Минутой позже военный аэрокар уже уносил Мэлтби назад, по направлению к городу. Однако ситуация отнюдь не была безысходной: в любой момент, сконцентрировав должным образом усилия своего двойного сознания, Мэлтби мог взять под телепатический контроль и охранника, и пилота. Однако пока он решил ничего не предпринимать: конференция столь высоко уровня не представляла непосредственной угрозы для капитана Питера Мэлтби. Наоборот, она могла послужить источником информации.
Суденышко приземлилось во дворе между двумя зданиями с увитыми плющом стенами. За дверью открылся широкий, залитый светом коридор, который привел в зал, где вокруг огромного круглого стола сидело множество людей. О прибытии капитана, очевидно, были предупреждены — стоило Мэлтби появиться на пороге, как все разговоры немедленно стихли, и взгляду его предстала длинная череда обращенных к нему лиц. Двоих из присутствующих Мэлтби знал лично — оба были в мундирах старших офицеров Космического флота. Они приветливо кивнули Мэлтби, и тот ответил каждому коротким кивком.
Ни с кем из остальных — включая четырех других военных — Мэлтби встречаться не приходилось, хотя он узнал нескольких здешних государственных деятелей и офицеров лантского гарнизона. Деллиан с первого же взгляда можно было легко отличить от нон-деллиан: первые, все без исключения, выделялись внушительным ростом, красотой и могучим телосложением. Нон-деллиане же разительно отличались друг от друга. Поднялся невысокий тучный нон-деллианин, сидевший во главе стола лицом к двери. По фотографиям в газетах Мэлтби узнал в нем Эндрю Крейга, министра лантского правительства.
— Джентльмены, — начал он, — давайте говорить с капитаном Мэлтби без околичностей. — И, обращаясь уже непосредственно к Мэлтби, продолжил: — Мы долго совещались относительно угрозы со стороны так называемого земного линкора. Ультиматум, предъявленный недавно командующей ими женщиной, вы, очевидно, слышали.
— Слышал, — кивнув, подтвердил Мэлтби.
— Хорошо. Ситуация представляется следующим образом. Более или менее очевидно, что, невзирая на заманчивость сделанных предложений, обнаруживать себя нам не следует. Некоторые участники совещания полагают, что земляне, раз уж они достигли Большого Магелланова Облака, рано или поздно сумеют нас обнаружить. Однако это может случиться и через тысячи лет. Наша позиция такова: надо объединиться и не вступать в контакт. В следующем десятилетии — увы, это займет много времени — мы сможем отправить экспедицию в галактику Млечного Пути, чтобы выяснить, что же там происходит. Получив более полную и достоверную информацию, мы сможем окончательно решить вопрос об установлении с Землей дипломатических отношений. Как видите, предложение достаточно разумное.
Он замолчал, выжидательно глядя на Мэлтби. Во всем облике Крейга чувствовалось тщательно скрываемое беспокойство.
— Действительно разумное, — ровным голосом сказал Мэлтби. Кое-кто из присутствующих облегченно вздохнул. — Однако, — продолжил капитан, — можете ли вы быть уверены, что какое-либо сообщество или планета не откроет земному кораблю наше местонахождение? Существует множество людей, множество планет, и у всех свои интересы.
— В этом мы отдаем себе отчет, — заявил толстяк. — Потому-то вы и приглашены на нашу встречу.
Мэлтби не назвал бы это приглашением, но от комментариев воздержался.
— Мы уже получили решения всех правительств Пятидесяти Солнц, — продолжал оратор. — Все единодушно решили оставаться в тени. Однако каждому ясно: любые наши усилия сохранить единство останутся тщетными, пока мы не обретем уверенности, что мезоделлиане не воспользуются сложившейся ситуацией в собственных интересах.
Теперь Мэлтби понял, зачем его пригласили. Он ощутил, что в отношениях между мезоделлианами и остальными народами Пятидесяти Солнц наступил кризис и кризис этот неминуемо станет переломным моментом его собственной жизни.
