Барка лишь заглядывает немного дальше в будущее, чем обычный райд.
Мы въехали во двор, как две капли воды похожий на обычный терминал. Несколько грузовиков, ряд байков возле серого трехэтажного здания. Собственно, офис и являлся чем-то вроде терминала, даже небольшая гостиница при нем была, хотя все равно наибольшие потоки традиционно шли через «Новобаварский» и «Безлюдовский».
Я и капитан поднялись на второй этаж, где располагались переговорные кабинеты – небольшие помещения с хорошей звукоизоляцией. В таком помещении обсуждали детали сделки, не боясь подслушивания, или же выбивали деньги из партнера, не желающего платить. Вроде как и такие случаи бывали.
Капитан провел к семнадцатому кабинету. За дверью с табличкой «Идут переговоры» оказалась комната, выдержанная в светло-бежевых тонах, за исключением черных кресел вокруг столика. Их занимали Лукас, байкер лет двадцати, потерявший в недавней стычке пальцы левой руки и теперь работавший администратором в опорном офисе, и его собеседник – плотный мужчина в форме с полковничьими погонами. Тот самый не в меру ретивый папаша.
Видимо, отец Алианы тоже меня припомнил – на его лице возникло кислое выражение. Но он быстро взял себя в руки и даже поздоровался первым.
– Полковник Болдин. Можно Виктор Степанович.
– Байкер Змей. Можно Евгений, – в тон ответил я.
Я и капитан тоже сели в кресла. Полковник сухо заговорил:
– Два дня назад моя дочь сбежала из дома. У меня есть основания полагать, что она уехала с кем-то из ваших. Денис, – полковник кивнул на капитана, – опросил всех ее подруг и подтвердил мою догадку. Я хочу, чтобы ты нашел ее. Нашел и вернул. Чего бы это ни стоило.
– Идея понятна. Однако я не общаюсь с вашей дочерью уже несколько месяцев. Полагаю, вы в курсе. – Болдин кивнул. – Прекрасно. Тогда почему обратились ко мне, а не к моему «преемнику»?
– Мне о нем мало известно, – полковник чуть опустил глаза, признавая свою вину. Странный поворот, ну да ладно, разберемся. – Ты знаком с моей дочерью, знаешь, как она выглядит. Саша могла изменить внешность, это раз. А два – ты единственная моя зацепка среди ваших гонщиков. – Полковник помолчал и неожиданно выпалил: – Встреть я тебя на улице еще раз… ох, не поздоровилось бы тебе. А так я вынужден сотрудничать…
– Товарищ полковник, – в голосе капитана звучала вежливая предупредительность, – не время сейчас.
– Да. Верно. Приношу извинения.
Лукас взял папку, вытащил несколько листов бумаги с текстом и положил передо мной и полковником.
– Ваш контракт. Я адаптировал его под ситуацию. С полковником Болдиным текст уже согласован.
Я пробежал глазами текст. Администратор приравнял работу к доставке груза высочайшей категории сложности. Пожалуй, он прав.
Можно потянуть время, сделать вид, что читаю контракт. Алиана жива, наверняка здорова и, возможно, счастлива. Почему я должен ей мешать?
Хотя, с другой стороны, если она сейчас на бэке у какого-нибудь красавца – то это очень плохо. Она совершенно не умеет ориентироваться в сложной ситуации. Чуть что – станет живым щитом.
Когда же я научусь не брать ответственность за весь мир? Ладно, косвенно я причастен к ее бегству из дома.
– Не возражаю. Виктор Степанович, условия вас устроили?
– Я на все готов, лишь бы вернуть Сашеньку.
– Тогда еще один вопрос.
– Да?
– Вы хотите, чтобы я просто привез Альку домой или уговорил ее вернуться по-хорошему?
Болдин задумался. Потом вздохнул.
– Постарайся ее уговорить. Мне бы не хотелось, чтобы она потом, через какое-то время, опять сбежала.
– Вообще-то мне тоже. Тогда… Лукас, сделай нам дополнительное соглашение. В случае, если Александра возвращается добровольно и осознанно, мой гонорар вырастает втрое.
Лицо полковника налилось кровью.
– Ты намерен нажиться на моем горе?
– Я намерен исправить ваши ошибки, – не менее резко ответил я. – А это сделать посложнее, чем силой притащить взбалмошную девчонку домой.
О том, что намерен исправить и некоторые свои, я предпочел умолчать.
Полковник стиснул зубы, достал ручку и витиевато расписался. Внимательно рассмотрел мою подпись, удовлетворенно кивнул.
– Я должен убыть в часть. Капитан Кашарнов ознакомит тебя со всей информацией. Не забывай докладывать мне про ход выполнения задания не менее трех раз в сутки.
Полковник встал, круто развернулся и вышел из кабинета.
Я слегка потянулся в кресле. Собрал бумаги, аккуратно вложил их в папку.
– Лукас, ты до скольки в офисе?
– До шести, может, до полседьмого.
– Возможно, мне понадобится кое-какая информация из наших баз, ты уж, будь добр, помоги. С меня пиво за заботы. Идем, капитан.
Мы вышли на улицу. Я вытащил сигареты.
– Будешь?
– Не откажусь.
Я несколько раз пощелкал зажигалкой, бездумно глядя на появляющийся огонек.
– Что девчонки говорят?
– В один голос: «Не знаю, куда она подевалась». Саша либо специально им не говорила…
– Либо сама не представляла, где окажется. С ее характером скорей второе.
Капитан кивнул.
– А с кем она могла сбежать – не говорят?
– Точно нет. В последнее время Саша встречалась с каким-то парнем. Настоящего имени никто не знает, она всегда называла его «Мачо». Вроде бы он байкер.
Необычное прозвище для райда.
– К нашим обращались, пробивали?
– Естественно. С этого и начали. Несмотря на некоторое… предубеждение командира. Получили список, фотографии, но ни одна из подруг не опознала его.
– Можно взглянуть?
– Сейчас.
Капитан порылся в портфеле, вытащил папку. У военных цифровая эпоха так и не наступила. Я раскрыл ее. Да, маловероятно, что это – поклонники Алианы.
Юсси Мачиколкка, Петрозаводск. Ээлгэн Толгой, откуда-то из Бурятии. Еще парочка физиономий из СибРФ, один москвич. В Харькове никто из них не был. Тупиковый ход.
Нет имени, нет прозвища. Уехал из города два дня назад. Вероятно, с конвоем. Надо вытащить из базы всех, кто регистрировал контракты на конвой из Харькова. Плюс если пресловутый «Мачо» был слобожанским сабом для транзита – проверить записи по Гоптивке.
От мыслей отвлек голос капитана.
– Змей, раз уж мы работаем вместе. Хочу вопрос задать. Ты раньше сталкивался с подобными заданиями?
Я бросил окурок в урну.
– Нет. Но я пообещал Болдину, что найду его дочь. Поставил подпись под соглашением и намерен выполнить его до конца. Хотя, знаешь, дело не столько в контракте. Он, скажем так, лишь фиксирует намерение. Алька все-таки не чужой человек. Может, где-то я в свое время не объяснил ей законы байкерского мира, вот она и потянулась за типа-романтикой. Если с ней что-то случится… я ж спокойно спать не буду. Вот, собственно, и все.