– Лучше всего организовать передатчик каждой команде и следить за их перемещениями в реальном времени, – продолжил рассуждения Ганнибал, – тогда вероятность попадания на доппельгангеров свелась бы практически к нулю.
Я вспомнил сетования байкеров на внедрение офисов, на то, что Аристархов создает транспортную мегакорпорацию. Вот сейчас он при мне рассуждает о контроле над перемещениями каждого байкера.
Свобода ли это? Или из общества вольных ездоков родился гениальный диктатор?
– Ганнибал…
– Да, Змей.
– Ганнибал, простите за такой вопрос. Но вам не кажется, что все эти меры убьют байкерскую свободу? Сначала контракты, потом офисы, сейчас – контроль за перемещениями. Что будет дальше?
Барка присел, допил сок, повертел стакан в руке.
– Когда-то с подобного вопроса началось наше знакомство. – Он улыбнулся. – Я понимаю твои сомнения. Мир меняется, Змей. Байкеры тоже меняются. Всегда будут недовольные возникновением нового, простые консерваторы или агрессивные ребята из «одного процента». Действительно появляется много новых правил, в чем-то ограничений. Пойми одно, Змей. Я никого не собираюсь уговаривать или принуждать. Пусть каждый решает сам – принимает ли он эту стратегию безопасности, обновленные правила игры, или нет. И еще. – Ганнибал посмотрел в глаза. – И еще, Змей. Часто я слышу фразу: «Кто не с нами – тот против нас». Так вот, это изречение – чушь собачья. Фикция, призванная оправдать убогое биполярное мышление. Пусть те, кто не с нами, идут своей дорогой. Быть может, они позже придут к нам. Или докажут правильность своего пути. У каждого из нас есть свобода идти в ад по лично выстраданной дороге.
– Понимаю.
– Вот и хорошо.
Барка взял ноут, его пальцы скользнули по клавишам.
– До свиданья, Змей.
– Змей, – Дэйзи подергала за рукав, возвращая в реальный мир, – Змей, я хочу сладкую вату.
Мы только что прошли под колоннадой и неспешно брели к здоровенной чаше недействующего фонтана. Ингвар и Юстиниан ушли вперед; Сашка, размахивая руками, втирал латышу что-то о дружбе народов в условиях сельского хозяйства.
Купил Лере здоровенный розовый клубок, она облизнулась, оторвала лохматый кусок и отправила в рот.
– Неплохо так.
– Эй, где вы застряли? – Юс махал рукой. – Шоу скоро начнется!
Из желтой палатки, разбитой на обочине, к нам поспешил человечек в ярко-красном жилете и с фотоаппаратом в руке.
– Моментальная съемка, недорого! Печать фотографий при вас, файл отправляю на электронную почту! Никаких фотомонтажей из отснятого материала, все по-честному!
Человечек сунул визитку. Недешевая, с красным голографическим тиснением.
– Я не против, – сказала Дэйзи. – Мальчики, давайте сфоткаемся.
Ладно. Выстроились. Фотограф долго изображал у-шу, приседал, подпрыгивал, наконец, поймал ракурс и ослепил вспышкой. Зараза. Хоть бы предупредил.
Прежде чем я успел высказаться, человечек сбежал к палатке и оттуда кричал:
– Вам сколько фотографий печатать?
– Четыре! – крикнула Дэйзи.
Принтер споро выбросил глянцевые прямоугольнички. Юс вцепился первым и заржал:
– О, Ингвар, смотри, ты – единорог! У тебя так чудесно Останкинская башня из головы торчит. Зато у меня надпись хорошо видна!
Юстиниан щеголял в красной футболке, на которой кока-кольным шрифтом было выведено «Enjoy Cocaine».
– А цветочек наш…
– Знаю, я просто милашка, – очаровательно улыбнулась Дэйзи и состроила Юсу с фотографом глазки.
Она действительно прекрасно выглядела в открытой белой маечке, распахнутой джинсовой курточке и с двумя хвостиками над ушами. А я, как всегда, перекосился на левую сторону. Ну и ладно.
– Эй, осталось пятнадцать минут!
– Нормалек, почти пришли. Это за двадцать шестым павильоном, сейчас тут повернем и будем на месте.
За белым зданием с очередной высокой колоннадой раскинулся обширный пустырь, выглядевший как здоровенная полоса препятствий или мини-полигон. Небольшая деревянная трибуна расположилась в торце здания, которое мы только что обошли. На ней гудели и переговаривались любопытствующие зрители. Чуть дальше возвышалась еще одна трибуна, где под тентом сверкали начальственные лысины, золотились звездочки на погонах и капельки пота на местами благородных сединах. Вдоль трибуны на корточках расселась пишущая братия и многочисленные фотокоры с длинными объективами.
Что удивительно – не менее половины зрителей составляли байкеры.
– Юс, ты на кого нас привел?
– Да так, европейцы притащили какой-то трэк, говорят, он поможет решить проблему с перевозками на дорогах. Народ собрался, чтобы над ними поржать.
– Чую я, ржать нам не придется, – тихо сказала Дэйзи, нахмурив лоб. – Идем, места надо занять.
Зрители шумели и строили предположения, что за чудо-юдо собираются представить. Два больших экрана, до того показывавшие красную заставку с малопонятным логотипом, разлились фонтаном красок, и на них появилось улыбающееся лицо человека с микрофоном.
– Добрый день! – громыхнул из динамиков голос. – Рад приветствовать всех вас на нашей грандиозной презентации! Уверен, вы покинете ее с удивлением и восторгом, по достоинству оценив прекрасную технику.
На заднем плане медленно набирала силу токката Баха.
– Ведущий там, – указал латыш на тщедушного парня, стоявшего возле крытой трибуны.
– Итак, дамы и господа, наша компания рада представить вам умопомрачительную машину, которая произведет революцию в грузоперевозках. Встречайте, перед вами – «Дракон»!
Камера взяла крупным планом стальной ангар в дальнем углу полигона. Двери медленно раздвинулись, и из подсвеченного красным помещения под финальные такты токкаты на свет выкатился трэк. Кто-то ахнул, у меня перехватило в горле. Это был не просто какой-то новый грузовик. Нам явился монстр из кошмаров дизайнера-футуриста.
– Ох…
Фуга.
Монстр медленно покатился к зрителям, взревывая мотором и пуская искры из труб.
– «Дракон» построен на базе капотного тягача «Daimler Fl-С7» образца две тысячи сорокового года со специально разработанным для этой серии мотором «DDR-E11». Благодаря ему машина при полной нагрузке спокойно идет со скоростью восемьдесят километров в час.
Трэк сделал кружок по полигону.
– Обратите внимание на дизайнерское решение автомобиля. Кабина выполнена в виде головы дракона, так и кажется, что сейчас загорятся красные глаза и раздастся громогласный рев!
На морде зажглись фары, и трэк действительно оглушительно рыкнул. За серыми стеклами – стеклами ли? – кабины никаких огней не появилось. «Дракон» подъехал ближе.