— Пора, — сказал он.
Она встала. Ей не составило большого труда перелезть на другую сторону. Мужчина поймал ее и тут же спросил:
— А где малыши? В доме? Когда они начнут плакать?
И как, он думает, она ему ответит? Она жестами изобразила, будто пьет, а потом спит. Он кивнул.
— Пойдем, — сказал он ей. — Надо добраться до машины.
Он взял ее за руку и напомнил:
— Опусти глаза.
Брюн вся кипела, но глаза опустила и уставилась в булыжники мостовой. Он вел ее за собой. Ей не хотелось спорить с ним на улице, но она обязательно должна ему сказать насчет Хэйзел.
Он остановился у машины, припаркованной у обочины в ряду других таких же машин, открыл водительскую дверцу, задние открылись сами.
— Садись, — сказал он ей. Она посмотрела ему прямо в глаза и проговорила губами: «Хэйзел». Он побледнел и тихо сказал ей:
— Опусти глаза и полезай в машину, пока кто-нибудь не заметил.
Она проскользнула на заднее сиденье и стала ждать его. Как только он закрыл свою дверь, она постучала ему по плечу. Он обернулся.
«Хэйзел».
— Я не понимаю тебя. Что случилось?
Черт его побери! Как только держалась леди Сесилия? На сиденье рядом с ним лежали карта, блокнот и ручка. Она протянула руку, схватила ручку и блокнот и написала большими буквами: «Забрать Хэйзел», — а потом еще: «Дом рейнджера Боуи». Он прочитал, потом побледнел еще больше.
— Это невозможно! Туда не пробраться! Разрази тебя гром, женщина, ты хочешь выбраться отсюда или нет?
Она снова показала на надпись «Забрать Хэйзел» и смотрела на него не отрываясь, старалась дать ему понять, что это необходимо сделать.
— Кто, черт побери, такая эта Хэйзел?
Она снова взялась за ручку. «Девушка с корабля. Нужно забрать ее тоже».
— Невозможно, — ответил он, нажимая на газ. — А теперь сиди смирно, я отвезу тебя, как договорились…
Вот сейчас поднимется перегородка, и тогда все. Брюн нырнула вперед, налегла на нее всем своим весом, механизм громко заскрипел, но перегородка остановилась.
— Назад, дурочка.
Механизм последний раз оглушительно скрипнул и сломался. Перегородка совсем опустилась. Брюн не обращала никакого внимания ни на перегородку, ни на мужчину. Она протиснулась на переднее сиденье рядом с ним. Лобовые стекла были прозрачными. Мужчина быстро нажал на педаль и поехал на полной скорости.
— Боже мой, женщина, если тебя увидят на переднем сиденье…
Она снова поднесла к его лицу клочок бумаги с надписью «Забрать Хэйзел».
— Это невозможно, я ведь сказал! Пятеро рейнджеров — самые могущественные люди в городе. С тех пор как Митч Пардью стал рейнджером Боуи, он целит в капитаны. Я не могу просто так ворваться в его дом, чтобы забрать какую-то девчонку. С меня хватит и тебя, а больше ни о ком в контракте не было ни слова.
Брюн взглянула на панель управления, она внимательно смотрела, как мужчина поворачивал машину, замедлял ход, увеличивал скорость, снова поворачивал. Все очень просто. После одного такого поворота она крепко ухватилась за руль, мужчина уставился на Брюн. Они чуть не врезались в другую машину.
— Черт подери! Женщина! Ничего удивительного, что тебя лишили языка… Одному Богу известно, что бы тут творилось, если бы ты еще и говорила!
Она снова быстро что-то написала в блокноте. «Забрать Хэйзел. Сегодня рыночный день. Она ходит на рынок. Рынок рядом с домом рейнджера Боуи». Она сунула листок бумаги прямо ему в лицо, машина снова сделала крутой вираж, она немного опустила листок, чтобы он спокойно мог ехать и читать.
— Невозможно. Слишком опасно. У меня все распланировано…
Брюн надавила пальцем ему на ухо и достала свой резак. Когда он понял, в чем дело, машина выехала на противоположную полосу. Он с трудом вывернул ее обратно и сказал:
— Ты сумасшедшая. Хорошо. Мы проедем мимо дома рейнджера Боуи и мимо чертова рынка. Но ты должна пересесть на заднее сиденье. Если кто-нибудь тебя увидит…
Мужчина взглянул на нее, Брюн оскалила зубы.
— Спокойно, я же сказал, я все сделаю. Мы проедем мимо. Но ты нас погубишь…
Брюн осторожно перелезла на заднее сиденье, не забывая при этом придерживать перегородку, чтобы та вдруг опять не поднялась. Она приставила острие ножа к шее мужчины. Вряд ли удастся пробить ему позвонки таким ножом, но ничего другого не оставалось.
— Мне говорили, что ты бешеная, но не до такой же степени. Какая-то сумасшедшая, — ворчал мужчина.
Брюн улыбнулась. Они еще не представляют, чего от нее можно ждать.
— Вот дом рейнджера Боуи, — наконец произнес мужчина.
Брюн смотрела во все глаза. Вкруг большой центральной площади стояло пять больших домов. Мужчина показывал на один из них. В центре площади большая клумба в виде пятиугольной звезды.
— В других домах живут рейнджер Хьюстон, рейнджер Крокетт, рейнджер Трэвис и рейнджер Ламар. Капитан сейчас рейнджер Трэвис. Ближайший к дому рейнджера Боуи рынок вон там, вдоль по улице. Туда же выходит черный ход, которым пользуются служанки. Видишь?
Брюн заметила небольшую нишу посреди длинной оштукатуренной стены. Они проехали мимо, и ей удалось различить в глубине ниши дверь и маленькое углубление сбоку, где стоял охранник. Они проехали один перекресток, второй. Третий перекресток был отгорожен натянутой поперек улицы веревкой.
— Это рынок, туда нельзя въезжать на машинах. Тебе тоже туда нельзя. Вот видишь, мы совершенно ничего не можем сделать…
Брюн пощекотала его кончиком ножа за ухом. Другой рукой она вытащила блокнот и ручку и написала: «Разворачивайся. Будем ездить и смотреть».
Когда они в третий раз ехали вдоль улицы, Брюн заметила, что к дому рейнджера Боуи направляется какая-то женщина. В каждой руке у нее было по корзинке, ей оставалось пройти еще несколько кварталов. Внимание Брюн привлекли быстрые движения женщины. Она похлопала водителя по плечу.
— Это она? — Он подъехал ближе.
Трудно даже сказать… голова в темном платке наклонена вниз, все скрывает темная неуютная одежда. Но Брюн на секунду удалось разглядеть серьезное лицо, закушенную нижнюю губу. Она снова похлопала водителя по плечу.
— Ох, и достанется мне за это, — вздохнул он, но остановил машину и вылез на улицу.
— Ты. Девчонка.
Хэйзел остановилась, не поднимая глаз.
— Ты из дома рейнджера Боуи? Девушка кивнула.
— У меня тут для тебя есть дело. Полезай на заднее сиденье.
Он открыл задние дверцы. Брюн чувствовала неуверенность Хэйзел, сомнения, чуть ли не панику.
— Давай поторапливайся, — подтолкнул ее мужчина. — А то придется пожаловаться Митчу на твою нерасторопность.