– Уже дал команду, – сказал Угрюм, наливая в стакан минеральной воды. – Только что-то мне подсказывает: не найдем мы гонца.
– Это почему еще? – нахмурилась Мегера.
– Чужак уж больно хваткий, – сказал Угрюм и сделал долгий глоток. – Ф-ф… Уверен – следы он заметать умеет. Не удивлюсь, если он связан с ФСБ или армейской разведкой.
– Этого еще не хватало… – Затейника передернуло. – С чего вы взяли?
– Интуиция… – пожал плечами Угрюм. – Скажи-ка, Ловец, что известно твоему клиенту? Ну, что ты успел ему выболтать?
Ловец страдальчески переминался с ноги на ногу. Наверное, его здорово прихватило по нужде. Но Держатели предпочитали не замечать этого. Похоже, их даже забавляли муки допрашиваемого.
Маленькие злобные слабаки. Я уже начинаю вас ненавидеть…
– Стандартный набор постулатов… – пробормотал Ловец. – «В твоей слабости – сила, вместе с нами становишься сильнее…» По-моему, он даже и не понял ничего…
– С чего ты взял? Считаешь, что среди депутатов дураки одни?
– Просто… Просто он был немного пьян. Ему только один постулат запомнился. Он его, как горячечный, все повторял и повторял…
– Что за постулат?
– «Мы правим миром». Его прямо, как зациклило: «Мы правим миром, мы правим…» Смеялся, как сумасшедший… По-моему, у него мания величия. Это часто среди слабаков встречается…
– Мы спрашиваем вашего мнения, Ловец! – прошипела Крошка.
– Отныне ваша свобода перемещения ограничивается стенами Обители, – сказал Угрюм. – До особого решения…
– Но это невозможно… У меня семья! – Ловец позволил себе чуть повысить голос.
– Ловец, держитесь в рамках! – заспанно пробубнил канцлер Зануда.
Ловец сник. Держатели склонились над столом и принялись яростно шептаться о чем-то. Я поднял глаза и вздрогнул: на краю бассейна неподвижно застыл знакомый силуэт.
Владыка.
Тоже еще – привидение. Мало тут психопатов собралось…
– Можешь пока сесть, Ловец! – объявил Зануда. – Блюститель Близнец, выйдите вперед!
Я подчинился.
Держатели смотрели на меня с откровенной неприязнью. Только у каждого к этому чувству примешивалось еще что-то. В основном – жадное любопытство и зависть. Эти пятеро умело выдержали паузу – словно умелый режиссер ставил эту немую сцену с намерением напустить на меня неуверенность и смятение. Надо сказать, это у них почти получилось.
– Что же это получается, Близнец, – вкрадчиво заговорила Мегера. – Теперь ты, новичок, будешь знать то, что неизвестно Держателям?
– Ты считаешь, это правильно, Близнец? – прищурился Угрюм.
– А как же, он у нас особенный! – язвительно заметила Крошка. – Смотрите, какой вымахал – крепыш, красавчик. А, может, он и не слабак вовсе, а? Может, он и есть этот?.. Вы понимаете, кто…
Я потерял дар речи и почувствовал, что краснею. Это что-то новенькое! Теперь меня еще и чужаком объявят! Нашли крайнего! А ведь знал, с самого начала знал, что вся эта история добром не кончится. Слишком легко, слишком быстро. Все – слишком. Так не бывает. Тем более – в моей постылой, скучной жизни…
– Ну, это уже перебор, Крошка, – мягко сказал Затейник, с интересом следя за моей реакцией. – Как же это он может быть чужаком?
– А почему нет? – насуплено глядя в стакан, произнес Угрюм. – Посмотрите на него. Какой он слабак? У него же на физиономии спецназ нарисован. Смотрите, кулаки какие…
Сейчас я потеряю сознание. Это какой-то бред.
Поднял взгляд к небу. Там, высоко-высоко, сложив на груди руки, за моими мучениями молча наблюдал Владыка.
– М-да… – Затейник развел руками. – Это серьезное обвинение. Вам есть, что сказать, Близнец?
– А что мне говорить? – с трудом вымолвил я. – Это же просто… даже не знаю… Ну, ведь я не сам к вам в Клан пришел! Это Хиляк меня на краю крыши поймал, когда я полетать собрался…
– Очень тонкий ход! – поднял указательный Угрюм. – Что я вам говорил? А Хиляка этого давно под особый контроль взять надо было…
– Вы что, совсем мне не верите?! – почти закричал я.
– Ну, почему же, – задумчиво сказал Затейник. – Как Держатели, мы просто обязаны проявить осторожность, оградить Клан от любой возможной угрозы. А угроза, согласитесь, серьезная. Хранители секрета Сердца гибнут один за другим. А теперь это знание отчего-то перешло к вам…
– Все претензии к завхозу! – буркнул я. – Он сам затащил меня туда…
– Куда? – быстро спросил Угрюм.
Я прикусил язык. Еще не хватало проболтаться! А они только и ждут этого!
– Матвеич не имел права разглашать тайну Сердца! – Затейник резко изменился в лице и даже по столу стукнул сухой ладонью. – Он еще ответит за самоуправство!
– Тебе мы настоятельно советуем передать секрет одному из Держателей, – произнесла Мегера, сверля меня колючим ведьминым взглядом.
– Давай, не держи в себе такую опасную тайну, парень! – почти ласково сказал Угрюм. – Право же, мы лучше распорядимся этой информацией…
– Это не мой секрет… – промямлил я.
Держатели выдержали очередную зловещую паузу, тихо посовещались. Я снова посмотрел наверх. Владыки не было.
Тихоня, перегнувшись через стол перед Мегерой и Крошкой, что-то говорил Затейнику. А ведь я до сих пор не слышал его голоса…
Затейник похлопал по столу пальцами, бросил короткие взгляды на коллег и объявил:
– Предлагаю ограничить свободу перемещения Близнеца пределами Обители. Слишком важная информация, чтобы дать ей возможность уйти на сторону!
– Но весь смысл был в том, чтобы чужак вышел на меня! – воскликнул я. – Ради этого мне показали Сердце!
Эхо насмешливо бросило в ответ: «Це-це!».
Затейник собрался что-то ответить, но тут сверху донеслись крики:
– Все сюда! С Матвеичем беда…
Я ворвался в тесную каморку завхоза. На пути попался бледный, растерянный Крот, невольно отстранился, пропуская меня.
Я замер, остолбенев от ужаса и чувства нереальности увиденного.
Комнату не узнать. Полки, некогда уставленные моделями, делавшие этот чулан похожим на роскошный морской музей, были пусты. Изуродованные корабли грудами валялись на полу. Похоже, их давили, топтали, кидали в стены, отрывали паруса…
За этим пиршеством вандализма я не сразу заметил тело.
Матвеич лежал на полу в луже крови, обнимая недостроенный корабль – настолько судорожно, нежно, что сердце болезненно сжалось. Странно, но самым ужасным мне показались именно эти разбитые корабли…
– Наверное, так его и пытали, – пробормотал за спиной Крот. – Видишь – корабль, еще корабль. Знали, чем его взять, скоты…