Единственное, что его хоть как-то успокаивало, — среди подбитых не было триер тех, кто выиграл гонку. А значит, их вели не самые проворные капитаны. Зато в этой атаке опозорился сам Илларий, а второй триерой, что не смогла нанести точный удар, пропустив противника внутрь строя, была триера Сикела. Илларий намеревался было развернуться, чтобы исправить оплошность, но Тарас запретил ему это делать.
— Поздно уже, — осадил он раздосадованного оплошностью капитана, — давай к берегу. Нам надо захватить его, а этим помогут остальные.
И действительно, прежде чем «Тайгет» уткнулся в береговую линию, подмяв под себя несколько лодок у причала, Тарас заметил, как к месту морского боя подошли его остальные корабли, и вскоре все было кончено. Экипажи триер Ставроса просто порвали на куски, но свое черное дело они сделали.
— Останешься здесь и проследишь за поврежденными кораблями, чтобы обязательно сняли с них баллисты, — приказал Тарас Илларию, который рвался в бой, чтобы смыть позор, — и если хоть одна утонет или пропадет, то я с тебя живого шкуру спущу и наделаю из нее ремней.
— Я сам перережу себе глотку, если такое случится, — пообещал Илларий.
Поначалу высадка десанта шла без проблем. Не прошло и двадцати минут, как морпехи рассеялись по берегу, переворачивая вверх дном все дома и лачуги. Но когда они приблизились к оставшимся кораблям, их атаковал отряд гоплитов. Тарас находился со своими людьми вблизи первой триеры, надеясь осмотреть ее, пока солнце совсем не опустилось за горы, когда это произошло. Из-за длинного барака выскочил отряд примерно в пятьдесят бойцов-мечников и обрушился на его «центурию», которая растянулась вдоль берега.
Бой произошел в узком пространстве между барком и кораблями. Греки из Ставроса воевали превосходно и смогли перебить едва ли не половину его солдат, пока Гисандр сам не возглавил сражение, повернув его ход вспять. К тому моменту гоплиты разорвали строй морпехов, загнали его солдат в проемы между кораблями и методично истребляли в ближнем бою. Их шлемы и клинки тускло мерцали в полумраке, бились они почти молча, отчего Тарасу на миг даже показалось, что перед ним спартанцы. Но, зарубив парочку этих бойцов, он увидел, что ошибался.
Тарас собрал вокруг себя человек двадцать морпехов, выстроил их и бросил в бой вместе со своим «спецназом». Этого хватило, чтобы переломить ход сражения. В конце короткого сражения он собственноручно схватился с предводителем гоплитов Ставроса, который нанес ему несколько опасных ударов и даже задел шлем. Но Гисандр не только отразил их, но и выбил круглый щит. Затем спартанец выкрикнул на весь пирс: «Смерть Ставросу!» и ловким выпадом поразил противника прямо в шею. Грек вскрикнул, выронил оружие, пошатнулся и, сделав несколько шагов назад, рухнул с пирса прямо в воду.
Остальных его бойцы уничтожили быстро, сбросив в море вслед за своим предводителем. Больше в гавани не было обнаружено ни одного вражеского солдата, и морпехи быстро взяли ее под свой полный контроль.
— Отправь вперед разведку, пусть подберутся вдоль дороги к самому городу. А на дороге выставь дозор, — приказал Тарас одному из командиров, расхаживая по палубе захваченной триеры, которая была в полном порядке, хоть и без гребцов, — но костров не зажигать, не ровен час, еще какой-нибудь отряд сюда с горы спустится.
Пока его солдаты прочесывали захваченную местность на случай контратаки, Гисандр закончил изучать захваченные корабли и получил доклад от Иллария. Все баллисты с поврежденных триер были спасены и доставлены на берег. Более того, один из кораблей смог добраться до берега, и плотники утверждали, что его можно починить, если будет время. Другая триера раскололась и затонула. Но морпехи захватили обе вражеские триеры, перебив их экипажи. Они сражались с такой яростью, что не осталось даже ни одного пленника.
