— Я в магию не верю, — отмахнулась девушка, жадно разглядывая неподвижные фигуры. — Посмотри, один из них, наверно, знатный воин, а второй нет, у него и доспехи попроще, без украшений и наворотов. И рукоять меча совсем простая, ремешком обтянута. А у того — с золотом и драгоценными камнями.
— Это Чернага, княжеский сотник. А его противник — русский светлый воин Боривой.
— Откуда ты знаешь?
— Сорока на хвосте весточку принесла.
Дмитрий подошел ближе, разглядывая мечи, которыми воины проткнули друг друга. Оба меча — черный и льдисто-металлический — свободно пронзили кольчуги противника и вышли из спины того и другого бойца.
Дмитрий протянул руку к застывшему Боривою, лицо которого, в отличие от искаженного лица противника, было спокойным и умиротворенным, хотел потрогать меч, но почувствовал ледяной озноб, отдернул руку.
И тотчас же в святилище объявился новый гость — монах в рясе, с мощным фонарем в одной руке и с помповым ружьем в другой. Дмитрий узнал его — это был тот самый монах, что навещал Витюшу Костина в Москве и который, очевидно, сидел в засаде у городища прошлой ночью.
— Стоять! — каркнул он, красноречиво оскалясь. — Назад!
Дмитрий послушно попятился. Ему показалось, что от последних слов монаха меч Боривоя засветился изнутри и погас.
— Ты тоже! — Ствол ружья повернулся в сторону Кати.
— Кто вы такой? — возмутилась девушка. — По какому праву командуете? Что вам здесь надо?
— Назад, я сказал!
— Отойди, — мягко посоветовал Дмитрий, поискав глазами карабин и жалея, что тот недоступен. — Это прямой потомок распинателей.
— Кто?!
— У тебя шибко умный дружок, — скривил губы монах. — Чересчур умный. Такие долго не живут. К стене!
— Да что вам нужно?!
— Ему нужен меч, — сказал Дмитрий.
Оскал монаха стал шире.
— Правильно, господин Храбров. Мне нужен меч крестителя. Он еще послужит нашему Делу. А вот ты зря встрял в эту историю, да и знаешь больше, чем нужно. Придется оставить тебя здесь. — Монах хихикнул. — Еще на тысячу лет. И девку твою тоже.
— Вы не посмеете… — дрожащим голосом проговорила Катя, отступая вдоль стены к проему, из которого вылез гость.
— Стой, где стоишь, а то умрешь раньше времени. А ты, мастер, стань на колени, руки на затылок.
Дмитрий помедлил, прикидывая свои возможности. Он мог бы в прыжке достать гостя, но вряд ли это позволило бы ему увернуться от пули.
— На колени! Быстро!
Дмитрий опустился на одно колено.
Монах перестал сверлить его яростными белыми глазами, подошел к застывшим в последнем движении воинам, оглядел их, ощерясь, и вдруг толкнул ближайшего к нему в плечо. Тела воинов со стуком упали на пол святилища и… рассыпались в прах! Зазвенели раскатившиеся по полу мечи.
Дмитрий вздрогнул.
Тихо вскрикнула Катя, сделав еще один маленький шажок к дыре в стене.
Монах сбросил с головы монашеский клобук, открывая бритый наголо череп, шевельнул носком сапога меч Чернаги, длинный, черный, с богатым эфесом, потом осенил себя крестом и одним движением поднял меч над головой. С рукояти меча стекла ему на лоб голубая электрическая змейка. Он вскрикнул, пошатнулся, однако на ногах удержался. Глаза его засияли, как два рубина.
— Он мой! — прорычал монах хрипло. — Он мой! Теперь я — креститель! Я буду карать и миловать! Я довершу то, что начали предки, да не закончили! Я стану…
Его речь прервал выстрел.
Пуля вжикнула мимо уха монаха, влипла в стену.
Катя успела-таки схватить карабин, играя испуганную до смерти женщину.
Монах оглянулся в недоумении, ощерился, вытянул в сторону девушки меч:
— Отдай!
— Держи его на мушке! — быстро сказал Дмитрий, вскакивая. — Этот новоявленный Навуходоносор запросто может отправить нас на тот свет.
С кончика черного меча сорвалась молния, угодила прямо в карабин Кати. Та вскрикнула, отшатнулась, бледнея и роняя оружие, и осела по стене на пол. Закрыла глаза.
— Не-е-ет!.. — вскочил Храбров.
Луч фонаря уперся в Дмитрия.
— Теперь твоя очередь, мастер. Сможешь ли ты теперь посоревноваться со мной?
Новая молния сорвалась с кончика меча.
Но Дмитрий уже подчинялся трансу боя и начал действовать, не давая противнику времени насладиться победой.
Прыжок в сторону, нырок на землю, перекат…
Молния опалила волосы на виске, но пролетела мимо.
Еще прыжок.
Рукоять меча Боривоя легла в ладонь. Судорога свела руку, сладкая боль вонзилась в сердце, аж искры из глаз посыпались! И тут же в голову хлынула удивительная холодная ясность, а в мышцы — неукротимая жгучая сила. Это включился меч, доверившись человеку, который взял на себя ответственность за будущее Рода.
— Умри! — выдохнул монах, бросаясь к лежащему Дмитрию, обрушил на него черный меч.
Клинки скрестились, высекая длинные шипящие искры.
Дмитрий сделал подножку и подбил противника под колено, заставив его отступить. Вскочил разгибом вперед, отбил еще один выпад и ударил монаха ногой в грудь.
Он давно не брал в руки холодное оружие, со времени ухода из Школы и тренировок с учителем, но верил, что тело само вспомнит приемы фехтования и ответит адекватно. А еще он чувствовал необыкновенную легкость в теле, уверенность и силу, стекающую по мечу в руку и дальше — в сердце.
Глаза монаха метнули молнии.
Дмитрий ощутил удар в лоб, зрение на секунду помутилось.
Дьявол! Это не простой монах, это колдун! Так он запросто может подобраться ближе и укокошить, не ведая стыда!
Дмитрий отскочил, автоматически выполняя «мельницу» — прием веерной защиты. Прием сработал. Монах вынужден был отступить. Но тут же снова бросился в бой.
Длился этот бой не больше минуты.
Фонарь, упавший на пол святилища, не погас и помогал бойцам видеть друг друга. Хотя в состоянии боевого транса Дмитрий мог обходиться и вообще без света. Впрочем, как и его могучий противник.
Если бы не умение уходить в пустоту измененного состояния сознания и не хорошая школа кэндо, [7] которую прошел в свое время путешественник, он не смог бы на равных сражаться с новым хозяином черного меча. Монах же рубился умело и яростно, его тоже подпитывала энергия меча, и Дмитрию пришлось какое-то время биться на пределе физических и психических возможностей, отбивая не только выпады меча, но и магические удары противника. Лишь научившись впитывать силу своего меча и предвидеть движение монаха, он смог наконец остановить беспрестанные атаки противника.