Осознание и полное приятие бессмысленности моей жизни - лучшее, что могло со мной произойти за все времена. "Люблю, ибо бессмысленно!" - старикашка, конечно, был прав; да чтоб я сдох, если есть и нужно нечто более того. Люблю - зачем? Но однажды я вдруг ответил на этот вопрос - хорошо ли, плохо, долго ли, коротко, - но ответил раз и надолго (уж не зарекусь - что навеки); не вижу, почему благородный дон не может совершать в покое и одиночестве творческий процесс низачем, не задумываясь, ни для кого, - в конце концов о людях пусть думают люди - от любви к, без зачем.
А у меня здесь и некому со мной спорить. Разве только ки-берпилот разговаривает, но он мой друг. Разве что призраки моих друзей и женщин, но им меня на спор не подбить, ибо каждому свое, "вы выбрали сытый бунт, благо вам, чего на меня-то набрасываться?" Да плевать мне! - эта змея иссохла: моё честолюбие, сколько бы его ни было, удовлетворено вполне и, похоже, на ближайшие века.
Ах ты, блин-малина-водолаз, что за хвилософ средь Млечного пути! Вот тебе кофе глоточек. Вот тебе свежая сигаретка. "Красиво, правда, Джо-Джим?" - "Что "красиво?" - "Звезды… Конечно. На душе от них лучше становится…"
Вот суточный отчёт прошёл на штурманский стол. Сутки у меня земные, средние. Я ни пса не понимаю в математике, но киберпилот у меня отменный, терпеливый и приучен настройкой показывать мне ситуацию на квадратной голограмме, то есть буквально как бы на пальцах… Впрочем, в ближайшие года два отчёт останется неизменным; впрочем, хватит уже Йона Тихого из себя строить… впрочем, почему - нет? раз пустой бочонок из-под кислорода - под рукой, и к тому же я очень люблю рассказывать всякие истории?
Слушайте, вот что раз было: (…)
конец цитаты
put-out (attmpt 4)
- Капитан! - услышал Аб. Аб выключил "персонал". Блэк-Блэк не входил в палатку, заглядывал в щёлочку, оттянув край мягкого люка.
- Капитан? - повторил он зов.
- Я с вами, мистер Хендс, - ответил Аб. - У вас всё в порядке? У Мегасопелла?
- ОК, капитан. Вы надолго ещё заняты?
- Нет. Я закончил. Следует провести рекогносцировку, мистер Хендс.
- Прикажете мне?…
- Разумеется пойдём все, мистер Хендс. "Чайковский" - большой корабль.
- Я снаружи, капитан.
- Подождите, мистер Хендс. Скоро будет тяга. Приготовьтесь. Момент на полчаса.
- Aye, капитан.
Через полчаса, в вернувшейся невесомости, Аб протёр тело несколькими салфетками, надел новое бельё, вскрыв пакет, и надел мундир. Мундир хранился все годы под спальным мешком. Сохранились даже строчки на рукавах кителя. Только дурацкая эполетина на левом плече почти оторвалась. Но сохранить её стоило и здесь, под проксимой Центавра, хотя бы в память о Расе. Аб подклеил эполетину скотчем - на какое-то время. Влез в портупею, проверил флинт. А где пилотка? Он не помнил. Пилотка отыскалась в сундуке, под первой пачкой рукописей Судьи. На правое плечо пилотку, под погончик. Аб достал из сундука кофр с мечами. Открыл его. Огладил рукояти. Бархат внутренней обивки кофра совсем уже истёрся, надо бы заменить… - не впервые подумал Аб. Утро Аб подвесил к поясному ремню, как всегда. Ночь осмотрел тщательней, попробовал пальцем предохранитель. К сердцу Ночь, под мундир. Потом Аб повесил на шею печать, к голой коже, под мундир же, печать коснулась шрама против сердца, почувствовала Ночь - и запела. Камень. Аб сунул указательный палец в оправу, поглядел сквозь камень на догорающий люминофор, вставил камень его в оправу. Закрыл сундук, запер его и выбрался из плащ-палатки в наркобокс.