— Так, значит, я даже в прибыли, — довольно усмехнулся Тарас, спрыгивая на пирс и направляясь к выходу из гавани в сопровождении «спецназа» и семенившего рядом Иллария, — жаль только допросить некого. Отправляйся на корабль, ты мне больше не нужен.
На краю построек, за которыми сконцентрировалось пять центурий морпехов, его уже ждали разведчики.
— Мы пробрались до самых стен, господин Гисандр, — сообщил один из них, — на дороге никого нет. Она пуста. А горожане закрыли ворота и ожидают приступа.
— Ожидают, говоришь? — усмехнулся Тарас. — Так будет им приступ. Командиров центурий ко мне.
После недолгих колебаний Тарас решил официально ввести в «своей» армии это название вместо знакомых спартанцам лохов и эномотий. Во всяком случае, до того момента, как царь или пифий узнают об этом.
— Лестницы для штурма готовы? — поинтересовался он первым делом, когда все периеки выстроились перед ним полукругом. Вокруг уже давно царил мрак, и он едва различал их лица, хоть и привык видеть в темноте.
— Все готово, — ответил один из них, — как вы и приказывали, мы сделали их из поломанных весел еще во время плавания. На каждую… центурию по две лестницы.
— Молодцы, — похвалил Тарас, — долгого штурма не будет. Мы должны взять этот город приступом с ходу. До того как подоспеет Гиперкид со своей армией, который, уверен, уже спешит сюда. Но до тех пор мы успеем познакомить жителей Ставроса с «Гневом богов».
Все периеки поняли его — так Гисандр уже не раз называл метательные орудия, к которым они еще не успели привыкнуть. Их сила была столь необычна, что командиры центурий ни мгновения не сомневались — сам Аполлон дал Гисандру столь грозное оружие. А значит, никто не сможет противостоять им.
— Выдвигаемся немедленно, — приказал Тарас, подняв глаза к небу, по которому плыли черные облака, закрывая луну, — прямо по дороге. Так легче подтащить орудия. Как только будем готовы, начнем обстрел города зажигательными горшками. А как разгорится, пойдем на штурм двух стен одновременно. Той, что со стороны леса, и противоположной, они чуть ниже. Да и подходы там ровнее.
Сначала в темноте растворились разведчики, которых Тарас выслал вперед охранять подступы к дороге от нежданных гостей. Выждав около получаса, колонна морпехов, подняв щиты и мечи, устремилась вверх по дороге, стараясь не поднимать шум. После поражения в гавани бойцы просто рвались в бой, чтобы отомстить за своих товарищей, и Тарасу даже пришлось осаживать их, хотя в душе он был рад, что в его войске появился какой-то общий дух. Теперь они уже не были просто сбродом, волею судьбы согнанным на корабли. С каждым днем его разношерстное войско все больше походило на регулярную армию.
Вслед за колонной тащились повозки с четырьмя баллистами, теми, что сняли с поврежденных кораблей, и еще одна повозка с боезапасом. Тяжелогруженая, она с таким громким скрипом переваливалась по ухабам, что Гисандр даже переживал, не услышат ли его защитники города. Впрочем, на случай неожиданной вылазки он подготовился. Передовой отряд морпехов был достаточно сильным и должен был отразить любое нападение. Ночные марш-броски тоже были им уже не в новинку. Но обошлось. Колонна достигла вершины холма в кромешной темноте, и бойцы смогли спокойно рассредоточиться вокруг городских стен. Никто не помешал им этого сделать. Город тоже тонул во мраке, факелов на стенах не зажигали, но там были люди. И они скоро проявили себя. Стоило появиться на дороге повозкам с артиллерией, как со стен засвистели стрелы, и несколько человек из обоза упали замертво.