— Стюарт! — крикнул Гейвен откуда-то со стороны склада, — Стюарт, иди сюда.
— Нет, ты только посмотри на него.
— Их здесь трое, Стюарт!
Испуг, который отчетливо слышался в голосе Гейвена, все же заставил Стюарта отвернуться от окна. Через стеклянную перегородку он попытался рассмотреть, что происходит на складе. Там было темно, поскольку Гейвен успел закрыть широкие двери. Однако самого его не было видно. Очертания какой-то фигуры, похожей на человеческую, мелькнули среди стопок корзин. Это существо было крупнее человека, но плохое освещение мешало определить, кому именно…
Внезапно со стороны окна, которое находилось у него за спиной, раздался протяжный стон. Он резко обернулся. Оконные рамы вновь застонали, да так, как будто за окном бушевал ураган. На улице как и прежде шел дождь, а ветра и в помине не было. Посреди дороги, упершись тростью в грязь, стоял человек в сером костюме. Обе его руки покоились на серебряном набалдашнике. Он пристально смотрел на Стюарта.
— Стюарт! — завопил Гейвен.
Лопнули оконные стекла, по их поверхности побежали многочисленные трещины. Животный рефлекс заставил Стюарта мгновенно повернуться к окнам спиной и прикрыть голову руками. Сейчас они разобьются вдребезги!
Он увидел перед собой двух-с-половиной метрового йети, прислонившегося к стеклянной перегородке. Его спутанный желтоватый мех был измазан грязью, красные обезьяньи губы не скрывали покрытых пятнами клыков. Стюарт онемел от изумления. Он испытывал ужас и отвращение.
Внезапно обрушились все стекла. За секунду до этого он закрыл глаза и был подхвачен каким-то прекрасным брильянтовым облаком призматической формы, которое искрилось и мерцало в слабом освещении. Затем осколки стекла вонзились в его кожу. Кровь брызнула из тысяч неглубоких порезов. Алые пятна покрыли всю его одежду. Кожа тотчас онемела — так его мозг пытался избежать болевого шока. Туманный ярко-красный фон за плотно закрытыми глазами стал алым. От боли вспыхнули фиолетовые звезды. Затем все погрузилось в беспросветную тьму. Несмотря на онемение, он почувствовал как горячие угли пылают в его глазницах.
— Ослеп, я ослеп!
Но он был не в состоянии произнести эти слова, даже если бы работали его голосовые связки.
— Такого не должно быть, — услышал он чей-то голос. — Мы можем помочь тебе. Мы можем сделать так, что ты снова будешь видеть.
Он попытался поднять веки и испытал неприятное ощущение, что рвутся тонкие ткани. Перед ним по-прежнему была лишь чернота. Боль стала проникать внутрь. Боль терзала каждую клетку его тела. Стюарт почувствовал, что падает на пол.
Затем боль в ногах затихла, сменившись блаженным холодом, разлившимся по телу. Это было похоже на купание в ледниковом озере. К нему вновь вернулось зрение. На фоне бесконечной тьмы возникло цветное изображение девушки. Ему показалось, что она вся состоит из прозрачных белых мембран, заботливо одетых на ее гибкое тело. Затем эти мембраны, свободно перетекая, превратились в прозрачные одежды. В сущности она была еще ребенком, подростком, который переходил из поры девичества в пору женской зрелости. Он подумал, что так, должно быть, выглядят ангелы или феи. Она все время танцевала, легко вращаясь то на одной, то на другой ноге. Ее движения были более пластичны и грациозны, чем движения любой балерины. Лицо светилось ангельской улыбкой.
Она протянула к нему руки. Ветерок, дуновение которого Стюарт не мог ощутить, слегка шевелил неровные края ее рукавов.
— Видишь, — сказала она, — мы можем остановить эту боль.
Она подняла руки над головой и, сложив вместе ладони, снова закружилась в танце. Эхом раздался ее легкий смех.
— Пожалуйста, — умолял он ее, — ну пожалуйста.
Вернувшаяся в ноги боль заставила его закричать. Видение сирены стало удаляться, быстро растворяясь в пустоте. Внезапно она остановилась и подняла голову.
— Ты этого хочешь? — спросила она, озабоченно нахмурив брови.
— Нет! Вернись, пожалуйста, вернись!
На ее лице появилась восторженная улыбка, а руки с радостью его обняли. Стюарт сам потянулся к ее благоухающим прелестям, которые тонули в великолепном потоке белого света.
«Илекс» вынырнул из пространственной червоточины в сотне тысяч километров от Лалонда. Искаженные контуры пространственно-временных ворот исчезли, пропустив космоястреб, который вновь сфокусировал поле искажения. Сенсоры осторожно прощупали окружающее пространство. Звездолет-биотех находился в состоянии полной боевой готовности.
Тем временем капитан Аустер, лежа в амортизационном кресле, просматривал многочисленные данные, поступающие как от самого биотеха, так и от систем электроники. В первую очередь его беспокоила возможность присутствия вражеских кораблей в радиусе четверти миллиона километров от космоястреба. Именно поэтому ни один из боевых сенсоров не был убран внутрь корпуса звездолета. Благодаря резонирующему эффекту, возникшему в поле искажения «Илекса», на орбите Лалонда удалось обнаружить целый ряд объектов, размеры которых были совместимы с размерами кораблей. Кроме этого были обнаружены астероиды, искусственные и естественные спутники, а также обломки размерами с большой камень. Никаких крупных объектов в непосредственной близости от звездолета не было. Еще через восемь секунд «Илекс» и офицер управления системами вооружений Окиро, который работал в тандеме с биотехом, подтвердили отсутствие какой-либо угрозы.
— Отлично, давай возьмем курс на стояночную орбиту; она проходит в семистах километрах над поверхностью планеты, — предложил Аустер.
— В семистах километрах? — усомнился «Илекс».
— Да. На этой высоте твое поле искажения не будет подвержено сильному воздействию. Если понадобится, мы всегда сможем ее покинуть.
— Прекрасно.
Разум человека и мозг биотеха совместными усилиями выработали приемлемый вектор полета. «Илекс» прочертил воображаемую линию в направлении сине-белой планеты.
— Мы идем на стояночную орбиту, — громко сказал Аустер трем флотским офицерам-адамистам, которые находились на мостике. — Мы будем все время находиться в состоянии боевой готовности. Прошу вас не забывать о том, кто может нас здесь поджидать, — он сказал это довольно строгим тоном, так, чтобы его мысль дошла до каждого эдениста, который входил в состав экипажа. — Окиро, какова обстановка в окружающем пространстве?
— На стояночной орбите девять кораблей — семь транспортов с колонистами и два грузовых корабля. Кроме того, на подходе три межпланетных корабля, оснащенных приводами плавления. Они вылетели с астероида Кеньйон и держат курс на орбиту Лалонда. Других кораблей в системе нет.
— Я не могу получить ответа от лалондского Центра Управления Гражданскими Полетами, — сообщил пилот космоплана Эрато, оторвав взгляд от коммуникационной консоли. — Насколько я понимаю, орбитальная станция связи в полном порядке, просто они не отвечают.