— Закономерность? — переспросил архитектор.
— Конечно. Все легко просчитывается. Землю и владения я не потерял. Они принадлежат надежным людям, которые сдали их в аренду клубу. Так что конфисковать собственность никто не может. Клуб принес мне то, на что я рассчитывал, вкладывая деньги в ваши идеи. Мне изначально было ясно, что ваша схема сгорит через пару лет. Но она продержалась на плаву больше трех лет. Затраченные деньги себя оправдали с лихвой. Не вижу повода для отчаяния.
— Вы меня не поняли. Речь идет о моем брате. Он арестован, и ему предъявлены страшные обвинения. Человек такого масштаба, как мой брат, не может закончить свои дни в застенках. Он гениальный ученый.
— Мне все известно, Юрий Емельяныч. Я имею надежные источники в министерстве внутренних дел и знаю, кого и в чем обвинили и чем это грозит обвиняемым. Но что вы от меня хотите?
— Ваше влияние, положение и статус могут изменить ситуацию.
— Вы хотите, чтобы я использовал шантаж ради освобождения серийного убийцы и тем самым раскрыл свои карты? Я не для этих целей собирал досье на чиновников, чтобы использовать козыри в неприглядной игре. Нет, увольте. Я вам не помощник в этих делах.
— Хотите отойти в сторону?
— Я иду только вперед. Не назад и не в сторону. На обходные пути у меня нет времени. Жизнь слишком коротка.
— Вы отказываетесь помочь моему брату?
— Отчего же. Помочь могу. Но не так, как вы это видите. У вас и своих каналов хватит, чтобы вырвать брата из когтей милиции. Устройте ему побег. Что я вам могу предложить? Вертолет в любом месте пригородной зоны. Доставка на военный аэродром. И самолет, который доставит его в любую точку в радиусе тысячи километров на территории России. Это немало. А дальше он может уехать в Грузию, ему помогут перебраться в Турцию и так далее.
— Спасибо и на этом. Очевидно, я воспользуюсь вашим предложением. А если его будут преследовать?
— Вертолет может ждать его на лесной поляне. Если он оторвется от преследователей на пять минут, то они увидят его только в небе. Летающую вертушку за хвост не поймаешь. Лучше всего использовать запад Подмосковья. Тридцать-сорок километров от Москвы. Там же есть военный аэродром. С вертолета он пересядет на самолет — возможно, истребитель — и станет абсолютно недосягаемым. А дальше по схеме. Я сейчас вкладываю серьезные средства в военную авиационную промышленность, и мне пойдут навстречу. А главное, летчики умеют держать язык за зубами. И учтите, я делаю это не ради вашего брата, а ради нашего плодотворного сотрудничества. Ваш проект, связанный с застройкой элитного курорта во Франции, где я купил землю, меня устраивает. Вы доведете его до конца, и моя услуга будет вам платой за вашу работу. Но как вы станете вызволять своего родственника из капкана, меня не касается.
— Я вас понял. Предложение принято. Вопрос решится в течение двух-трех суток.
Они простились.
Усевшись в свою машину, Поплавский достал мобильный телефон и набрал нужный номер.
— Василий, приступай. Объект номер один. Предварительное сотрясение без телефонных звонков.
Так началась новая история и, возможно, не менее трагичная, чем предыдущая. Костлявая с косой еще не насытилась, хотя уже порядком подустала.
Алеша Белоусов не спал, когда в его комнату вошел Василий. Сегодня попечитель подрывника был строг и категоричен.
— Вставай, старлей. Есть работа. Навинчивай свои протезы, и поедем покатаемся.
Спорить не приходилось. Алексей понял одно: он ничего не узнает, пока не столкнется с фактами. Ему не доверяли или не хотели ничего говорить, считая его обычной марионеткой. Он должен им доказать, что с ним надо считаться. Только тогда он будет знать заранее о запланированных акциях. Но что толку? Как предотвратить трагедию?
Алексей очень долго возился с протезами и через пятнадцать минут спустился вниз. Василий и Яша ждали его во дворе возле машины. Сели и поехали. Всю дорогу молчали. Машина шла в сторону Москвы. Въехали в город и долго петляли по темным московским улицам. Наконец остановились возле жилого дома.
— Пойдем все вместе, — сказал Василий.
Вышли. Поднялись в лифте на последний этаж. Василий ключом отпер висячий замок чердачной двери. Чердака как такового здесь не было. Они вышли сразу на плоскую крышу, покрытую гудроном и похожую на палубу авианосца.
Алексею было нетрудно идти по гладкой поверхности, но тащился он последним, опираясь на палку.
Василий раскинул руки в стороны.
— Какой простор! Смотрите, вся Москва в огнях. Ночь, а город сверкает. Хорошо все видно. Восемнадцатый этаж.
Он покружился и, остановившись, указал пальцем на возвышающееся над всеми остальными здание, похожее на башню со шпилем. На крыше светилась неоновая надпись «Ньюбанк».
— Как думаешь, Алексей, километр будет до той пигалицы?
— Меньше, — ответил Белоусов.
— Ошибаешься. Я промерял. Но самое смешное, что «Брата-4» занесли туда в мешке из-под денег с инкассаторской пломбой, которую никто не имеет права снять, кроме заведующего хранилищем ценных бумаг в присутствии главбуха. Только мешок не попал в хранилище, а очутился на крыше лифта. Ночью кабина стоит на первом этаже в самом центре зала.
Василий достал датчик и начал прикручивать его изоляционной лентой к антенне.
— Дурак ты, Вася, — усмехаясь, сказал Белоусов.
Тот замер и поднял глаза, уставившись на инвалида.
— Так… Не понял.
— Прежде чем взрывчатку закладывать, меня бы спросил. Тоже мне специалист хренов нашелся. Ты мне деньги платишь и сам же все скрываешь. Вся взрывная волна вверх уйдет по лифтовой шахте. Повышибает двери и крышу сорвет, а зданию ничего не будет, если у него фундамент крепкий. Только шума наделаешь, и больше ничего.
— Здание стоит на сваях. Его ветром может сдуть. И места у нас не было мешок спрятать. Это банк все же, а не кинотеатр.
Закрепив датчик, Василий выпрямился и кивнул на выход.
— Пошли. Сейчас проверим, кто из нас дурак, а кто чересчур умный.
Яков отъехал кварталов на пять от того подъезда, где они оставили датчик.
Василий достал из портфеля ноутбук и подал компьютер Белоусову.
— Давай, мастер. Командуй. Код 3751012. Запускай программу, набирай код и нажимай «Enter».
На экране загорелся ответ: «Код принят».
Доверие или провокация? Алексей не мог понять странного жеста своего опекуна, но вынужден был подчиниться. Докатался. Сам будет крушить все вокруг. Собственными руками. Он помнил, что Василий как-то проговорился, что у него есть четыре шарика-детонатора. Один ушел на дачу министра, второй — на банк, а еще два куда?
Одно утешало: ночь, в здании банка никого нет. А банкиры себе еще построят. Чай, люди не бедные.