– Я вас понимаю! – Вышинский откашлялся. – А теперь давайте поговорим о том, о чем коммодор Хезелвуд наверняка вам уже упоминал. Дело в том, что, с точки зрения правительства нашей планеты, было бы крайне разумно…
– Прошу прощения, господин президент, – спокойным голосом перебила его Ханна, – полагаю, вы говорите о предложении коммодора Хезелвуда попытаться договориться с фиванцами?
Казалось, Вышинского немного покоробила такая прямолинейность, но он взял себя в руки и кивнул:
– Ну, может быть, это следует сформулировать несколько иначе, но в общем – вы правы. Насколько я понимаю, вам эта идея не по душе и, будучи старшим по должности офицером в звездной системе Данциг, вы имеете полное право принимать такие меры, какие вам кажутся необходимыми, но мы считаем…
– Еще раз прошу прощения, – снова перебила Вышинского Ханна, и Токарев невольно подумал, что она прекрасно держится, наседая на президента, сбивая его с мысли и направляя разговор в нужное ей русло. – Считаю своим долгом упомянуть, что такого рода переговоры, кстати не санкционированные президентом Саканами или Законодательным собранием, представляют собой нечто большее, чем просто тактическую уловку.
– Я это понимаю, – слегка раздраженным тоном ответил Вышинский. – Но президент Саканами находится не в Данциге, а на Земле.
– Это верно. Однако любые переговоры с противником являются прерогативой федерального правительства. Отдельные планеты не имеют право в них вступать. Позволю себе обратить в этой связи ваше внимание на Статью 7 Конституции Земной Федерации.
У Вышинского отвисла челюсть, и он уставился на Токарева. Тот постарался придать своему лицу дружелюбное выражение, но было понятно, что он не намерен отступать.
– Вы совершенно правы, коммодор. Тем не менее – хоть я и сижу здесь исключительно в качестве промышленного и экономического советника президента – позволю себе разъяснить смысл его слов. Он хотел сказать, что в Конституции ничего не говорится о том, как должно поступать правительство планеты, оказавшейся отрезанной неприятелем от остальной части Земной Федерации. Данциг же, являясь миром, входящим в состав Земной Федерации, не имеет назначенного ею официального представителя федеральной исполнительной власти.
– Понимаю, – сказала Ханна, задумчиво склонив голову. – Вы хотите сказать, что в отсутствие такого официального представителя правительство планеты, действуя исключительно в рамках чрезвычайной ситуации, может, до восстановления связи с Землей, формулировать собственную внешнюю политику?
– Вот именно! – тут же подтвердил Вышинский.
– Понимаю, – едва заметно пожав плечами, повторила Ханна и открыла портфель. – На самом деле, господа, я прибыла сюда не для обсуждения этой проблемы. Я намеревалась вручить вам вот это. – Она протянула собеседникам компьютерные записи. – Здесь говорится о необходимых ремонтных и строительных работах. Не сомневаюсь, что при промышленном потенциале Данцига мы сможем в течение двух месяцев в три раза повысить плотность минных полей вокруг узла пространства. После этого следовало бы приступить к строительству эсминцев и легких авианосцев. Вряд ли мы успеем построить более крупные корабли, а местного населения не хватит, чтобы укомплектовать их команды. Кстати, в этой связи мне хотелось бы обсудить с вами возможность введения воинской повинности. Разумеется, только на время военных действий!
Собеседники Ханны от неожиданности, казалось, потеряли дар речи. Даже у Токарева слегка отвисла челюсть. Ханна же одарила их милой улыбкой:
– Впрочем, если вы считаете, что мы в первую очередь должны решить вопрос о переговорах, я к вашим услугам.
Вышинский удивленно моргал глазами. Он не ожидал такого напора от заурядного офицера ВКФ, которого не должны были волновать политические проблемы. Токарев же впервые посмотрел на сидевшую перед ним Ханну с уважением. Возможно, она и не умеет скрывать свои чувства, но из этого отнюдь не вытекает, что от нее нельзя ждать подвоха. Бедняга Юзеф явно растерялся, и ему придется все улаживать самому.
– Разумеется, ваша строительная программа может заинтересовать промышленные круги Данцига, и мы самым внимательным образом ее рассмотрим. Однако, откровенно говоря, я считаю, что необходимо определить, в какой степени выполнение этой программы соответствует намерению нашего правительства попытаться заключить перемирие с фиванцами.
– Сильно в этом сомневаюсь, господин Токарев. Но дело в том, что никакого перемирия не будет.
– Что вы изволили сказать?! – вознегодовал Вышинский. – При всем уважении к вам, коммодор, смею заметить, что это решение политического и, разумеется, правового, но уж никак не военного характера.
– Отнюдь нет, господин президент! – Ханна так сверкнула карими глазами, что у Токарева мороз побежал по коже. – Это, несомненно, военное решение. Тем не менее я учла его политические аспекты, о которых вы только что упомянули.
– Каким же образом, коммодор? – спросил Токарев.
– А вот каким! – Ханна извлекла из своего портфеля еще один документ – на этот раз напечатанный на бумаге и переплетенный – и протянула его через стол Токареву, который тот взял с некоторым удивлением.
– Насколько я понимаю, это Военный Кодекс, – проговорил он, решив тянуть время, чтобы разгадать намерения Ханны.
– Совершенно верно. Позволю себе обратить ваше внимание на Статью 53.
Токарев стал листать страницы, а Ханна направила стальной взгляд на Вышинского с таким видом, словно наводила на него все бортовые ракетные установки «Дюнкерка».
– Ввиду того что в моем распоряжении лишь один экземпляр этого документа, с целью экономии времени позволю себе процитировать для вас, господин президент, ту его часть, которая касается сложившейся ситуации. В Статье 53 говорится буквально следующее: «При отсутствии указаний от соответствующих гражданских властей старший по должности офицер ВКФ, действуя с целью выполнения полученных им ранее приказов, формулирует по своему усмотрению местную военную политику и принимает необходимые для ее выполнения решения во всех остальных областях».
Токарев отложил Кодекс в сторону: он не сомневался, что Ханна точно процитировала текст, и у него заранее екнуло сердце. Коммодор Аврам выглядела в высшей степени уверенной. Наверняка в ее расшитом галунами рукаве спрятана еще какая-то козырная карта!
– Не вполне понимаю, при чем здесь эта статья Военного Кодекса, коммодор, – сказал президент Вышинский. – Военную политику мы сейчас обсуждаем самым косвенным образом. Речь идет о политическом решении, принятом законно избранными местными властями. Полагаю, что мы и есть «соответствующие гражданские власти», о которых вы только что упомянули.
– Сожалею, но вынуждена с вами не согласиться, господин президент, – холодно сказала Ханна. – Документ, который я только что процитировала, – юридическая основа существования Военно-космического флота Земной Федерации. Будучи составленным Космическим Адмиралтейством, одобренным и утвержденным Законодательным собранием, он является неотъемлемой частью корпуса законов Земной Федерации, а не какой-нибудь отдельной планеты. Согласно Статье 2 Конституции Земной Федерации, федеральное законодательство, при наличии такового, имеет приоритет по отношению к действующим местным законам. По этой причине, формулируя свою военную политику и принимая «необходимые для ее выполнения решения во всех остальных областях», я совершенно не обязана принимать во внимание ваши решения или желания господина Токарева. Ведь я являюсь непосредственным представителем федерального правительства. Что вы на это скажете?