На груди Насти зазвонил висящий на цепочке мобильный телефон. Она ответила, долго слушала, потом сказала:
— Тебя ждет командировка, Жека… Нет, не на Урал. В Париж… Нет, не шучу. Дня на три, не больше.
Повернувшись к Слепцову, Настя сказала:
— Вашей машины возле дома нет. Езжайте домой, Павел Михалыч. У вас не очень хороший вид. Да и костюмчик выглядит неважно.
— Догадываюсь.
Однако домой Слепцов не поехал. Его понесло в знакомый бар. Одиночество могло свести его с ума. Надо застать Полину, пока ее не перехватили другие клиенты.
11
На этот раз в бар заходить не пришлось, он встретил Полину с мужчиной на выходе.
— Эй, детка, я за тобой.
Девушка остановилась и с удивлением глянула на него.
— Тебя пропустили через мясорубку?
— Что-то в этом роде. Ты мне нужна.
— Меня уже арендовали на ночь.
Слепцов обратился к мужчине.
— Возьми себе другую девчонку.
— Мне эта нравится.
Писатель резко схватил клиента за ворот плаща. Глаза его налились кровью. Он тихо произнес хриплым голосом:
— Я тебя очень прошу.
Худощавый очкарик съежился.
Павел вынул из кармана две бумажки по сто долларов и сунул их испуганному клиенту.
— Купи себе самую красивую.
После чего оттолкнул очкарика так, что тот едва удержался на ногах.
— Поехали. Только такси будем искать на другой улице и надо запастись коньяком.
Он взял Полину под руку и повел ее по улице в сторону центра.
— Обалдеть можно! Мужики не поделили шлюху третьего сорта! Видать, плохи твои дела, Паша?
— Лучше не бывает.
— Что за вид? Всегда элегантный, с хорошими манерами. Наши девки тебя кличут «Лордом». И вдруг… Кто тебя повезет за город в таком виде? Что с твоим лицом? Подрался? Ты и на это способен? Вот уж не думала. Кто разбудил в тебе зверя, Паша?
— Кстати о лордах. Английская пословица гласит: «Не будите спящую собаку». Сегодня я побеседовал с привидением, потом посидел в «обезьяннике» в ментовке, затем познакомился с трупом, сдал норматив мастера спорта по бегу с препятствиями. В очередной раз у меня угнали машину. А на закуску сходил в кино, где мне показали оскароносную ленту, как я убиваю свою жену.
— Веселенький денек.
— Максимальная нагрузка, которую я мог бы себе позволить при своей тихой размеренной жизни, — взять грабли и убирать опавшие листья с дачного участка.
— Кто же тебе мешал этим заниматься?
— Каким-то непонятным образом одна стерва сумела меня разыскать. Для банды ее проныр такая работа семечки. Думаю, что она меня и подставила под обстрел, а сама отбыла кататься на яхте в теплые воды Атлантики. В итоге мне приходится отмахиваться от пчелиного роя без мухобойки.
— Образно изъясняешься. Все лучше, чем занудное нытье.
Машину они нашли на Таганской площади. По дороге молчали. Слепцов пытался проанализировать прошедший день, а Полина ему не мешала. С годами чувства в ней притупились, страсти улеглись, и она давно уже никому и ничему не удивлялась. К Павлу она испытывала жалость. Большой неустроенный ребенок. Талантливый, добрый, капризный эгоист. Мог бы иметь все на свете и ни о чем не думать. Не хочет. Ищет на свою задницу приключений, хорохорится, требует особого к себе внимания. А жизни не знает и в людях не разбирается, считая себя при этом «инженером человеческих душ». Все они, мало-мальски способные ребята, страдают манией величия. Они любят жизнь, когда та отвечает им взаимностью. И ненавидят весь свет, если их постигает неудача. Одна морока с такими мужчинами. И как их жены терпят. Фарфоровые статуэточки. Ходи и сдувай с них пыль, а пользы никакой.
Прежде чем зайти на участок, Слепцов дождался, пока не уедет машина.
— Чего-то боишься? — спросила Полина.
— Боюсь глупостей.
— Поздно вспомнил.
— Возможно. На них весь мой фундамент построен.
— Жизненный опыт. Привык поглядывать на все свысока и посмеиваться. Удобная позиция. Теперь кто-то решил поменяться с тобой местами.
— Готов с тобой согласиться. Вопрос в том, что я не вижу кандидата на роль оппонента, решившего это сделать.
Они прошли через сад к дому. Возле порога его ожидал новый сверток.
— Так. Сериал продолжается.
— Что это?
— Могу с уверенностью сказать, что в газету завернута книга.
— Посмотрим, — усмехнулась Полина.
Он поднял сверток, и они вошли в дом.
Яркий свет люстры девушке не понравился, и они зажгли керосиновую лампу.
В первую очередь Павел принялся за коньяк. По дороге на дачу, еще в машине, он выпил полбутылки прямо из горлышка. Полина промолчала. Мужик сбрасывал стресс. Дома он продолжил.
— Я, пожалуй, тоже выпью. Замерзла. Раньше ты вел себя деликатнее. Предлагал даме, потом пил сам.
— Извини.
Упаковка с пластиковыми стаканчиками стала вдвое короче после ее последнего визита. Полина сама достала себе стакан и налила коньяк. Она выпила залпом, как заправская алкоголичка, и плеснула себе еще.
— Ну, что там?
— С названиями у них проблема. Книга называется: «Ангельский голос». Вчера я получил такую же. Она называлась «Ангельские глазки». Им понадобился год, чтобы состряпать две истории.
— На обложке твое имя.
— Конечно мое. Поставь они имя Карла Маркса, никто читать не станет. Павел Слепцов — брэнд. Белиберда написана в его жанре, и стилистика соблюдена. Попробуй теперь отбрыкаться.
Он открыл последнюю страницу и начал читать вслух: «…Медсестра так и не пришла. Инсулинозависимые люди не могут обходиться без жизненно важного лекарства. Последний год жизни моя жена очень страдала. И мне пришлось многому научиться. Там, где мы жили, даже магазинов не было, не говоря уже о медицинских учреждениях.
Вадим Ильич указал мне на коробку с ампулами. Сверху лежали одноразовые шприцы.
С задачей я справился легко. Вот только результат меня напугал. Старик вскрикнул, схватился руками за горло и тут же умер.
Я глянул на ампулу. Никаких надписей, только рисунок. Череп и две кости. На коробке с ампулами синим по белому написано: «Инсулин». Я достал из нее последнюю ампулу.
Помочь человеку, о котором я написал книгу, уже невозможно. Как могло случиться, что я стал причиной его смерти? Смерть преследует меня по пятам. О ком бы мне ни приходилось писать, все мои герои становились жертвами. Это проклятье. Других объяснений у меня нет. Плохой или хороший, но я литератор. Жить по-другому не умею и не хочу. Не вижу смысла в прозябании. Выход из сложившегося положения напрашивается сам собой. А не последовать ли мне за своими героями? Все мы не ангелы, встретимся в аду.