В ушах несколько долгих секунд звенело, перед глазами плавали цветные круги, поэтому часть спектакля он пропустил. Когда соображалка встала на место, оказалось, что сам он сидит на полу, а растрепанный и взбешенный Зверь кричит что-то нечленораздельное и тащит из-за пояса нож.
Напротив Зверя стоял Макс и так нехорошо улыбался, что Егору стало ясно: у друга тоже вот-вот сорвет чеку.
— А против этого у тебя приемчик найдется? — хищно оскалившись, выцедил Зверь и сделал несколько быстрых выпадов ножом, присматриваясь, куда можно пырнуть противника.
Макс ничего не ответил, лишь бросил взгляд на стоящий в шаге от него торшер, за которым на кресле лежал его автомат.
— Падла, решил, что можно так просто ударить гражданина? — продолжал шипеть Зверь. — Сейчас получишь урок…
Макс схватил рукой торшер, тычком ноги сломал его на уровне колена и тут же махнул получившейся палкой, целя Зверю в голову. Тот успел среагировать: отпрянул и рефлекторно выставил блок. Удар пришелся по рукам, нож полетел на пол. Зверь вскрикнул, а спустя мгновение получил ногой в лицо и беспомощной куклой рухнул навзничь.
— Хватит, — просипел Егор, сплевывая кровавую слюну.
— Да я все уже, — зло сказал Макс и на футбольный манер пробил Зверю по тощему заду. Тот дернулся, но так и остался лежать. — Будет знать, как людей из окон швырять.
— Это трупаки, а не люди, — прошамкал Зверь.
— Подъем, — велел Макс, протягивая Егору руку. — А ты, падаль, попробуй только еще хотя бы косо моргнуть на моего друга. Я не посмотрю на твое гражданство — все кости переломаю. Мы теперь с бригадиром тоже кореша. Не надейся на пахана, шестерка сраная.
— Ничего, — с ненавистью прошипел Зверь, — оба свое еще получите. Никто вечно не живет. Вот разделят вас по разным бригадам…
— Макс! — дернул приятеля Егор, не давая ему подойти к Зверю. — Собака лает — караван идет. Пусть гундит. Это священное право любого обиженного слабака.
Через несколько часов пришел бригадир и остался доволен количеством собранного.
— Хорошая работа, — резюмировал он, удовлетворенно оглядывая готовые к переноске тюки, сделанные из одеял, веревок и ремней. — Ходки за три унесем.
— А это спецдобыча, — громко сказал Егор, выуживая из-за пазухи пакет с золотыми цепочками и кольцами и протягивая его хмурому Зверю.
— Не понял! — мгновенно окрысился бригадир. — Ты кому, кретин, пакет суешь?
— Как кому? — деланно удивился Егор, стараясь говорить быстро, чтобы не дать вставить слово Зверю. — Этот гражданин был нашим начальником после обеда. Он велел все золото и камни сдавать лично ему. А когда я сказал, что это принадлежит вам — избил меня.
— Эй-эй, я просто сказал, что сам передам брига… — попытался оправдаться Зверь, но осекся, глядя, как бригадир поднял с земли камень.
— Попался, тварь! Так и знал, что ты у меня из-под носа рыжак уводишь!
Камень угодил Зверю в ногу. Он заорал и, хромая, бросился прочь. Бригадир, сыпля проклятиями, рванул следом за ним, и стало понятно: в ближайшее время Зверю лучше не тормозить.
— Сволоте — сволочное, — с восхищением проговорил Ярослав. И тут же добавил: — Но Зверь вам этого не простит.
— Да плевать мы на него хотели, — обронил Егор.
— Гляжу, ты принял решение. Я тоже. — Макс посмотрел ему прямо в глаза. — Я передумал. Мне здесь не нравится.
— Погодите, — заволновался Ярослав, — вы что, бежать решили?
— Почему бежать? — не понял Егор. — Просто уйдем.
— Думаете, это так просто? — поразился Ярослав. — Здесь порядок такой: кто хочет покинуть общину, должен известить об этом бригадира и отработать три дня. А за эти три дня многое может случиться. И, поверьте, случается.
— Мы что здесь, на положении пленных? — удивился Егор. — А как же автомат? Максу автомат дали. Надо будет — применит.
— Автомат вам, конечно, дали, — шепнул Ярослав, — только патроны в нем холостые. Этот автомат и эти магазины дают каждому новичку, которого берут в охрану. Простой тест на верность и сообразительность. Как поведет себя человек, у которого автомат вроде стреляет, но при этом ничего не происходит?
— Вот уроды, — с чувством сказал Макс.
— Значит, нельзя оттягивать. Надо бежать прямо сейчас, — решительно сказал Егор. — Пойдешь с нами?
— Это глупо. Куда вы денетесь? Уралобург, конечно, не рай, но здесь много людей, а ресурсов собрано столько, что уже сейчас хватит, чтобы пережить зиму. Что вы будете делать вдвоем? Как защищаться, чем питаться? Нет уж, я лучше потерплю, зато в безопасности и с едой.
— Как знаешь, — пожал плечами Егор. — А мы пойдем.
— Боюсь, поздно, — сказал Макс, рефлекторно снимая с плеча автомат.
Бригадир и Зверь возвращались. Зверь бежал всего в одном шаге впереди, но несущийся большими скачками следом бригадир больше не пытался поймать своего помощника. Поскольку сзади живой волной приближалась грозная собачья стая.
— Стреляй! — рявкнул Егор.
— Ты слышал, какие у меня патроны?
— Стреляй!
Макс вскинул автомат к плечу и начал короткими очередями стрелять по массе надвигающихся зверей. Как и предупреждал Ярослав, никаких результатов, кроме грохота, это не дало. Макс покосился на приятеля, но Егор лишь яростно махнул рукой и быстро зашагал к подъезду. Макс снова открыл огонь.
На крышах началось движение: охрана наконец обратила внимание на приближающуюся угрозу. Но еще до того, как стрелки заняли позиции, бригадир оступился и кубарем покатился по земле. Оглушенный падением, он попытался подняться и протянул вслед убегающему Зверю руку.
Макс сообразив, что свою роль выполнил, побежал вслед за Егором и Ярославом к подъезду. На крышах все больше фигур стекалось к одному краю, чтобы открыть сверху огонь по атакующей стае.
Бригадир начал вставать с колен, но в этот момент ему на спину прыгнула первая собака. Взревев, как раненный медведь, он рывком поднялся на ноги, завел руку за спину, схватил пса за шкуру и отшвырнул в сторону. В тот же момент сразу несколько собак бросились на него разом, а остальные пробежали мимо, продолжая преследовать Зверя.
Наконец загрохотали автоматы и ружья с крыши. Множество пуль ушли в «молоко», но несколько собак все же забились в судорогах, и основная масса бегущих животных начала поворачивать обратно. Бригадир продолжал орать и рычать, разбрасывая, рвущих его в клочья псов.
Несколько удачных выстрелов уложили зверей вокруг него, и начало казаться, что бригадиру повезло, но внезапно голова его словно взорвалась изнутри. Бригадир всплеснул руками и рухнул ничком.
Пуля, как известно, дура…
Стрельба мгновенно стихла. Собаки, не обращая внимания на раненых и мертвых сородичей, рвали труп бригадира на куски.