Впрочем, один шанс у него все-таки оставался, он мог не начинать атаку, и если у его друзей хватит дисциплины и выдержки в точности выполнить его приказ и не начинать бой до его первого выстрела, арбалетчики монахов могут решить, что беглецы пересекают площадь, стараясь оторваться от преследователей, как это делали до сих пор.
Не увидев противника, они сами могут выйти на открытое пространство. Возможно, тогда у него появится возможность, чтобы изменить с каждой минутой ухудшающуюся ситуацию... Он уже чувствовал присутствие многих людей в стороне от передового отряда! Их было слишком много, и они кольцом охватывали всю площадь, одновременно закрывая переулок, по которому, в сотне метров от них, двигался небольшой отряд арбалетчиков...
Приманка... Эти люди — просто приманка в готовой захлопнуться мышеловке. Он пока не решил, что делать, но твердо знал, что самое худшее в их положении — сделать то, чего от них ожидал противник, то есть атаковать этот передовой отряд.
Стиснув зубы, он старался передать свой мысленный приказ друзьям, зная, что они его все равно не услышат.
— Станьте невидимы! Не двигайтесь! Не дышите!
И в этот момент на крыше здания, на которой находился Бартон, тренькнула тетива арбалета.
Передний монах пошатнулся и захлебнулся кровью. Неопытный стрелок сумел продемонстрировать неожиданное умение точно поразить цель в тот момент, когда это было равносильно самоубийству.
И сразу же на них с ревом со всех сторон, неожиданно возникая из развалин, бросилась толпа мечников и копьеносцев.
Все завертелось в короткой стремительной схватке. В воздухе мелькнул топор Фавена, раскроив голову тому из нападавших, который пытался дотянуться до Танаева своей пикой, зайдя со спины. Теперь Фавен остался безоружным. Именно в этом и заключался главный недостаток метательного топора — он был всего один.
Но руки Фавена могли заменить любое холодное оружие. Еще двое мечников рухнули к его ногам с переломанными шеями, прежде чем арканы захлестнули могучего великана.
Танаева скрутили сразу же вслед за ним и вскоре к ним присоединили спеленатого, как младенца, Бартона.
Лишь одна Карин, в точности выполнившая приказ Танаева, осталась не обнаруженной. Она не шелохнулась и ничем не выдала своего присутствия даже тогда, когда их уводили с площади. И это было настолько на нее не похоже, что Танаев начал сомневаться в том, что она осталась невредимой во время этой короткой схватки.
— Зачем ты стрелял? — спросил он Бартона, не скрывая ярости в своем шепоте. — Я же просил тебя сидеть тихо до моего первого выстрела!
— Мне показалось, что ты его сделал!
— Ладно. Ты не хочешь мне объяснить, кто ты такой, но скажи, по крайней мере, на чьей стороне ты играешь? Я хочу знать, с кем я имею дело: с врагом или с другом?
— Скоро ты это поймешь!
Толчок тупым концом копья одного из стражей прервал их короткий разговор.
Подвал серого монастыря выглядел еще более мрачно, чем сам монастырь, больше похожий на крепость. Каким-то образом серым монахам удалось перестроить и приспособить для своих нужд одну из полуразрушенных башен города. Хотя остальные общины, как ни старались, не смогли этого сделать. Дома немедленно пресекали любые попытки изменить их архитектуру.
Возможно, здесь дело было в том, что башня, ставшая основой крепости серых, полностью умерла. Но это означало, что ни воды, ни защиты от кар здесь не было.
Пока пленников вели через двор, Танаев пытался рассмотреть и запомнить как можно больше, чтобы воспользоваться этой информацией, если представится возможность.
Их приковали к стене в разных местах разогретого подземным теплом подвала. Даже короткое пребывание в этом пекле без воды должно было вызвать у его спутников тяжелые мучения, и хотя он сам был в таком же положении, его организм мог намного дольше справляться с этой проблемой. Сейчас Танаеву казались желанными все те места заключений, с которыми ему пришлось познакомиться за свою бурную и долгую жизнь. Они чаще всего были сырыми и холодными, а холод человек переносит намного легче, чем жару без воды...
Он завел поверивших ему людей в это мрачное место, и, если в ближайшее время не придумает, как отсюда выбраться, они все погибнут...
Еще больше, чем свалившийся на его плечи груз ответственности за судьбы спутников, его мучила неизвестность о судьбе Карин. Удалось ли серым монахам схватить ее? А если да, то почему ее нет рядом?
Стражники, проверив надежность цепей, затушили факелы, и он перестал видеть лица спутников, пока не переключился на ночное зрение. Их лица приобрели неестественный зеленоватый оттенок и стали походить на лица привидений. Возможно, им уготована именно такая судьба, стать привидениями в крепости серых... Но с такой перспективой Танаев не желал мириться, и его деятельный мозг работал сейчас на полную мощность, используя все свои скрытые резервы.
— Ты что-нибудь знаешь об этом монастыре, Бартон? Я имею в виду, знаешь ли ты что-либо о его внутреннем устройстве. О расположении помещений, количестве стражи и о том, удавалось ли кому-нибудь бежать отсюда?
— Монахи не держат у себя пленных больше одного дня. Это позволяет им не тратить на них драгоценную воду.
— Ты хочешь сказать, что через день нас отпустят? — с надеждой спросил Фавен.
— Нет. Я хочу сказать, что через день отсюда вынесут наши трупы.
После этого мрачного предсказания наступило долгое молчание. Тишину прерывали только шорохи и шелесты подвала, живущего своей собственной, страшноватой для пленников, жизнью. Крыс здесь не было, зато очень скоро Танаев заметил слегка светящуюся тварь размером с кошку, попытавшуюся присосаться к его ноге.
С проклятьем он отшвырнул ее и тут же получил «успокоительное» сообщение от Бартона.
— Они не высасывают кровь. Не беспокойся об этом. Просто лишают тебя энергии. Человек засыпает и больше не просыпается. Вообще-то это самая легкая смерть, и я не понимаю, почему монахи допускают существование здесь этих тварей.
— Час от часу не легче. Ты думаешь, что наша миссия их больше не интересует, и серые попросту решили от нас избавиться?
— Ты мог бы это проверить.
— Каким образом?
— Попроси отвести тебя к настоятелю. Если они по-прежнему заинтересованы в тебе, твою просьбу выполнят.
— Эй! — крикнул Танаев невидимым стражникам и громко загремел своими цепями. — Отведите меня к настоятелю! Я хочу сообщить ему кое-что интересное!
Однако прошло несколько долгих и мучительных часов ожидания, прежде чем серые решили, что их пленник достаточно подготовлен для такой встречи.
* * *
Настоятель монастыря серых рыцарей Господа, преподобный Вистальд Гарден, выглядел вполне современно. Это был человек средних лет с сединой в гладко зачесанных волосах, в больших роговых очках и в цивильном костюме, ничего общего не имеющем с монашеской рясой.