За ним показался человек, скроенный как полная его противоположность. Инспектор Фархад Бен Белькасем, лет сорока от роду, был небольшого роста, изящный, темноволосый, ясноглазый. На лице выделялся мощный крючковатый нос. На малиновом воротнике сверкали песочные часы и весы министерства юстиции. Он казался весьма приятным человеком, чего было крайне недостаточно, чтобы примирить МакИлени с его присутствием. Дело касалось Флота и морской пехоты. По внутреннему убеждению МакИлени, даже Кейта не следовало совать сюда свой нос. Конечно он не собирался говорить это бригадиру. К тому же бригадиру Имперских Кадров. Да еще бригадиру Кадров Артуру Кейта. Что означало, поскольку полковник МакИлени был по сути своей справедливым человеком, этого не следовало говорить и Бен Белькасему. Черт побери.
– Сэр Артур. Инспектор.
– Полковник, – четко ответил Кейта. Бен Белькасем просто улыбнулся опущению своего имени – такая реакция усилила раздражение полковника, указавшего на два кресла возле стола заседаний.
Бен Белькасем подождал, пока сядет Кейта, затем скользнул в свое кресло. Жест был достаточно уважительный, но двигался он как кошка, подумалось МакИлени. Грациозно, бесшумно. Чертов проныра.
– Я переслал все наши данные на «Башни», – начал МакИлени, – но, с вашего разрешения, сэр Артур, мы кратко рассмотрим исходные данные. – Кейта кивнул одобрительно, и МакИлени включил голографический монитор.
Над столом появилось изображение Франконского сектора в виде размазанной части звездной сферы. Край Империи появился вдоль ее уплощенной стороны, зеленый и дружелюбный. Но ее закругленный верхний край огибал алый цвет сферы Ришата, а объем пронизывали желтые искры Миров Беззакония и синие системы, на которые притязала Гегемония Кворна. МакИлени надел головную гарнитуру, включившись в систему своими нейрорецепторами, и звезда в сердце сектора замигала золотом.
– Столица сектора. – Эта информация была, возможно, излишней, но полковник давно научился тщательно соблюдать набор основных непреложных процедур. – Суассон, система Франкония. Очень похожа на Землю, за исключением более низких температур. Население слегка за два миллиарда. Многовато для этого региона, но это один из старых Миров Лиги, которые мы взяли от ящеров более или менее функционирующими. – Его слушатели согласно кивали, и он продолжил: – Было бы неплохо организовать здесь Коронный сектор около сотни лет назад, но с галактического севера нависала Ришата, поэтому казалось целесообразным обратить основное внимание на другие регионы. Видит Бог, хлопот было предостаточно. Поэтому министерство колоний решило не привлекать внимания риши к югу, пока не будут укреплены центральные секторы. Как вы можете видеть… – тут внезапно ожило множество звезд вне закругленной границы сектора, светясь постоянным белым ненадзираемого космоса, – имеются огромные ресурсы для экспансии. Если же проявлять активность у южных границ ящеров, они, конечно, забеспокоятся.
МакИлени посмотрел на своих гостей. Бен Белькасем впился глазами в дисплей, словно это была увлекательная игрушка. Кейта только буркнул и снова кивнул.
– Итак, Корона начала организацию Франконского сектора три года назад. Губернатор генерал Тредвелл послан годом позже. Это типичный Коронный сектор во многих отношениях: девяносто три системы под эгидой Империи, двадцать шесть планет, пригодных для обитания, и тридцать одна в том же пространственном объеме принадлежит другим. У нас пять абсорбированных миров кроме Суассона, хотя один из них, Игер, только в этом году избрал своих первых сенаторов. Кроме них у нас пятнадцать Коронных Миров с губернаторами Короны. Точнее, у нас было пятнадцать Коронных Миров. – Полковник скривил губы. – Сейчас их у нас только двенадцать.
На разных участках схемы запылали красным четыре почти одинаково далеко отстоящие друг от друга звезды. Одна из них соответствовала Миру Мэтисона.
