– Цзян - не католичка. Я даже не знаю, кто она по религии. Наверное, атеистка. Она же воспитывалась в социалистической стране. Но не думаю, что это имеет значение. Де Балмаседа говорил, что среди убийц демонов есть люди любых религий. Потому что Бог - один. Один для всех. А демонов много…
– Вот он! - воскликнула вдруг Лурдес.
Она нашла мой нож. Мы искали его в траве, а он торчал из бруса в двух метрах от земли. Поблескивал своим изящным лезвием, красавец. Наверное, он был устроен так, чтобы всегда втыкаться, даже без чужой помощи. Всегда находить свою цель.
Я вытащил его из бруса. Вытер о траву слизь, которой он был испачкан. Слизь и кровь демона, который схватил меня за шкирку.
– Молодец, ножичек, - любовно сказал я, засовывая кинжал в ножны, которые все еще болтались на моей груди. - Ты спас меня. За это я прощаю твою сегодняшнюю хулиганскую выходку. Надеюсь, мы с тобой сработаемся. Ты в хороших руках.
Нож молчаливо висел на моей груди. Возможно, у него имелось собственное мнение на этот счет.
– И что теперь? - Лурдес пыталась как-то связать обрывки платья на груди. - Я думаю, нам нужно убираться из этого Парка. Здесь очень опасно.
– Надо найти Анютку, нашу девочку Цзян. А там видно будет.
Мы двинулись вдоль пути назад, к туннелю, где Цзян покинула поезд. И мы нашли этот туннель довольно скоро. Цзян там не было.
Зато на деревянной стенке туннеля было что-то написано. Нацарапано куском угля. Большие буквы гласили: «Migel у Lurdec, yo boy a mi sirko. Encontraremos alyi. Anutca».[ Мигель и Лурдес, я иду к своему цирку. Встретимся там. Анютка (ломаный испанский).]
– Неплохо, - заметил я. - Семь орфографических ошибок в одном предложении. Зато трудное слово «encontraremos» она написала правильно. Я горжусь Анюткой, она делает успехи в испанском. Теперь, по крайней мере, мы знаем, куда нам надо идти - на «Восток».
`Мы пошли дальше. Мы двигались куда-то, прочь от дьявольского поезда. Я и сам не понимал толком, куда мы шли. Я хорошо знал Парк Чудес, но теперь здесь все переменилось. Я с трудом узнавал прежде знакомые места.
Аттракцион Эль Дьябло был теперь не просто огромен. Он стал поистине колоссальным. Петли его, отмеченные мигающими огоньками фонарей, образовывали в небе причудливые знаки. Эль Дьябло занимал уже всю территорию Мексики. Пробуравил туннелями рестораны, обвился вокруг аттракционов и переварил их, включил в себя, наполз змеиными кольцами на Пирамиду Майя. Мир еще не видел таких огромных американских горок. Я думаю, что миллионы людей во всем свете многое отдали бы, чтоб покататься на таком аттракционе. Эль Дьябло был невероятен. Он был загадочен и дьявольски привлекателен. Он манил к себе всех, только не нас с Лурдес. Мы не поддались его чарам.
Мы шли по направлению к той части Парка Чудес, которая называлась «Восток». Там был китайский цирк, и Цзян должна была ждать нас там. А люди двигались навстречу нам. Их было много - людей, которые еще не сели на поезд Дьявола. Они спешили. Они двигались к начальной станции Эль Дьябло. Они шли прямолинейно и целенаправленно, и детская радость была написана на их лицах. Вряд ли они осознавали, что делают. Они уже находились в мире грез, и только телесные их оболочки еще задерживались в грубом материальном мире.
Я увидел мужчину, которого, вероятно, призыв Дьявола застал в туалете, потому что он брел со спущенными штанами. Брюки его волочились двумя штанинами по земле и мешали идти. Он падал, снова поднимался и брел вперед. На лице его, разбитом в кровь, застыла идиотская улыбка. В руке он сжимал рулон туалетной бумаги. Бумага разматывалась, и было видно, что на ней бесконечно повторяется фраза, напечатанная веселой голубой краской: «Мы идем домой».
