Рядом с Пер находится невысокий старичок с сухонькими длинными руками, одна из которых обнимала ее за обнаженные плечи с неожиданной силой. Она тотчас же узнала его лошадиную вытянутую физиономию с шалыми раскосыми глазами, слишком большими для такого маленького сморщенного лица. Это был тот самый старик, что навестил их в первую ночь после посадки.
Инстинктивным движением она отстранилась, заметив, как откровенно забегали его похотливые глаза по ее обнаженному телу. Рука послушно убралась, а старик масляно ухмыльнулся.
— Вот мы и дома, женщина. В этой хижине не хватает хозяйки. Некому проследить за тем, чтобы котлы были как следует вычищены, а каша вовремя сварена. У меня много слуг, но все они давно распустились, отбились от рук. Я надеюсь, ты справишься с ними. И со всем остальным тоже… — Он опять ухмыльнулся.
— Дай мне одеться!
— Ну, разве что для первого раза. Вообще-то я предпочитаю, чтобы красивые женщины прислуживали мне обнаженными.
Он свистнул, и с потолка слетело облачко тумана, мгновенно обтекло тело Перлис и превратилось в свободную домотканую тунику.
— Во дворе и в подвалах живут рабы — с ними ты не должна общаться. Убежать от меня невозможно — в этом ты вскоре убедишься. Ходить можешь где хочешь, но не выходи со двора хижины. За той стеной мой дом продолжается, — он указал на противоположную стену, в которой виднелась точная копия двери, через которую они вошли, — я не знаю, как далеко. Мне никогда не удавалось дойти до его конца. Не советую и тебе бродить по этим местам. Там легко заблудиться. Ужин приготовишь к восьми ухам. Если я останусь недоволен тобой — отдам рабам. Это все, женщина. Увидимся вечером.
Раздался звук, словно рядом запел гигантский волчок, и старик исчез. Потрясенная Перлис стояла за гигантской дверью шестиметровой высоты. Стол возвышался перед очагом, как Домский собор. В огромное, в три человеческих роста, окно со двора заглядывала какая-то отвратительная морда. С потолочной балки вниз головой свесилось нечто, смутно похожее на земного филина, и ухнуло подряд три раза.
И самым странным во всей этой истории оказалось то, что Перлис не чувствовала ни страха, ни отчаяния; только гнев, оскорбленную гордость и желание отомстить. Однако же она прекрасно понимала, что, если с первого раза не угодит Хозяину, она лишится той небольшой степени свободы, которой еще обладала. И поэтому, отложив планы побега, она занялась приготовлением ужина.
Время неумолимо приближалось к восьмому «уху», а заказанная «каша» все еще не была готова. Перлис с трудом удавалось управлять двумя демонами, приставленными к титаническому очагу. На ее счастье, оба они были невидимы и молча выполняли любые ее приказания в тех немногих случаях, когда ей удавалось объяснить, что от них требуется. Ложка, которой мешали похлебку, напоминала бочку, привязанную к телеграфному столбу.
Она никак не могла понять — почему размеры утвари, очага, самой хижины не соответствовали маленькому, тщедушному тельцу Хозяина. Здесь что-то было не так, чего-то она не понимала…
Если бы не помощь маленького домового Яруты, проникшегося к ней неожиданной симпатией, Пер никогда бы не удалось справиться с непосильной задачей приготовления ужина, рассчитанного на десяток великанов.
Ярута выполнял в доме обязанности потолочных часов. Это именно он каждый час, высунувшись из своей меховой шубы, отвратительно ухал, подражая то ли филинам, то ли совам, которых здесь не водилось. Он знал немало секретов этого места и дал Перлис массу дельных советов по управлению демонами очага.
Началась их дружба с того, что она услышала слабенький голосок, просящий еды, и, увидев тоненькую худую ручку, не испугалась, не почувствовала отвращения, а прониклась сочувствием к этому несчастному голодному бедолаге. Накормила и напоила Яруту. В ответ на ее заботу он объяснил, что демонами очага управляют с помощью специальной плети, которая висела тут же на крюке, Хозяин использовал ее каждый вечер, наказывая своих нерадивых слуг. Но Перлис решила иначе…
Она долго выспрашивала невидимых демонов о той жизни, которую они ведут, о тех неудобствах и горестях, которые испытывают несчастные пленники, намертво прикованные к очагу страшными заклинаниями Хозяина. Она постаралась, насколько это было в ее силах, облегчить положение демонов, позволила передвинуть котел в более удобное для них место, вымела сор с лежанки, на которой они отдыхали, и, к полному изумлению Яруты, вскоре оба демона без всяких ссор и препирательств включились в общую работу.
Перлис прекрасно понимала, что обещание Хозяина отдать ее рабам на нижний двор — вовсе не пустая угроза. И потому решила поближе познакомиться с перспективой, которая ожидала ее в том случае, если в опасной игре, план которой постепенно складывался в ее голове, она все же проиграет… Улучив свободную минуту, пока нагревался котел, уже заправленный всем необходимым, она выскользнула во двор и заглянула в длинный сарай, где содержались рабы. Странная и унылая картина предстала ее глазам.
Толпа людей с баулами, колясками и титаническими ящиками, с глазами, горящими неугасимой страстью к наживе, бесконечной вереницей двигалась вдоль сарая. Кто-то тащил на плечах огромный сникерс, кто-то портфель с банковскими бумагами, сквозь которые просвечивали миллионы, украденные у голодных старух…
Очевидно, с Земли только что прибыла новая партия завербованных. У ворот стоял гусеничный транспорт, из которого невидимые надсмотрщики, щелкая бичами, гнали толпу вдоль бесконечного сарая к пещерам, где их ждала незавидная судьба хозяйских рабов, а возможно, и нечто другое, гораздо более страшное…
Несколько свободных минут, которыми Перлис располагала, кончились слишком быстро, и ничего больше она не успела узнать.
Когда Ярута, взобравшись на потолок, ухнул в седьмой раз, каша все еще варилась, а на дворе Уже раздались шаги, от которых затряслись стены хижины. Дверь распахнулась, и в дверях появилось чудовище четырехметрового роста, поросшее рыжей шерстью, с огромной лысой головой, остроконечными ушами и удлиненными красноватыми глазами. Из оскаленной пасти с длинных клыков капала слюна. Замершая от ужаса Перлис не сразу поняла, что это и есть похитивший ее Хозяин в своем подлинном обличье. Лишь через минуту, словно вспомнив о чем-то, он стал уменьшаться в размерах, постепенно превращаясь в того самого старика, которого она видела раньше.
Вместе с Хозяином поразительным образом уменьшились размеры хижины и всех предметов вокруг.
— Ужин готов? — сиплым голосом осведомился старик.
— Рано прибыли. До ужина еще целый час! — ответила она, сумев с немалым трудом спрятать свой страх, не показать его хотя бы в голосе.
— Ярута! — позвал чародей, и с потолочной балки еще раз донеслось семь ухов с каким-то немыслимым скрипом, означавшим, очевидно, минуты.
Сердито хлопнув дверью, старец вышел во двор, и у Перлис появилась возможность наверстать упущенное. Сейчас, когда кухонная утварь стала, наконец, доступной для ее собственных рук и у нее не было больше необходимости по каждому пустяку прибегать к услугам трудноуправляемых демонов, работа закипела, и еще до возвращения хозяина дымящаяся «каша» стояла на столе. Что это была за «каша», Перлис старалась не думать. Крупа напоминала пропущенное через мясорубку, плохо просушенное мясо. А сама «каша» отвратительно пахла какой-то дохлятиной.