Блэк-Блэк занимался Мегасопеллом. Мегасопелл весело сопротивлялся. Аб поспешил на помощь и силы сравнялись: на стороне Мегасопелла была невесомость. Наконец удалось вставить контакты в затылочные клеммы. Блэк-Блэк держал Лема, облапив его, как паук муху, а Аб включил оконечник. Мегасопелл начал сопротивляться невесело, всерьёз. Но две минуты настройки кончились, пришедший в себя лейтенант сам помог повесить оконечник в сумке к себе за спину, а "звучки" - прикрепить к нагрудному карману.
- Привет всем, - сказал он детским голоском, опробуя войс. - Привет, Хендс, старина, здравия желаю, сэр! - сказал он воркующим женским голосом.
- Мы тоже рады вас видеть, мистер Мегасопелл, - сказал Аб, вытирая пот. - Сегодня ваш мертвец был в ударе.
- Он соскучился по игре, - сказал Мегасопелл. - Хендс, он тебе нос разбил.
Блэк-Блэк как раз закончил затыкать себе ноздрю одним тампоном и тыкал другим в пульсирующие в воздухе капельки крови, собирая их.
- Иди ты… в неё… - сказал он. - Оба вы.
- Не примет ли капитан твои слова на свой счёт! - с укоризной проговорил Мегасопелл.
- Посерьёзней, лейтенант, - сказал Аб. - Посерьёзней. Нас ждёт не очень приятная работа. Вы нам поможете? Или лучше…
- С вашего позволения, сэр, - "или лучше", - сказал Ме-гасопелл. - Понимаете…
- Мистер Хендс, - сказал Аб, кивнув Мегасопеллу: "ОК, лейтенант". - Надо идти.
- Сэр, - попросил Мегасопелл. - На "Чайковском" сейчас почти три тысячи тел. Многие - активны. Не лучше ли будет… э-э… проветрить шипоносец. Мы легко можем потратить пару танков аргона. Наддуем до без четверти один и разинем огра-ничники - хотя бы в жилом корпусе.
- С удовольствием согласился бы с вами, - сказал Аб. - Но, во-первых, мы теряем уже имеющуюся атмосферу, и, во-вторых, процедура есть процедура. Поверьте… поверьте нам с Блэк-Блэком: нам видней.
- Что ж… - сказал Мегасопелл. - Тогда я вам посвечу. - И он поплыл к унимодулю, завис над ним, бросил с пояса к пайоле стропу, пулемётно затарахтел тактой. - Готов сопровождать вас, капитан, Хендс.
- Проверьте оружие, мистер Хендс.
- Готов, капитан.
- И всё же, - настойчиво повторил Аб, снова проверяя флинт, проверяя, как ходит в ножнах стропорез. Разбудил Утро. Меч запел. Мегасопелл сразу обернулся. Аб сделал салют, расслабил локоть, чтобы по отдаче от клинка почувствовать, насколько Утро сегодня жив. С благодарностью выключил светлый меч, разбудил Ночь. Ночь, хоть и была сыта, - но сразу же покосилась в сторону Блэк-Блэка. "Добрая Ночь, добрая!" - шептал Аб, прогуливая Ночь в салюте, промахивая Ночь начертанием Знака в пространстве, стиранием Знака - лаская Ночь…
- Мурашки по коже, - сказал Мегасопелл. Блэк-Блэк, держась от Ночи подальше, аж из-за купола дальней "кормушки" звучно на весь отсек сглотнул.
- Добрая Ночь, - сказал наконец Аб. Чёрный клинок погас. - Форвард, мистер Хендс?
- Форвард, сэр. Надеюсь, Ночь нам не понадобится.
- Кто знает.
Мегасопелл открыл им входной шлюз. Блэк-Блэк вышел в коридор, и тут же в грудь ему вцепилась обсля в форме младшего офицера. Аб заметил, что передние зубы у неё раздроблены - что-то стальное она пыталась перегрызть, какую-то магистраль, наверное. Дверь шлюза моментально завалилась: Мегасопелл, знавший многих и многих на "Чайковском", берёг нервы. Правильно, подумал Аб. Должен же быть у меня кто-то, никогда никому низачем не резавший головы. Блэк-Блэк тем временем переломил убитой руки, просунул их в ближайший поручень и оттянул, замыкая обслю в капкан.