– Какие же они идиоты, если думают, что мы можем позволить себе перевозку этой уймы алюминия на космическом корабле! Согласен? – произнес он.
Лоренс промолчал. На Таллспринге до высадки десантников «ЗБ» ничего не знали об операциях по извлечению прибыли. Здесь, вдали от побережья, местные жители наверняка не в курсе, что именно может представлять ценность для землян. Поэтому они вели себя вполне естественно, пытаясь защитить то, что давалось им с огромным трудом. Лоренс воспринимал их позицию с пониманием.
После изучения компьютерной системы Диксона выяснилось, что экскаваторы в течение нескольких последних недель работали с минимальной нагрузкой. Единственным объяснением того, почему работа не прекращена полностью, являлось то, что возобновить ее в полном объеме было очень трудно, и местные жители предпочли работать в таком «щадящем» режиме.
Капитан Лейт довел до сведения менеджеров шахт финансовую суть операции по извлечению прибыли. При этом он попытался объяснить, что они напрасно тратят время, саботируя работу по добыче полезных ископаемых. Ему ответили недружелюбными взглядами.
Один из джипов отправили в местную больницу. Здесь десантники экспроприировали внушительный запас современных лекарств и вакцин. На плавильный завод капитан отправил грузовик, который надлежало загрузить наиболее дорогостоящим оборудованием. Лоренс и Эмерси зашли в один из ангаров и вынесли оттуда бурильные головки для экскаватора, которые переложили в заднюю часть кузова своего грузовика. Массивные головки были оснащены длинными алмазными лопастями, которые в Мему-Бэй десантники сдерут с них, прежде чем погрузить вместе с другими грузами в свои космические корабли.
– Вы лишаете нас средств к существованию! – кричал на землян один из местных техников. – На что мы будем покупать еду, если вы, подонки, лишаете нас работы?!
Лоренс сделал вид, что не услышал его.
– Этот малый, пожалуй, прав, – заметил Киббо. – Не стоит перебирать. Ну ладно, лопасти к бурильным головкам – вещь стоящая, но лекарства, которые мы забрали в больнице, зачем они нам?
– Так нужно поступать повсеместно на этой планете, – отозвался Лоренс. – Они изготовят новые лекарства в достаточном количестве к тому времени, когда мы улетим отсюда. Мы же не забираем с собой все их фабрики.
– И все равно я по-другому представлял себе то, чем мы будем здесь заниматься.
– Даже то, что мы появились здесь и нас увидели, – уже великое дело, – объяснил им Нтоко. – Мы просто напоминаем о своем присутствии. Напоминаем о том, что такое ура-патриотизм, только и всего. Те, кто живет в глубине материка, должны знать, что мы высадились в этих краях и что мы никакая не выдумка, а самые настоящие крутые парни из плоти и крови. Так происходит во время всех экспедиций. В захолустье отправляются конвои вроде нашего, чтобы доказать аборигенам, что никто не застрахован от встреч с нами. Если не делать этого, то подобные места станут раем небесным для всяких изгнанников и партизанских отрядов. А компенсировать все неудобства можно…
– Ценными трофеями, – закончил за него фразу Эмерси. – Учет финансовых активов в миниатюре.
– Ты все правильно понимаешь. Молодец!
Лейт принял решение не устраивать десантников на ночлег в Диксоне. Горожане были слишком взбудоражены их появлением, и среди них скорее всего найдется немало таких, кто охотно пустит в ход тяжелые горняцкие инструменты.
Когда Лоренс снова забрался в джип, он увидел, как несколько десантников из другого взвода запихивают в свои походные сумки ювелирные изделия.
Заночевали в открытом поле, километрах в тридцати от Диксона. На следующий день караван въехал на земли провинции Стенлейк, где рыбацкие деревушки располагались на берегах огромного озера. Их обитатели занимались разведением тростника, из которого добывались сложные органические соединения, использовавшиеся на биомедицинских заводах в Мему-Бэй. Здешние материальные ценности оказались еще более скудными, чем в Диксоне. В этих деревушках для получения электроэнергии использовали солнечные панели и турбины-ветряки, а никакого плавильного завода не было и в помине. Только в трех поселениях оказалась амбулатория. Пациентов с серьезными заболеваниями отправляли в Диксон или переправляли вертолетом в Мему-Бэй. Электронные системы деревень давно устарели. В необработанном виде сырье, добываемое в этом озерном крае, не представляло никакой ценности.
Земляне покинули озеро и направились дальше по бескрайнему пространству высокогорья. На третий день караван достиг территории провинции Арнун. В этом месте достаточно близко друг от друга располагались три вершины горной цепи Митчелл. Между ними простирались три огромные долины. Седловины между крутыми склонами гор густо поросли лесом. С заснеженных горных вершин вниз спускались гряды облаков, оседавшие в кронах высоких деревьев. Далее шоссе Грейт-Луп пролегало среди густых зарослей местной растительности. Временами приходилось ехать в темноте, под непроницаемым пологом ветвей деревьев и лиан. Вдоль дороги тянулись бесчисленные пеньки спиленных дорожно-уборочными роботами деревьев. На них буйно разрослись шары похожих на кораллы ярко-розовых грибов. В этих местах даже роботы были не в состоянии справиться с ползучими растениями. Несмотря на мощную подвеску джипа, путешествие утратило прежний темп.
– Чем же занимается здешняя деревенщина? – осведомился Киббо, когда каравану пришлось прокладывать очередной тоннель в сплошной стене буйной растительности.
Десантники уже два часа находились в чаще леса, однако до сих пор не обнаружили ни единого признака человеческого жилья.
– Наверное, разводят тигриный хлопок, – предположил Эмерси.
– Ты путаешь с провинцией Лаети, – возразил Лоренс. – В провинции Арнун собирают ивовую паутину. Это лианы, которые растут лишь в здешних лесах. Они похожи на вату. У них здесь уйма кибернетических ткацких станков, на которых ткут одежду и ковры. В городах за этот товар дают хорошую цену.
Неожиданное воспоминание заставило его крякнуть. Лоренсу вспомнилась Шотландия. Арендаторы, живущие высоко в горах, далеко от городов и деревень, продающие свои изделия богатым горожанам и на вырученные деньги покупающие все необходимое для ведения свободного, независимого образа жизни.
При взгляде на окружающую местность напрашивались два вывода: либо местные жители на этом участке украли дорожные указатели с километровой разметкой, либо транспортное министерство решило расставлять их в этих местах на большем расстоянии и в самой гуще леса. Сидевший в головном джипе Нтоко прокладывал путь исключительно на основании своего навигационного устройства и карт, захваченных в магистрате Мему-Бэй, которые устарели по меньшей мере на десяток лет. Земляне то и дело натыкались на перекрестки и развилки разбитой грунтовой дороги, которых на старых картах просто не существовало.
В полдень Лоренс заметил то, что показалось ему той самой ивовой паутиной. Это был небольшой клубок какого-то желтовато-зеленого вещества, похожего на плотно спрессованную бархатистую паутину, свисающий с ветки одиноко стоящего дерева с голубовато-сапфировой корой. Древесина в том месте, где ветвь отделялась от ствола, была втрое толще обычной ширины ветвей. По контрасту с другими разновидностями местной растительности, которые были гладкими и влажными, мохнатая поверхность клубка казалась совершенно сухой, как будто ее не коснулись проливные дожди и туманы.