтобы определить, где я нахожусь.
Джастин не понимал, зачем оправдывается перед этой девушкой. Она всего лишь дальняя родственница, даже не по крови. Он не мог припомнить, чтобы вообще хоть раз разговаривал с ней. Хотя, разумеется, замечал, пусть скучающий циник, тем не менее он же мужчина!
Ее волнистые волосы отливали интересным оттенком рыжины, несмотря на все попытки их обладательницы приглушить впечатление строгостью стиля. Потрясающе ясные зеленые глаза в обрамлении густых темных ресниц, россыпь веснушек на сливочно-бледных скулах, дерзко вздернутый носик, губы… Ах, эти губы! Полные, четко очерченные, естественного цвета созревшей земляники. Мужчине ничего не стоит вообразить им куда лучшее применение, чем разговор или поглощение пищи!
Она совсем миниатюрная, и по росту, и по фигуре, однако стройную талию и бедра выгодно оттеняли полные груди, выступающие в вырезе простенького коричневого платья. Маленькие изящные ручки. Красивые кисти. Тонкие длинные пальцы в кружевных перчатках.
Джастин хорошо помнил, как бабушка сразу прибрала к рукам этого осиротевшего птенчика, пригласив к себе компаньонкой. Эдит Сен-Джаст нравилось производить впечатление надменной и высокомерной леди, но близкие отлично знали, что за этой раковиной прячется доброе и отзывчивое сердце.
— Ваша записка подразумевала срочное дело? — многозначительно протянул Джастин.
— Да. — Ее бледные щеки порозовели. — Я… К вдовствующей герцогине сегодня вызвали доктора.
— Доктора? — резко перепросил герцог. — Бабушка больна?
— Не думаю, что она стала бы звать врача в ином случае, ваша светлость.
Джастин с подозрением прищурился. Она что, смеет его дразнить? Но зеленые глаза смотрели прямым и ясным взглядом, без единого намека на эмоции, которые он тщетно пытался в них отыскать. Однако это не означало, что их не было, они хорошо замаскировались за раздражающе холодным фасадом.
— В чем же причина болезни? — холодно поинтересовался он.
Она пожала плечами:
— Ваша бабушка меня в это не посвящала, сэр.
Джастин с трудом обуздал нетерпение.
— Но вы наверняка слышали ее разговор с врачом. Хотя бы частично.
Она опустила глаза под его пронизывающим взглядом.
— Меня не было в комнате в это время.
— Могу я поинтересоваться, какого дьявола вас там не было?
Его богохульство шокировало Элли, но она только взмахнула длинными ресницами.
— Она попросила меня принести ее шаль из малой гостиной. А когда я вернулась, доктор Франклин уже уходил.
Нетерпение Джастина все усиливалось.
— И тогда, как я понимаю, бабушка приказала послать за мной?
Элли кивнула:
— Она еще просила, чтобы вы сразу же, как придете, поднялись к ней в спальню.
А об этой просьбе ему явно забыли сообщить. Возможно, ее отвлекло его прибытие? Такая возможность его заинтриговала и позабавила.
Джастин кивнул:
— В таком случае я сейчас же к ней поднимусь. Вы не могли бы передать, чтобы к моему возвращению в библиотеку принесли бренди?
— Конечно. — Элли с облегчением ухватилась за возможность сделать что-то полезное. Всепоглощающая мужественность Джастина разом лишила ее привычной спокойной деловитости. — Хотите, чтобы я вас проводила?
Герцог резко остановился на второй же ступеньке лестницы, обернулся и пронзил ее взглядом.
— Мне отлично известно, где находится спальня бабушки, но, если желаете, можете подняться со мной и убедиться, что я не сбегу с фамильным серебром.