— Чем рудник Зеленого заинтересовал?
— Сапфирами. Редко, но попадаются изумруды. С таким богатством на востоке можно хорошо жить.
— Значит, Зеленый хочет в Афганистан податься. Ближе границы нет, да и до нее тысячи три верст будет.
— Захватит поезд, быстро доберется. Зеленый дорогу знает. Говорят, будто он ее строил еще при Николае. Вроде бы военный железнодорожник.
— Любопытный фрукт, — сказала Лиза. — Сколько людей на руднике?
— Человек сто охраны, вместе с офицерами, и сотни три зеков. Таких как я там не осталось, все бежали. Имелись возможности — до налетов Зеленого зона не охранялась. Вообще-то в тайгу бежать глупо. Кормежка в зоне сносная, работа в три смены, бараки теплые. Зеки сами за рудник воюют, вместе с солдатами. Только нечем, кайло и лопаты в ход идут. Капитан всем свободу обещал, как смена придет. Только смены нет и не будет. Связи и той нет. Телеграфные столбы взорваны.
— Ладно, Елизар, бери людей. Надо лошадей выловить, что от бандитов остались, и трупы закопать, чтобы не смердели.
У покосившегося плетня старика собралась толпа деревенских. Успокоились, осмелели. Народ все мелкий, мужиков крепких мало. То ли якуты, то ли ненцы, кто их разберет, но ни чумов, ни юрт в деревне не было, строили село русские. Изба, в которую вошли для разговора, просторная, печь добротная, а окошки крошечные. Деда привели под руки и усадили на почетное место. Женщины в дом заходить не стали, да и не все мужчины решились. По-русски понимали немногие.
Не успели устроиться, как Шабанов втащил в избу мужика с окровавленной штаниной. Гимнастерка офицерская, чуб кудрявый, усищи — казак, да и только. На вид лет сорок с небольшим.
— Где же ты такое добро выловил, Глеб Васильич? — спросила Лиза.
— Раненой ногой в стремени застрял, конь хорошо повозюкал его чубом по земле.
— Кто таков? — спросил Дейкин, подойдя к бандиту. Тот молчал. Дейкин достал маузер и сунул казаку в рот ствол. — Либо отвечай, либо мозги по стенке размажу.
Мужик резко отпрянул назад.
— Сам знаешь, кто я!
— А я дурачок, Шут! Люблю знакомиться по пять раз на дню, а потом стреляю! Ну?
Грозный пистолет стал серьезным аргументом.
— Что вы от меня хотите?
— Сколько народа в банде?
— Сто двадцать ружей.
— Не густо. Это с теми, что с поезда сняли?
— Половина из них по тайге разбежалась. По одиночке передохли, диким кошкам на корм пошли.
— Где лагерь Зеленого?
— На северо-востоке, у Лысой горы. Верстах в тридцати.
— Сколько рыл в деревню пришло?
— Сорок.
— Жрачка кончилась?
— Ничего, они еще вернутся, тогда всем вам крышка!
— Поживем, увидим. Мы тебя отпустим. Доковыляешь на одной ноге до лагеря, твое счастье. Без оружия, коня и воды. Будет время подумать.
— Бандитам подранки не нужны, — сказал Кистень.
— Это не наши проблемы, — резко ответил капитан.
— Его надо перевязать, — вмешалась Варя.
— Можно! Удавкой перевяжем, как они Елизара. А перекладину поставим на подступах к деревне. Пусть Зеленый знает, что его здесь ждет, — выкрикнул Огонек.
— Ладно. Заприте его пока в сарае, — приказал Гаврюха. Пленного вывели, Варя со своей санитарной сумкой пошла следом. Останавливать ее не стали.
Капитан Дейкин осмотрелся. Шестеро деревенских и его команда против вооруженной до зубов банды численностью в роту. Тут и к гадалке ходить не надо, силы неравны.
— Что скажешь, Лиза?
— Заварил ты кашу, дурак! Уходить надо, пока целы.
— А что скажет Важняк?
— Если бандиты нас нагонят в тайге, мы не отстреляемся. У них лошади, и лес они знают как свои пять пальцев. Мы с мешками на своих двоих далеко не уйдем.
— Откуда им знать, в какую сторону мы пойдем? — возмутилась Лиза.
— Им компас не нужен, они знают, как выследить зверя. Деревенские тоже молчать не будут, среди них партизан нет, язык любому можно развязать, сунув ствол в рот.
— Мы им жизнь спасли, — возразил Дейкин.
— Мы их под удар подставили. Спасибо тебе никто не скажет. Нагадил и ушел. Или думаешь, Зеленый нас простит и отпустит на все четыре стороны? — распалился Шабанов.
В избу вошел Елизар и двое деревенских.
— Двадцать головорезов уцелело. Через час они будут в лагере.
— Если от Зеленого даже освобожденные им зеки разбежались, — подал голос кочегар, — то надо понимать, живется в банде несладко. Голодный зверь злее сытого, видел я их жестокость.
Вперед выступил Родион Чалый:
— Скажи-ка нам, учитель, найдутся в деревне мужички, готовые взяться за оружие и выступить против Зеленого?
— Злобы у людей много скопилось. Все, что непосильным трудом заработали, разграблено. Вы им хороший пример показали — с бандой можно бороться. Все видели, как уцелевшие уносили ноги. Такое долго не забудешь.
— Почему же раньше молчали в тряпочку? — спросил Кистень.
— Не за себя, за детей боязно.
— Что скажете, товарищи охотники? — обратился к сидящим на лавках местным жителям Журавлев.
Немолодой мужичок с жидкой бородкой встал.
— В деревне нам с бандитами не справиться, хороших стрелков человек десять среди нас найдется. Бандитов надо ждать у Чертовой тропы, бить из-за каманов.
— Что такое каманы и где эта Чертова тропа?
— Каманы — это валуны, камни, — начал пояснять Елизар. — Чтобы выйти к реке, бандитам надо пройти узкое ущелье между скал по высохшему руслу горной речушки. Зимой и ранней весной там не пройти, потому в это время они в деревню не приходят, а как только тропа просыхает, — тут как тут. Микитка прав, другого пути у них нет. Если устроить засаду в ущелье и правильно организовать оборону, можно еще раз шугануть банду. Всех, конечно, нам не перебить, но уравновесить силы удастся.
— Хорошая идея! — обрадовался Огонек.
— И сколько мы будем сидеть в засаде? — спросила Лиза.
— Этого никто не знает, — сказал Шабанов. — Если не брать женщин — Варю и Рину, то нас десять человек, плюс десять охотников. Винтовок на всех хватит, западня может сработать.
— Спасибо, Глеб Васильич, — отвесила поклон Лиза, — меня ты уже за женщину не считаешь. Ладно, я не обижаюсь, у тебя Варя в глазу застряла, других ты не замечаешь. Может, идея и неплохая, но за свою команду отвечаю я. Перед нами поставлена одна задача, других для меня не существует. Нас и без того мало. Если операция провалится, кто будет ее выполнять? Варя с Риной? Где гарантия, что мы вернемся живыми из ущелья?