— Слушай, землянин, ты всерьез решил выбраться отсюда?
— Да, и своего решения не меняю.
Ригелианец усмехнулся и почесал себе ухо. Это было вежливым выражением сомнения.
— По-моему, у нас больше возможностей, чем у тебя.
— Это почему? — спросил Лиминг, полоснув по нему взглядом.
— Да потому, что нас самих больше, — уклончиво ответил ригелианец, будто испугавшись своей излишней болтливости. — Ну чего можно добиться в одиночку?
— Удрать, едва подвернется случай.
Лиминг вдруг заметил на пальце ригелианца простенькое кольцо. Он уже видел десятки таких колец на пальцах не только пленных, но и охранников. Все они были сделаны из четырех-пяти витков проволоки. Концы проволоки были изогнуты в форме букв, означавших инициалы владельца.
— Откуда вы достаете эти драгоценности?
Ригелианец не понял иронии и вопросительно уставился на Лиминга.
— Я спрашиваю про кольцо.
— A-а. — Ригелианец с нескрываемым удовлетворением посмотрел на свое кольцо. — Мы делаем их сами. В мастерских. Надо же чем-то разнообразить отупляющую работу.
— И что же, охранники позволяют вам этим заниматься?
— Они не вмешиваются. Считают это безобидным развлечением. К тому же мы сделали немало колец и для самих охранников. А еще мы сделали им автоматические зажигалки. Могли бы сделать несколько сотен и себе, но нам эти игрушки ни к чему.
Он немного помолчал.
— Мы подозреваем, что эти кольца и зажигалки охранники продают.
— Зачем им это нужно?
— Жалованье жалованьем, а лишние деньги не помешают. Когда они наладят сбыт, мы возьмем и перестанем снабжать их товаром, после чего потребуем свою долю в виде дополнительных пайков и кое-каких негласных привилегий.
— Это вы здорово придумали, — похвалил Лиминг, — Вам бы не помешал торговый представитель, разъезжающий по планете в поисках новых рынков сбыта. Предлагаю свою кандидатуру.
Ригелианец едва заметно улыбнулся.
— Поделки у охранников подозрения не вызывают. Но стоит им обнаружить пропажу плохонькой отвертки — тут такой шум поднимется. Всех разденут догола и обыщут, а виновному достанется так, что в другой раз подумает, стоит ли рисковать.
— А если стащить небольшой моток такой проволоки, они тоже хватятся?
— Сомневаюсь. Не припомню, чтобы когда-нибудь охранники пересчитывали мотки проволоки. А зачем она тебе?
— Сам не знаю, — честно ответил Лиминг. — Но нужна.
— Ты и за миллион ночей не откроешь ею замок, — предупредил ригелианец, — Проволока слишком тонкая и мягкая.
— Стащи для меня такую проволоку, — попросил Лиминг, — Я хочу сделать парочку зулусских браслетов. Обожаю зулусские браслеты.
— Скоро ты и сам сумеешь ее украсть. После допроса тебя, скорее всего, отправят в мастерские.
— Но я не хочу ждать. Чем раньше проволока окажется у меня, тем лучше.
Ригелианец задумался над его словами и наконец сказал:
— Если ты что-то задумал, держи свой план при себе. Не выдай себя даже легким намеком. Малейшая неосторожность может тебе дорого стоить.
— Спасибо за дельный совет, приятель, — сказал Лиминг, — Так как насчет проволоки?
— Встретимся завтра.
Ригелианец отошел и смешался с толпой.
Назавтра Лиминг получил моточек тонкой луженой проволоки. Вечером в темноте камеры Лиминг размотал проволоку и измерил ее длину. Оказалось, шесть футов, как и его рост. Он сложил проволоку пополам. Отломив одну половину, Лиминг спрятал ее под скамью. Затем больше часа провозился, вытаскивая шатающийся гвоздь возле торца скамьи.
Достав из кармана квадратную палочку, Лиминг на ощупь отмерил ее середину, вставил туда острие гвоздя и стал давить каблуком на шляпку. В коридоре послышались шаги. Прежде чем охранник подошел к его камере и открыл глазок, Лиминг успел все спрятать под скамью и лечь. Из глазка брызнул свет, сменившийся немигающим глазом караульного. Тот что-то пробубнил. Вскоре глазок закрылся и свет погас.
Лиминг возобновил работу. Он крутил гвоздь ладонями и периодически давил на него ногой. Гвоздь и дерево упрямились, но Лиминг все же добился желаемого: он просверлил в палочке аккуратную дырку.
После этого он взял оставленную проволоку и разломил ее на две неравные части. Меньшую ее часть Лиминг превратил в петлю с двумя ножками, длина которых была примерно четыре дюйма. Он тщательно изгибал петлю, стремясь придать ей форму безупречной окружности. Больший кусок проволоки он плотно навил на петлю, а концы тоже изогнул в виде ножек, равных по длине ножкам петли.
Чтобы лучше разглядеть свою поделку, Лиминг вскарабкался на опрокинутую скамью к окошку. Повертев ее в отблеске прожекторов, он кое-что подправил и остался вполне доволен. Потом Лиминг вернул скамейку на место, приложил петлю к торцу и гвоздем прочертил две бороздки, отметив ее диаметр. Он пересчитал число витков на петле. Их было двадцать семь.
Все это требовалось Лимингу отнюдь не для развлечений. Велика вероятность, что ему придется мастерить вторую безделушку, которая обязательно должна стать точной копией первой. Враги обязательно заметят их сходство и, скорее всего, насторожатся. Если пленный делает две совершенно одинаковые вещицы, за этим явно что-то кроется.
Гвоздь Лиминг вернул на место: возможно, тот еще пригодится. Оставался сущий пустяк. Он взял палочку, соединил все четыре проволочные ножки и воткнул их в дырку. Теперь его проволочная конструкция обрела нечто вроде подставки. Итак, у него появилась некая вещица, некая безделушка, она же — средство для достижения цели. Лиминг был изобретателем, создателем и единоличным владельцем странного предмета под названием «нитонисей Лиминга».
Спать не хотелось. Чтобы скоротать время, Лиминг растянулся на скамье и стал размышлять… Есть химические реакции, протекающие только в присутствии катализатора. Есть действия, приобретающие законную силу только при определенных условиях: например, заключение брака. Для подтверждения его законности обязательно нужен мировой судья. В математике почти любое уравнение решается с помощью неизвестной величины, именуемой иксом. В жизни для достижения цели иногда тоже требуется свой катализатор. Если тебе нужна помощь извне, а ее нет, значит, нужно сделать так, чтобы она появилась.
В незапамятные времена, продолжал свои рассуждения Лиминг, человек убедился: голыми руками окружающий мир не завоюешь. Для этого человеку понадобилось, что называется, «ввести неизвестное». Иными словами, приобрести дополнительные возможности и стать сильнее. Так было испокон веков: человек плюс еще что-то. Когда — орудие труда, когда — оружие. Правда, чаще — и то и другое одновременно.
Но это «что-то» вовсе не обязательно должно иметь зримую форму или убойную силу. Оно может быть невидимым и неосязаемым, как, например, мечта, идея, иллюзия, ошеломляющая ложь. «Что-то» — понятие необычайно широкое.