— Их выкупили. Кто, не знаю.
— Неужто Луцкой денег не хватало? Торговать высшим сортом глупо, — заметил Вербицкий. — Похоже, дело не только в деньгах. Кто-то на нее оказывал давление.
— Покажи, где лежат шифры, — потребовал Евсюков. — В журнале только номера клиентов, нам нужны их имена.
— Что мне теперь будет?
— Все зависит от твоей помощи следствию. Ну? Где списки? — повысил голос Евсюков.
* * *
На улице было уже светло, когда Даша Туманова очнулась. Она сидела за рулем своей машины. Слышался крик ворон и чаек. Девушка осмотрелась. Ее машина стояла в центре городской свалки. Кругом горы мусора и бесчисленное количество птиц. Она глянула на часы — девять утра. Посмотрелась в зеркальце — все в порядке. Ключи — в зажигании. Как она могла очутиться здесь? Даша ничего не понимала.
Окончательно придя в себя, она поехала домой.
5
Стальные ворота открылись автоматически, и Олег въехал на территорию усадьбы. Длинная гравиевая дорожка вела к мрачному зданию замка.
В кабинете, стоя у стола, его встретила статная дама. Он пересек огромные хоромы и поцеловал ей руку.
— Я выполнил ваше мелкое поручение, Вика.
Он положил на стол конверт с фотографиями, к которому та даже не притронулась.
— Я не сомневаюсь в ваших возможностях, Олег. Присаживайтесь.
Олег сел.
— Вы правы, с мелочовкой покончено, теперь вам предстоит выполнить серьезное задание. Вы, кажется, говорите по-французски.
— Свободно.
— Сможете сыграть роль иностранца?
— На сцене?
— На вечеринке. Вы должны убедить одного человека лечь на операцию по пересадке сердца. Только ваш авторитет может заставить его поверить в необходимость этого.
— Авторитет? Нет у меня никакого авторитета. К тому же я ни черта не смыслю в медицине.
— Вам этого и не надо. Будете болтать о погоде или о сокровищах Лувра. Пациент не знает французского. Переводчик переведет вашу болтовню так, как надо. Требуется ваше обаяние и умение внушать людям, что вы талантливы.
— Не замечал за собой таких способностей.
— Не кокетничайте и уберите этот блеск в глазах.
— Чего греха таить! Вы произвели на меня впечатление. Но я умею мыслить трезво. Вы для меня сложны и непонятны, как фуга Баха. И родились в очень дорогой рубашке.
— Преувеличиваете. Просто у нас разные взгляды на жизнь.
— Правильно. Мой удел — гоняться за пожарными машинами, будить людей среди ночи, подглядывать в замочные скважины, сидеть на толчке в соседней кабине, получать оплеухи от телохранителей и, падая, стараться не разбить дорогую фотоаппарату. Ни денег, ни личной жизни.
— Главное, что вы делаете все с азартом, и это мне в вас нравится. Но кажется, мы отвлеклись.
Она достала толстый глянцевый журнал на испанском языке и положила его перед Олегом.
— На обложке портрет знаменитого испанского трансплантолога Родриго Сапатероса. Его вам и следует сыграть. Пациент видел его портреты и читал переводные статьи. Я знакома с ним лично. Могу научить вас его жестам и манерам. Это несложно.
— Черт, а мы и впрямь похожи.
— Этот факт сыграет главную роль. И поймите, моя цель — спасти жизнь человеку.
— Вы говорите о Юрии?
— Нет. Аркадию жизнь нужнее. Моя задача — выполнить волю покойного и не погубить дело, которому он посвятил всю свою жизнь. Иных целей я не преследую. Кроме Аркадия, эстафету принять некому.
— Я готов к перевоплощению.
— Рада тому, что мы нашли общий язык.
* * *
Дашу задержали, как только она вышла из машины, пересадили в «Волгу» и доставили к следователю. У окна стоял Вербицкий, за столом сидел Свиридов, у стены, сидя на стуле, за происходящим наблюдал Евсюков.
Девушка ничего не могла понять.
— Что за произвол? Почему меня хватают, как уличную шлюху, и волокут сюда? Вызывайте повесткой!
— Садитесь, Туманова. Вы задержаны по подозрению в умышленном убийстве вашего жениха, ныне покойного Дмитрия Кайранского.
Девушка замерла с открытым ртом. Евсюков подошел к ней и усадил напротив следователя.
— Какое убийство? — едва слышно произнесла она. Свиридов достал пузырек, вложенный в целлофановый пакет.
— Вы узнаете этот предмет?
— И что? Видела. Митя… Дмитрий Николаевич капал раствор в стакан с водой и пил. Для тонуса. Это виагра.
— Это смерть. Кто вам приносил основной компонент?
— Какой компонент? Мне никто ничего не приносил.
— Этот пузырек нашли в вашей косметичке.
— Я не держала у себя его капли. Митя их доставал из тайника в спальне. Он боялся, что мымра отнимет.
— Мымра?
— Вика Мамонова. Его секретарша.
— Он умер во время полового акта? Девушка заплакала.
В комнату вошел сотрудник в штатском и передал Свиридову два конверта.
— Один от медиков, второй получен по почте.
В одном лежал отчет комиссии здравоохранения по отпуску лекарственных средств. Всего одна фраза: «Недостача в значительных количествах». Дальше на латыни шло перечисление препаратов. Во втором конверте была фотография — Даша Туманова выходит из подъезда дома. Снимок четкий, на доме видна табличка «ул. Белинского, дом 5».
— Чей адрес?
— На обратной стороне.
Свиридов перевернул снимок. Надпись от руки: «В квартире двадцать четыре проживает Максим Савельевич Трубников».
— Конверт, снимок проверили?
— Никаких следов. Чисто.
— Увидеть бы мне этого гуся! Ишь, как старается. Ступай.
— Без адвоката я отвечать на ваши вопросы не буду, — заявила девушка.
— Кто ваш адвокат?
— Максим Трубников.
— Тот, кто поставлял вам пузырьки? Боюсь, что он сядет на ваше место следующим. В гремучей смеси, которой вы поили больного Кайранского, несколько компонентов. Один из них доставал Трубников через своего отца, но он не мог знать, где достать кокаин, входящий в состав зелья. Зато его в избытке в салоне мадам Луцкой. Тут уж без вас не обошлось.
Свиридов достал лист бумаги.
— Это чистосердечное признание вашего дружка Вячека. Мы перехватили архив. Он будет приобщен к делу. Вячек признался, что поставлял вам и Юлии кокаин. Вы так и не избавились от пагубной привычки. Повторяю свой вопрос: Кайранский умер…
— Да! Да! Но я тут ни при чем. Лекарство он пил сам.