– Его слова вовсе ничего подобного не значат, – успокоил ее Паркер. – Тиратка передают полезную память через поколения посредством химически запрограммированных желез. Подробности случившегося пятнадцать тысяч лет назад едва ли так актуальны, чтобы их хранить таким образом.
– Он прав, – поддержал его Джошуа. – Мы здесь, потому что нам нужны электронные файлы, а не семейные легенды.
– Я бы хотел поразмышлять с семейством, которое управляет электроникой на Лаларин-МГ, – вмешался Квантук-ЛОУ. – Вот почему мы здесь.
– Тиратка и моздва вместе не размышляют, – возразил здешний уроженец. – Есть соглашение об отделении. Вам не следовало сюда приезжать. Мы же не ездим в ваши доминионы. Мы придерживаемся соглашения об отделении.
– А как насчет людей? – спросил Квантук-ЛОУ. – Они должны быть здесь? Они не являются частью соглашения об отделении. Вселенная за пределами Тоджолта-ХЛ изменилась для моздва и тиратка. Следует продумать новое соглашение. Я могу это сделать. Позвольте мне подумать. Все выиграют: моздва, люди и тиратка.
– Ты можешь поразмыслить вместе с Баулона-ПВМ, – согласился местный уроженец. – Тебя могут сопровождать двое из твоего эскорта и люди. Следуйте за мной.
Труба, в которую он их повел, достигала шести метров в диаметре, по центру шел кабель, поддерживающий светильники на регулярных интервалах. Все тиратка ходили вдоль стен, как если бы они находились в гравитационном поле. Они помахивали своими хлыстообразными антеннами энергичными движениями, как недостаточно выросшими крыльями. Иона поняла, что у этого уроженца здешней планеты антенны гораздо длиннее, чем у того тиратка, с которым она была знакома.
– Мы всегда полагали, что эти антенны помогают им удерживаться в равновесии, – сказал Паркер. – Так и должно было случиться, низкая гравитация вынудила приспособиться.
Датчики Ионы прошлись по здешнему уроженцу. Он был ниже, чем уроженцы миров Конфедерации, хотя казался более упитанным. Группа чешуек на его красновато-коричневой шкуре сделалась бледно-серой, а на ножных мускулах виднелись небольшие вздутия. Его дыхание казалось каким-то беспорядочным, как бывает при одышке. Когда Иона внимательно посмотрела на солдат, оказалось, что и у них те же трудности. У двоих солдат даже повысилась температура.
– Они не так хорошо перенесли изоляцию, как моздва, – заключила она.
– Слишком мала популяция, – пояснил Эшли. – Они столкнутся с проблемами родственного спаривания. Добавь к этому еще медицинские сложности, которые происходят из-за жизни в невесомости. И у них, вероятно, большое количество неполноценных яиц. Если учесть, что у них отсутствует основание для изучения и преодоления этих проблем, они еще достигли прекрасного результата тем, что выжили в течение такого долгого времени.
Последняя труба выходила во вращающийся шлюз. Это было помещение, удивительно напоминавшее подобные же на «Танжунтике-РИ», вытянутая в длину цилиндрическая комната с тремя большими шлюзовыми люками в дальнем конце, ведущими на Лаларин-МГ, с печатью посередине. Низкий грохочущий звук вибрировал в атмосфере, когда поворачивался гигантский цилиндр.
На другую сторону шлюза был нанесен знак космического корабля. Сбоку от сводчатого прохода, ведущего непосредственно к наклонному пандусу, ждал грузовой лифт.
В лифт набились все вместе, и он начал опускаться. Медленно образовывалась гравитация, причиняя неудобства троим моздва. Им пришлось полностью снять скафандры, освободив задние конечности, что позволило им встать на них – и еще на средние. Это было нелегко, так как неуклюжие, напоминающие толстые дубинки задние ноги не могли быть проворными, а средняя пара рук была слишком тонкой и изящной, чтобы выдержать даже половину веса своих владельцев. Когда лифт дошел до низа цилиндра, гравитация увеличилась до пятнадцати процентов земного стандарта. Тиратка чувствовали себя при ней вполне комфортно. Иона перепрограммировала приводы своего скафандра, чтобы принять в расчет эту гравитацию, убедившись, что сержанты не испытывают утечки энергии и компенсируют давление кожной чувствительностью. Квантук-ЛОУ тихонько пошатывался, передвигая свои конечности с болезненной неуверенностью. Оба его телохранителя чувствовали себя получше, так как у них вместо средних конечностей были протезы, способные выдерживать их вес. Вспомогательные механизмы громко стонали при каждом их движении. Какое же напряжение этот вес оказывает на их внутренние органы и на сердце, поразилась Иона.
Дверцы лифта отворились, перед ними предстала внутренняя часть цилиндра. Ионе пришлось добавить фильтров, чтобы выдержать яркое сияние.
Лаларин– МГ представляла собой единое открытое пространство, обнесенное круглой оградой из алюминиевого сплава. Основание было полностью занято зданиями, возвышающимися ряд за рядом, стандартными конусообразными башнями, обычными для всех поселений тиратка. Здесь, однако, они были выстроены из угольно-черного композита; толстые прочные трубы и узловатые сегменты какого-то оборудования торчали из стен, как будто это были скорее машины, чем жилые помещения. Этому впечатлению противоречили гибкие лозы с широкими, низко склоняющимися изумрудными и бледно-лиловыми листьями, которые вились по стенам, а на концах их расцвели бирюзовые и золотые полукруглые цветы. От лабиринта улиц поднимался туман, смешиваясь с неколебимой жемчужно-серой дымкой, пока гости извилистым путем подходили к оси. На каждой крыше горела целая батарея ярких огней, направленных прямо ввысь, их широкие лучи пересекались с дымкой и слегка рассеивали свет, прежде чем освещали тот сектор пола, на который были непосредственно направлены.
Отвесные концы стен цилиндра были просто кругами из мха, образующего тщательно разработанный мозаичный узор из тонких жилок, перемежающихся с длинными стеблями. Стройный осевой мостик пробегал по всей длине цилиндра. По всей, кроме одного места…
– О, Господи! – воскликнула Иона. – Это кому-нибудь видно?
– Нам видно, – ответила Сиринкс.
В самом центре цилиндра, подвешенное к краям осевого мостика, виднелось изображение Спящего Бога. С одного края до другого насчитывалось двести метров, около ста пятидесяти метров в диаметре на пламенеющем центральном диске. Первоначально эта поверхность была отдана отполированному металлическому глянцу, теперь она была испещрена толстыми канавами, наполненными водорослями, а из впадин и трещин росли пучки болезненно-бурых грибов. И повсюду вкрапливалась инкрустация из лишайников.
Моздва не обращали на это внимания, так как они продвигались по узким улочкам между башнями с большим трудом. Влажность была высокая. На каждой поверхности бусинками конденсировались капли, со всех выступов и труб непрерывно текло. На заднем звуковом плане все время раздавался мягкий шелест дождя.
Тиратка (Иона заметила, что они всегда были парами) толпами заполняли все перекрестки улиц, болтая между собой, когда процессия прокладывала путь внутрь цилиндра. Здесь было мало очевидных прислуживающих каст, в большинстве своем солдаты. Фермеры ухаживали за занавесями из ползучих растений неспешными искусными движениями, ставя подпорки под свежие побеги и собирая спелые гроздья темно-пурпурных плодов.