— Тесно! Но мы ничего не можем с этим поделать! Эти чертовы башни невозможно расширить.
— Так постройте себе новое здание! — Это предложение чем-то очень не понравилось капитану, и он долго, с подозрением разглядывал Танаева, словно только что увидел его.
— Вы действительно вошли в город снаружи?
— Разумеется, откуда же еще я мог взяться? — Танаев уже понял, что допустил какой-то серьезный просчет, но пока не знал, в чем он заключается.
— И как же вам удалось преодолеть силовую стену?
— С помощью энергетического ключа. — Танаева так и подмывало добавить, что он выиграл этот ключ у чертей в кости, но он вовремя прикусил язык. Не хватало только, чтобы его сочли за ненормального.
— Можно на него взглянуть?
— Разумеется! Почему нет! — Ему понравилась возможность показать капитану ключ, теперь уже ни на что не годный, полностью лишенный своего первоначального заряда, и тем самым снять возникшее напряжение. Но ключа на месте не оказалось. Напрасно он торопливо шарил в многочисленных карманах своей куртки, угловым зрением замечая, как сгущается тень недоверия на лице капитана.
— Возможно, я выронил его после неудачной попытки открыть проход в обратную сторону!
— А зачем вам понадобился обратный проход? По вашим словам, вы только что попали в город, куда так стремились, и, не успев преодолеть стену, сразу же бросились обратно?
Теперь уже капитан не считал нужным скрывать в своем тоне презрительное недоверие. Танаев подумал, что эта беседа для него добром не кончится.
— Я лишь хотел убедиться, что смогу воспользоваться выходом, когда в этом возникнет необходимость. Но оказалось, что ключ можно было использовать только один раз.
— И вы об этом, разумеется, не знали?
— Послушайте, капитан! Чем превращать нашу беседу в неуместный допрос, не проще ли сходить к стене и поискать ключ? Я не сомневаюсь, что он до сих пор там лежит.
— И вы предлагаете сделать это прямо сейчас, несмотря на то что день еще не наступил?
— Разве у вас не найдется пары фонарей?
— Так, — зловеще подытожил капитан, — теперь я полностью убедился в том, что вы лжете. И до тех пор, пока я не узнаю, кто же вы такой на самом деле, вы останетесь в этой комнате!
Сказав это, капитан решительно направился к противоположной стене, с виду совершенно глухой, но был остановлен репликой Танаева.
— Почему вы мне не верите? Вы же наверняка знаете всех жителей вашего города! Откуда, по-вашему, мог здесь появиться незнакомый человек?
— Вопрос не в том, откуда вы появились, это и так ясно. Вопрос в том, зачем вы здесь. С какой целью вы проникли в наш город и почему скрываете важную информацию?
— Какую информацию я от вас скрываю?! — Танаев почти кричал, он уже не пытался скрыть возмущение и перестал играть в дипломатию.
— Информацию о жизненно необходимом для нас проходе в силовой стене! Город задыхается в этом аду! У нас на учете каждая капля воды, каждый кусок хлеба, мы так ждали человека из предсказания! Никогда раньше наша предсказательница не ошибалась, мы надеялись, что Иностранник поможет нам выбраться из этого проклятого города, поможет осуществить мечту, которую мы лелеем вот уже второе столетие!
Теперь уже капитан не скрывал своих эмоций. Ответ Танаева прозвучал, по контрасту, слишком тихо, так что капитан не сразу понял его смысл.
— Прежде чем требовать от меня информацию, не лучше ли сначала поделиться своей? У меня тоже есть к вам целый ряд вопросов!
— Вы не в том положении, чтобы задавать мне вопросы! — рявкнул капитан и удалился. Возможно, ему хотелось хлопнуть дверью, чтобы достойно завершить беседу с этим наглым и опасным пришельцем, но хлопка не получилось. С легким чмоканьем стена расступилась перед капитаном, приоткрыв отверстие овальной формы, которое исчезло, едва капитан оказался за пределами стены.
При этом внимательно наблюдавшему за его действиями Танаеву не удалось заметить никаких механизмов и никаких действий со стороны капитана, похожих на включение таких механизмов.
Это наблюдение было важно для Танаева, так как могло помочь выбраться из ратуши, превратившейся для него в камеру. Но, сколько он ни ощупывал и ни толкал стену, он ничего не добился. Ему не удалось найти в ней ни малейшего следа прохода, а сама стена производила странное впечатление своей податливостью, словно была сделана из резины.
Отчаявшись добиться успеха, он прекратил свои попытки и уселся на скамью, теплую и слегка пружинящую. Определенно материал этих стен и скамьи не был похож на камень. Хотя с виду не отличался от зауряднейшего бетона. Раздумывать над причиной появления здесь столь необычного камня он не стал, как всегда, стараясь вначале выделить из полученной информации самое важное.
Какое-то заключение о том, кто такие — жители этого проклятого города, он все же мог сделать. Колонисты из какой-то неудачной экспедиции по освоению отдаленных планет. Вернее, их потомки, все еще пытающиеся сохранить память о доме и ожидающие чудесного избавления из западни, в которую когда-то угодили, так же, как и он сам, может быть, даже не без помощи тех же самых «черненьких» доброжелателей.
Обхватив голову руками, Танаев тяжело вздохнул. Сильно хотелось пить, но с этим он умел бороться, ограничивая желания своего тела до минимума. Гораздо хуже было другое — сомнения, глодавшие его изнутри. Что, если он ошибся, выбрал неверный путь и попал в ловушку к тем самым силам, против которых боролся?
В том, что посланцы Хорста управляют проклятым городом, он уже почти не сомневался, да и не ждал ничего другого. Тот, к кому он так стремился, чья огромная мощь только и способна остановить нашествие, находится где-то здесь, на самом дне этого черного царства. Танаев краешком сознания все время чувствовал присутствие его могучей силы.
«Дай мне знак, что я на верном пути!» — беззвучно прошептал он, совершенно не надеясь, что его услышат, и, уж конечно, не рассчитывая на ответ. Но, вопреки всему, как это иногда бывает в тех немногих случаях, когда соединенные вместе желание и воля становятся сильнее обстоятельств, ответ пришел.
Внутренняя дверь, ведущая из небольшого помещения, отгороженного от центральной комнаты башни, распахнулась, и на пороге появился тот молодой страж, который недавно сопровождал капитана и так любил задавать вопросы.
В руках он держал небольшой поднос, на котором стоял кувшин с водой и лежала краюха хлеба. Вид этого подноса заставил Танаева мгновенно забыть обо всем. Он жадно приник к кувшину.
— Мне приказано отобрать у вас оружие! — проговорил юноша, кивнув на сломанный меч Танаева, до сих пор вызывающе висевший у него на поясе.
— Выходит, я арестован? — спросил Танаев, с трудом оторвавшись от кувшина.
— Нет. И оружие забирать я у вас не стану! Может быть, вы и в самом деле Иностранник, тогда вы найдете способ выйти отсюда и оружие вам пригодится!