– Тайпи, Моли, Бригадой, Мэтисон, – мрачно перечислил МакИлени, и каждая звезда вспыхивала ярче, когда он называл ее имя. – Моли, Бригадой и Мэтисон можно списать. Тайпи повезло больше. Это был первый Мир, на который напали, заселенный уже около шестидесяти лет колонистами с Дюранделя в секторе Мелвилл. Очевидно, его население было слишком распылено, и рейдеры ударили лишь по главным городам. Другие… – Он мрачно пожал плечами. Кейта сжал губы. – Начало было вполне нормальным, – продолжал МакИлени через мгновение. – Губернатор Тредвелл получил поддержку Флота, в три раза превосходящую обычную для сектора Короны, по причине близости Ришаты и Ассоциации Джанг…
– Извините, полковник. – Голос Бен Белькасема был неожиданно низким для такого маленького человека, почти бархатным, с акцентом материнского мира. МакИлени нахмурился, а инспектор улыбнулся и продолжал: – Я не успел ознакомиться с внешнеполитическими аспектами. Не могли бы вы слегка обрисовать эту Ассоциацию Джанг? Я правильно помню, что это мультисистемное государство Мира Беззакония?
– Скорее карманная империя. Эти три системы, – на дисплее вспыхнули три тесно расположенные янтарные звездочки, – и две подчиненные по договорам, МаГвайр и Вотан, – замигали еще два огонька. – Когда ящеры напали на старую Лигу Земли, одна из командиров Флота Лиги, коммодор Ванда Джанг, смогла удержать Митру, Артемиду и Мадригал. Ящеры так и не смогли опустить на них свои когти, – заметил он с неприязненным уважением. – Для своего уровня они обладают внушительной военной силой. Все три их главные системы имеют численность населения Главного Мира, на Митре около четырех миллиардов. Высокий уровень промышленного развития. До тех пор пока мы не организовались здесь, они и Эль-Греко были главными центрами людей в этих местах.
Инспектор кивнул, и МакИлени вернулся к своей теме:
– Итак, учитывая все, что осталось у Миров Беззакония от Лиги, и близость Ришаты, Корона решила, что губернатор Тредвелл должен иметь большую дубинку. Франконский флотский округ экстраординарно усилен, Суассон мощно укреплен, адмирал Гомес командует тремя полными штатными эскадрами со всеми положенными элементами логистики и поддержки. Можно было бы думать, что подобные случившимся вещи здесь невозможны.
Он помолчал, глядя на курсоры своего дисплея, затем вздохнул:
– Мы имеем дело с совершенно необычной шайкой пиратов. Пираты всегда водились на окраинах. Здесь так много односистемных Миров Беззакония, что пиратство просто неизбежно. Иные занимаются этим лишь время от времени. Большинство нападает на коммерческие грузовые корабли, когда те входят в систему. Но даже если находится горстка идиотов, нападающих на планету, то и они стараются избежать полномасштабной резни и побыстрее смыться, чтобы не спровоцировать на свою задницу крупных неприятностей. Да у них обычно нет и достаточной огневой мощи, чтобы напасть на планету.
У этой шайки есть огневая мощь, и с ними реальная головная боль. Они вламываются на скорости, нейтрализуют астральную связь, затем высылают свои «шаттлы» и выгребают все. Обычно пираты берут малообъемные, но ценные вещи, берут то, что удобно взять, и смываются. Эти ублюдки подчищают территорию. Силовые установки, медицинское оборудование, связные стойки, металлы, экспортные товары… кажется, у них в руках прейскуранты на все, что есть на планетах. Еще хуже то, что им все равно, кого убивать. Создается впечатление, что они наслаждаются процессом убийства, и, если их окно допускает, они отводят душеньку. – Лицо МакИлени было мрачным. – Это самый ужасный рейд, но Бригадой был почти так же страшен. Я сомневаюсь, что у нас были бы выжившие на Мэтисоне, если бы не случайное появление «Грифона», чистое везение. Его капитан даже не приписан к адмиралу Гомес. Он просто шел мимо на Трианон и решил сделать остановку на Мэтисоне – засвидетельствовать свое почтение губернатору Брно. Она была его первым командиром. Команда у него зеленая, он опережал график и решил сделать губернатору приятный сюрприз, а заодно пару дней потренировать команду субсветовыми маневрами. Он маневрировал уже два дня, когда пираты взяли губернаторскую резиденцию. Губернатор знала, что он близко, отправила субсветовое сообщение и запустила беспилотный аппарат, прежде чем ее убили. Эти гады сбили аппарат, прежде чем он вошел в коридор, но сообщение дошло до коммандера Переса с шестидневной задержкой. Перес сразу же вышел на свою трассу в режиме максимальной мощности привода Фассета. Он превысил предел массы привода и свалился им на голову совершенно неожиданно.