— Справимся, — уверенно заявил Давила. — Что же в этом нехорошего?
— А то, что невозможно изменить всех людей страны за месяц без какого-то колоссального, чудовищного принуждения! Без технологического воздействия на их психику! Я не знаю, что у вас такое готовится. Но я думаю, что ваш тайный козырь — это какая-то мощнейшая, но бесчеловечная гадость! Вы хотите прыгнуть в идеальную Сверхдержаву за кратчайший срок, обойти все препоны длительной цивилизованной эволюции. Вот для чего нужен вам я — профессионал психологического воздействия! Черта с два! Не хочу я в этом участвовать!
— Это не совсем так. — Давила качнул головой. — Точнее, совсем не так. У нас есть кое-что, конечно… Но ты преувеличиваешь… Нет в этом никакой бесчеловечности. Наоборот, это сделает людей более гуманными. Это уничтожит агрессивные тенденции. Ну а принуждение? Надеюсь, это будет последнее принуждение в истории России…
— Что у вас там такое?!
— Хочешь знать? — Давила усмехнулся. — Ты можешь узнать все. Все абсолютно! Только для этого ты снова должен войти в нашу команду. В наш круг.
— Но войти в ваш круг можно только без права выхода? Раз и навсегда? Так ведь?
— Только так.
— Лет. Это мое последнее слово.
— Ладно. — Давила мрачно сжал губы. Поставил для себя точку. — Больше к этому вопросу я не возвращаюсь.
— И еще… Илья, обращаюсь к тебе как к другу. Помоги мне в одном деле. Я знал твою порядочность… Но теперь… Извини, я не уверен ни в ком…
— Я совершил хоть что-то непорядочное по отношению к тебе?
— Нет… Нет, конечно. Извини, Илья… В общем, я хочу уехать.
— Куда?
— За границу.
— В какую страну?
— Не важно. Оставим это моей маленькой тайной. Я уже подготовил все сам. Все документы. Меня примут без проблем. Только… Вы ведь не выпустите меня?
— Выпустим. — Давила выглядел растерянно и грустно, словно терял что-то дорогое сердцу. — Мы тебя выпустим. И даже следить не будем, куда ты там драпаешь. И с деньгами у тебя там, за границей, проблем не будет. Это я тебе обещаю. Только скажи мне, Колька, зачем тебе это нужно?! Колька, чувак! Ну куда же ты? Почему ты хочешь бросить свою родину — теперь, после всего, что мы уже сделали? Теперь, когда все начинает налаживаться и появляется шанс жить спокойной, полноценной, честной жизнью? Неужели тебе будет лучше за бугром? Ни за что не поверю!
— Лучше не будет, — произнес Краев, часто моргая глазами.
— Чего же ты испугался?
— Чумы! — тихо сказал Краев, озираясь по сторонам. — Этой вашей якутской лихорадки! Я жить хочу!
— Мы уже почти справились с ней. Вакцинирована половина населения страны. Вторую половину вакцинируем в течение двух недель. Все! Хана чуме! Прививочку тебе сделаем — и живи спокойно…
— Я не могу прививку… — Краев перешел на шепот. — Пойми, не могу. Это, конечно, шизня. Да, у меня сдвиг такой вот. Но я ничего с собой поделать не могу. Если вы мне сделаете прививку, я в психушку попаду…
— Ладно. Езжай. — Жуков смотрел на Краева как на ребенка. — Бегемот, который боялся прививок…
Помнишь мультик такой? Знаешь что? В любом случае ты останешься полноценным гражданином России. Со всеми вытекающими из этого возможностями и привилегиями. А привилегий у граждан России скоро будет хоть отбавляй. Так что не пропадай. Кончится здесь чума — возвращайся. Мы тебя ждем. Я лично — жду. Появишься — сразу найди меня.
Жуков протянул руку, и узкая ладонь Краева затрещала косточками в его железном захвате.
Илья Георгиевич Жуков сделал знак офицеру, тот кивнул и вышел из комнаты. Давила и Краев остались вдвоем.
Жуков нажал на панель, из стены выдвинулось большое мягкое кресло с подлокотниками, похожее на зубоврачебное. От кресла к стене шли провода, сбоку был прикреплен пульт управления с кнопками и экранчиком.
— Это для меня? — спросил Краев. — Будете проводить на мне опыты? Вживлять в мозг послушание и неагрессивность?
— Не-а. Это для меня. — Давила плюхнулся в кресло всем своим немалым весом, так что оно сотряслось до самого основания. — Не дали мне поспать из-за тебя, поросенка такого. Из постели выдернули. Придется провести небольшой сеанс взбадривания.
Из подголовника кресла выползли две шерстистые механические змейки и начали ползать по лысой голове Давиды, массируя ее. Илья Георгиевич зажмурился от удовольствия.
— Ну, Коля, — промурлыкал он, — рассказывай.
— Что рассказывать?
— Почему ты такой свинтус?
— В каком смысле?
— Мы как с тобой договаривались? — Давила открыл один добродушный глаз. — Что, как только ты появишься в России, сразу известишь меня. Мы, старые добрые друзья, встретимся, обнимемся. Даже водочки выпьем, хотя это сейчас и не принято. Вспомянем былые денечки. Поговорим о твоих проблемах. Боже, как все просто… А ты что устраиваешь вместо этого? Опять фокусы с конспирацией? Слава Богу, хоть женские тряпки на себя не напялил. Только знаешь: то, что ты сейчас натворил, тянет уже на статью Уголовного кодекса Российской Федерации. И называется это подделкой документов.
— Документы самые настоящие. Выданные германскими властями. Можешь провести экспертизу. Я сменил имя и фамилию уже шесть лет назад. Уже шесть лет я Рихард Шрайнер. И имею на это полное право.
— Ага. Не нравится, значит, тебе быть русским? Да ладно, не оправдывайся! — Давила резко поднял голову, голый череп его порозовел от массажа. — Знаю я, зачем ты это сделал! Для того, чтобы от меня спрятаться! Уничтожить Николая Краева как личность — и дело с концом! Знаешь только, в чем ты ошибся? Ты думал, что я искал тебя, что я следил за тобой и там, за границей. Это не так, Николай. Совсем не так. Мне было очень неприятно, когда ты бросил нас и уехал. Бросил меня, своего друга. Но я обещал не следить за тобой и предоставить тебе полную свободу. И свое обещание я выполнил. Я даже не знал, в какой стране ты остановился. Уезжал-то ты, помнится, в Австрию? Первую весточку о тебе я получил тогда, когда к нам пришел запрос от спецслужб Германии. Они проинформировали нас, что некий русский Николай Краев просит сменить имя, фамилию, национальность, гражданство… И спрашивали, не имеем ли мы претензий по этому поводу? Претензий мы не имели. Так ты стал Шрайнером.
— Черт! — Краев стукнул кулаком по столу. — Вот тебе и тайна личности! Ведь обещали, сволочи, что никто об этом не узнает! Сволочи эти немцы…
— А чего же ты тогда живешь среди этих сволочей? Да еще и взял себе сволочные имя и национальность? Нет, Коля. Немцы — не сволочи! Они самые приличные люди во всей Европе. И имеют самое пророссийское правительство, если, конечно, не считать разнообразных славян. Потому и живут прилично, в отличие, скажем, от американцев. Одна только проблема — их спецслужбы тесно связаны с нашими. И когда ты обратился в пятый тайный отдел контрразведки Германии, через двадцать минут информация лежала на моем столе.