Женщина несла на руках своего младенца. Карапуз ее, месяцев шести от роду, совершенно распеленался, сбросил свои одежонки. Памперс его раздулся, потому что его уже давно нужно было сменить. Но малыш не замечал неудобств. Он довольно дрыгал толстыми ножками, и гулил, и пускал слюну. Он тоже хотел побыстрее попасть на поезд.
– Сеньора, подождите… - Я схватил женщину за руку. _ Не ходите туда. Это дьявольская ловушка. Вам нужно позаботиться о своем малыше, одеть его. Он может простудиться.
Она отшатнулась от меня, и ее улыбка сменилась вдруг гримасой отвращения и ненависти. Она ударила меня в лицо. Удар ее был слабым, неумелым, но мне показалось, что сам Дьявол отвесил мне оплеуху. Я стоял, оторопев.
– Убирайся прочь, подонок! - выкрикнула женщина. - Таким, как ты, не место на нашем поезде! Ты умрешь, сдохнешь в помойной яме, и жуки выедят твои свиные потроха!
Карапуз на ее руках строил сердитые рожицы, и угрожающе гукал, и размахивал крохотными кулачками. Наверное, ему тоже хотелось ударить меня.
– Пойдем, Мигель. - Лурдес тянула меня за руку. - Ты не можешь ничего сделать для них. Они все сошли с ума.
Мы добрались до «Востока», но Цзян здесь не было. Китайский цирк был заперт, и, как мы ни стучались в дверь, никто не открыл нам. Не было нашей Анютки ни в пустых магазинах с распахнутыми дверями, ни в одном из ресторанов, из которых ушли все - даже официанты и повара. «Восток» был пустынен. Музыка еще играла из колонок, недопитые стаканы стояли на столах, но ни единого человека мы не встретили. Все отправились к Дьяволу - прокатиться на его поезде в последний раз в жизни.
Я перемахнул через стойку бара и теперь стоял, придирчиво изучая полки с бутылками.
– Ты что там делаешь? - Лурдес сидела в кресле, положила усталые свои ноги на стол.
– Халява, - сказал я по-русски. - Хочу разживиться на халяву. Всегда мечтал об этом.
– Хальава? - Лурдес попыталась повторить мое слово. - Это что такое?
– Вот что это такое! - Я показал ей две бутылки виски самого лучшего сорта. - Мое любимое пойло. И совершенно бесплатно.
– Ты - мародер! - заявила моя девушка. - А еще ты алкоголик. Ты знаешь это? Сегодня ты уже выпил столько, что быка можно свалить. И тебе все мало?
– Посмотри на меня! - бодро заявил я. - Выпил, и ничего! Бодр, свеж, с кинжалом на груди. Чем не Тарзан? Если бы я был алкоголиком, давно бы уже валялся под забором.
– Не вздумай пить сейчас! - Лурдес вскочила на ноги. - Тарзан нашелся, ostia puta![ Испанское ругательство.] Нам нужно уносить отсюда ноги, а ты только о бутылке думаешь! Я тебя тащить волоком не собираюсь…
– Сам дойду! - заявил я и сделал большой наглый глоток из горлышка. И тут же на меня спикировала тарелка с салатом. Я еле успел увернуться. Посудина влетела в зеркало и расколотила его вдребезги. А небольшой рой летающих тарелок уже шел на таран. Лурдес раскочегарилась не на шутку. Я успел подкинуть свои бутылки вверх, поймал три тарелки, упустил одну, и она разбилась об пол, успел поставить стопку тарелок на стойку бара, поймал свои бутылки, получил очередной тарелкой по голове, потому что руки мои были теперь заняты, и нырнул под стойку.