— Джентльмены, — сказал он, — насколько я понимаю, вы хотите предложить мне связаться с другими представителями моей расы. Однако любой подобный контакт поставит меня, капитана Вооруженных сил Пятидесяти Солнц, в более чем двусмысленное положение.
Вице-адмирал Дрихан, командир линкора «Атмион», на борту которого Мэлтби служил в качестве помощника главного астрогатора и одновременно главного метеоролога, произнес:
— Капитан, вы вправе принять любое сделанное вам здесь предложение, не опасаясь, что ваше сложное положение будет истолковано превратно.
— Прошу запротоколировать это, а также и всю дальнейшую дискуссию, — сказал Мэлтби.
Крейг кивнул стенографистам:
— Приступайте.
— Продолжайте, — предложил Мэлтби.
— Как вы правильно поняли, капитан, — начал Крейг, — мы хотим, чтобы вы передали наши предложения… — он замялся, слегка нахмурившись и словно бы не решаясь выговорить вслух само название поставленной вне закона расы, — Правящему совету мезоделлиан. Мы полагаем, что у вас есть возможность сделать это.
— Несколько лет назад, — подтвердил Мэлтби, — я докладывал своему командиру о том, что меня посетили эмиссары мезоделлиан и что связь с ними может быть легко установлена на любой из планет Пятидесяти Солнц. Тогда было принято решение сознательно не обращать внимания на деятельность этих агентов, поскольку в противном случае они могли бы уйти в подполье, не уведомив меня, где их можно найти в дальнейшем.
Естественно, решение Мэлтби информировать Вооруженные силы о существовании подобных агентов было предварительно утверждено плебисцитом мезоделлиан. В противном случае его контакты с эмиссарами совета выглядели бы подозрительно. Было очевидно, что Пятьдесят Солнц не станут вмешиваться в действия агентов — по крайней мере до тех пор, пока ситуация не станет исключительной. Расчет был точным, но сейчас сложилась как раз исключительная ситуация.
— Откровенно говоря, — продолжал Крейг, — мы убеждены, что мезоделлиане не преминут использовать нынешнее положение вещей для упрочения своих позиций. — Он подразумевал политический шантаж, и то, что для изложения своей мысли он прибег к подобному эвфемизму, достаточно красноречиво характеризовало ситуацию. — Я уполномочен предложить мезоделлианам ограниченные гражданские права — везде, за исключением нескольких оговоренных планет, — и право проживания в городах, причем круг гражданских и политических прав этой группы населения будет пересматриваться в сторону расширения каждые десять лет при условии, что поведение мезоделлиан в течение предшествующего периода окажется достаточно лояльным.
Он смолк, и Мэлтби заметил, что все собравшиеся смотрят на него с напряженным вниманием. Молчание нарушил один из политиков-деллиан:
— Что вы об этом думаете?
Мэлтби вздохнул. Будь эти предложения сделаны до появления земного корабля, их можно было бы счесть великолепными. Старая история — по мере того как способность власти контролировать ситуацию слабеет, она идет на уступки. Мэлтби заговорил — бесстрастно, взвешивая каждое слово, внимательно следя за тем, чтобы не только в словах, но и в тоне не проскользнуло ни тени агрессивности, к чему обязывало то обстоятельство, что сформулированные Крейгом тезисы являлись разумными и честными. Зная о притязаниях отдельных групп мезоделлиан, Мэлтби был готов согласиться, что слишком значительные уступки таили в себе угрозу — как для самих его соплеменников, так и для их мирно настроенных соседей. Памятуя о прошлом, нельзя было не признать законным требование ограничений и испытательного срока. Поэтому Мэлтби считал необходимым поддержать сделанные правительством предложения, которые могли послужить толчком к восстановлению нормальных отношений между всеми группами населения Пятидесяти Солнц. Однако свою точку зрения он выразил достаточно осторожно.