На мгновение все замерли и уже приготовились к тому чтобы поддеть камень подходящим крюком. Общий порыв был остановлен герцогом.
— Давайте рассуждать здраво, — сказал он. — Не зная ответов на вопросы «что», «кто» и «сколько», мы будем полными дураками, если откроем люк прямо сейчас. Может быть отложим это дело на денек?
— Выставить здесь караул — не проблема, — кивнула Доррин. — Другое дело, что мы действительно не знаем, какой именно опасности ждать отсюда. Если речь идет о каком-нибудь колдовстве — боюсь, охрана может не справиться.
— Продумайте усиленный караул и систему оповещения, — распорядился герцог. — Вынесите из комнаты все стеллажи и бочки и поставьте охрану внутри комнаты, за дверью и выше по лестнице. В любом случае не хотелось бы поднимать этот камень до тех пор, пока мы не поймем, что происходит.
Не дожидаясь, пока помещение погреба будет расчищено, герцог направился в свои покои, приказав своим спутникам воспользоваться возможностью поспать. Пакс подумала было, что заснуть ей не удастся, но стоило прилечь на койку в казарме, как она провалилась в глубокий сон без сновидений.
Разбудил ее Стэммел. День клонился к вечеру, небо заволокло пеленой туч, в казарме уже зажгли масляные лампы. Пакс зевнула и потрясла головой, чтобы прийти в себя. Оглядевшись, чтобы убедиться в том, что в помещении никого нет, сержант снова обратился к ней:
— Говорят, ты герцога исцелила от смертельной раны? Пакс молча кивнула, не зная, что сказать. Стэммел посмотрел ей в глаза и сказал:
— Помнишь, мы как-то давным-давно говорили с тобой о том, что когда-нибудь ты, может быть, станешь паладином? Я ведь не забыл, что ты тогда рассказала про Канну, и я еще тогда подумал, что скорее всего именно ты излечила ее. А потом, когда герцог вернулся, он нам ничего не говорил, но до нас дошли слухи, что в Фин-Пенире у тебя были какие-то трудности. — На секунду Стэммел опустил взгляд, но затем снова посмотрел в глаза Пакс. — Я хочу, чтоб ты знала, что я никогда не верил этим слухам. Что касается герцога то ты сама знаешь, я в этой роте с тех пор, как ушел из дома совсем мальчишкой. И я не знаю другого такого человека, за которым можно было бы смело, не боясь опозориться, идти в огонь и в воду. Когда ты ушла от нас, я много думал о тебе у меня были свои мысли и сомнения на этот счет, но если все это было нужно хотя бы для того, чтобы ты теперь вернулась сюда и спасла ему жизнь, этого уже более чем достаточно. — Выражение лица сержанта смягчилось, он словно сбросил с себя напряжение. — Но, честно говоря, могла бы и признаться в том, что ты теперь умеешь. По крайней мере, мы могли бы сэкономить на врачах и прибавить ребятам жалованье.
Пакс, не ожидавшая шутки, не сразу расплылась в улыбке.
— Дело в том, — словно оправдываясь, сказала она, — что я до сих пор сама не знаю, что я умею и чему мне еще предстоит научиться.
— Не хочешь ли ты сказать, будто не знала о том, что умеешь исцелять? А все остальное — колдовской свет и другие штучки?
— Я смотрю, тут обо всем узнают быстро, — улыбаясь и почти не удивляясь, сказала Пакс. — Врать не буду: кое о чем я уже знала. Эти способности стали проявляться у меня постепенно в последнее время. Но я до сих пор не знаю, получится у меня что-то или нет, по крайней мере до тех пор, пока не попробую. Свет я вызвала всего лишь второй раз в жизни. Когда это случилось впервые, я испугалась чуть не до смерти.
— Могу себе представить, — задумчиво кивнул Стэммел. — Это где было, в Колобии?
— Нет, всего с месяц назад в Бреверсбридже, у киакдана.
— А, у того — друга Коулы?
— Да. А вчера ночью, когда нас вдруг окутала тьма, вызванная заклинаниями Веннера, я просто… ну, просто попросила, чтобы появился свет. И вот…
— А целительство? Ты же лечила других раньше. Канну, например.
— Был еще один случай — в Лионии. Я помогла одному из рейнджеров, с которым мы вместе служили. Но я ведь ока только учусь всему этому. Эльфы предупредили меня, о Целительство — это то искусство, овладеть которым стоит много труда и усилий. Тут дело не только в способностях и силе, как, например, со светом. Тут нужно умение. Что касается герцога, то ведь на самом деле его случай был не таким уж трудным — просто рана от небольшого кинжала. Боюсь, я бы не рискнула сейчас взяться за что-либо более сложное, например, за перелом или какую-нибудь, болезнь.
— Знаешь, в любом случае все наши очень рады тому, что у тебя получилось. А что теперь? Ты, видимо, сразу же уедешь?
Пакс пожала плечами.
— С какой стати? Я вовсе не собиралась никуда уезжать из нашей крепости, и за то время, что прошло после исцеления герцога, мой внутренний голос не потребовал от меня срочно куда-то отправляться.
— Так ты и сюда вернулась по зову внутреннего голоса? — спросил Стэммел. Пакс кивнула.
— Я так и думал. Я сразу решил, что ты появилась здесь не только для того, чтобы вернуть герцогу его перстень. Ну что ж, тем лучше. Значит, Пакс, ты у нас теперь паладин? Паладин Геда?
Прежде чем ответить, Пакс некоторое время молчала.
— Я сама не знаю, кто я. Я обладаю неким особым даром, который обычно присущ паладинам, и я принадлежу к последователям Геда. Но ведь сам Гед служил Великому Господину, и у меня есть чувство… — Пакс опять замолчала, не зная, как описать то, что ей довелось испытать в последнюю ночь в доме киакдана. Было ли это видением, миражом, откровением? Подумав, она сказала:
— Я услышала призыв. Призыв, на который не могла не откликнуться. Этот зов привел меня сюда, и я останусь здесь до тех пор, пока этот внутренний голос не позовет меня куда-нибудь в другое место. Киакдан и эльфы говорили мне, что боги обычно обращаются к паладинам напрямую. Может быть, я и есть паладин, но, по крайней мере, представляла я себе это совсем по-другому.
— Да, много воды утекло с тех пор, как мы с тобой встретились в Трех Пихтах, — вздохнул Стэммел. — Ты была такой… вроде бы типичный новобранец. Даже мечты у тебя были, как у большинства других: победные гимны, колдовские мечи, летающие лошади… И в то же время я сразу отметил твое умение работать над тем, чтобы воплотить мечты в реальность. А помнишь первые дни службы у нас в роте? Ты ведь представляла себе жизнь солдата совсем по-другому? Пакс рассмеялась.
— Это точно! Бесконечная уборка, починка стен, подгонка формы — как мы это все возненавидели с первого же дня! Мне казалось, что у нас совсем не остается времени на то, чтобы обучиться воинскому искусству. А всякие строевые занятия, постоянные тренировки с оружием — это меня никогда не утомляло.
— В любом случае, и новобранцем, и солдатом-первогодком ты показала себя очень достойно. И вот сейчас ты вновь спасла жизнь герцогу. Что ты удивляешься? Думаешь, я забыл о том, что случилось тогда в Ааренисе? Ну ладно, что-то мы с тобой заболтались. Как бы ты из-за меня не опоздала. Герцог распорядился вызвать тебя на совещание, которое он решил провести до ужина.