– Понимаете, господин ма… – Сэм осекся, вспомнив о недавнем повышении своего шефа, вызванном во многом и очень своевременно операцией по спасению людей с «Эвендора», – прошу прощения, господин полковник.
Уиттл против воли ухмыльнулся. Назначение было долгожданным, и он только вчера вернулся с банкета по этому поводу, который закатил офицерам своего штаба. Как ни крути, это должно было случиться, и лорды адмиралтейства, а также командование флота, все прекрасно понимали. Где это видано чтобы контрразведкой флота командовал хоть и одаренный, но мало того что самый молодой офицер, так еще и в чине какого-то майора. Полковник, хоть и не генерал или адмирал, но уже звучало гораздо солиднее.
– Никак нет, сэр, – продолжил Сэм, не зная, куда ему провалиться из этого чулана, выделенного Гамильтоном для организации пункта секретной связи со спутником, где он был сейчас один, – позволю себе заметить, вы не совсем верно прочли донесение.
– Что ты хочешь сказать, – немного расслабился Уиттл, откидываясь не спинку кресла, и переходя на официальный тон, – поясните, лейтенант.
Брюйер похолодел, но служба есть служба, и он повторил свое недавнее донесение почти слово в слово, опустив лишь пару незначительных деталей.
– В ту ночь двое из них умерло, Сэр, – закончил он, – а Хе…
– Двое из пяти? – перебил его Уиттл, нахмурившись, – странно мне показалось, что было написано обо всех.
– Нет, сэр, только двое, – подтвердил Брюйер.
– И кто эти двое? – слишком бесстрастным голосом уточнил полковник Уиттл.
– Капитан Гимс и капрал Эвори.
– Значит, Хегор Марсо… – протянул Уиттл, не окончив фразу.
– Жив, – поспешно закончил вместо него Сэм, – и находиться под наблюдением.
Полковник вздохнул с явным облегчением, что не ускользнула от Брюйера. Видимо, не только он переживал теперь больше всех о Хегоре Марсо. Ему было жаль и других ребят, но с родственниками других он никогда не встречался. А семья Марсо была слишком известной на Пангее, чтобы не обращать внимания на их сына. Впрочем, их дочь, которая тоже не выходила у Брюйера из головы, при всем желании не давала ему забыть о Хегоре.
– И как он? – будничным тоном спросил полковник, вновь стараясь казаться излишне спокойным.
– Он пришел в сознание и сейчас находится под нашим наблюдением, – ответил Сэм. – Чет Гамильтон даже разрешил выпустить его из цилиндра с биораствором, чтобы поместить в специальную палату. Парень сильно исхудал, но в остальном выглядит нормальным. Вкруг него постоянно находятся лучшие врачи и наши специалисты.
– Он… говорит? – подался чуть вперед полковник.
– Уже может, – кивнул Брюйер, – сказал пару слов, хотя едва слышно. Но врачи пока запрещают ему болтать.
– Что дали показания приборов? – напрягся полковник, – ты сделал слепок с «ангела»?
– Да, сразу после возвращения в сознание, – нехотя сообщил Сэм, которому было неловко заглядывать в чужую душу, но приходилось делать это по службе, – никаких признаков воздействия. Только обычная память, обрывающаяся в момент взрыва на борту. Во всяком случае, мы ничего не видим. «Ангел» не пострадал.
– Хорошо, – сказал полковник Уиттл, хотя по его тону, Сэм догадался, что должен был услышать «Странно».
Полковник замолчал надолго, погрузившись в свои мысли. Выждав некоторое время, Брюйер решился напомнить о себе.
– Разрешите спросить, – промямлил лейтенант Брюйер, – вы сами сообщите семье Марсо о случившемся или это сделать мне?
– Обождем пока, – неожиданно отрезал Уиттл, став серьезным, – дней пять, может шесть. Дадим возможность врачам подлечить его. А ты, тем временем, проведешь все необходимые пробы. Может быть, он сам расскажет тебе что-то интересное. И, кто знает, может быть остальные тоже очнуться. Если ничего не найдем, то вряд ли нам дадут второю возможность обследовать его снова.
Уиттл расправил плечи, вновь подавшись вперед.
– Все, конец связи.
– Вас понял, – ответил Сэм.
Вздохнув, он отключил кодированный канал.
Прошла уже неделя, а он все еще не мог сообщить об этом Аурис. Хегор Марсо быстро приходил в себя. Так быстро, что даже Чет Гамильтон, поначалу возмущавшийся уровнем секретности, – видимо, не один Сэм хотел сообщить семье Марсо радостную новость, – стал ненавидеть контрразведчиков немного меньше и даже разрешил пациенту разговаривать с Брюйером. Поначалу это было несколько коротких бесед, больше походивших на допрос, где Сэм задавал вопросы и получал от Хегора, лежавшего на пастели, короткие ответы. Затем он договорился с главным врачом о небольшой прогулке по закрытому крылу госпиталя, со стеклянной стеной, откуда было отлично видно озеро. Лейтенант Брюйер подумал, что первый взгляд на красивую природу Пангеи заставит Хегора быстрее прийти в норму, вспомнив свою прежнюю жизнь. Чет Гамильтон такой план поддержал, но всю ответственность за возможные результаты «допроса на природе» возложил на лейтенанта.
– Не стоит его волновать лишний раз. А вдруг он после ваших дурацких вопросов выброситься в окно? – резонно предположил главный врач госпиталя, когда они почти пришли к соглашению.
– Вы же сами говорили, что он почти в полном порядке, – возразил Сэм, – ест, пьет и говорит без проблем. Да и потом, док, окна там наглухо закрыты, а кругом полно врачей. Если что, успеют.
– Я приставлю к вам Джами, – заявил старик, нахмурив брови.
– Абсолютно исключено, – спокойно возразил Сэм, – вы же знаете, секретность.
– Ладо, – буркнул Чет, разворачиваясь в сторону двери, – но у вас не больше десяти минут.
Из первых «допросов» Сэм уже знал, что его «подследственный» помнит, кто он и как его зовут. Помнит свою семью, – родителей и сестру. В общем, помнит свою жизнь без некоторых деталей до того самого момента, как пошел служить во флот и угодил на эсминец «Эвендор».
– Здесь красиво, – глядя с высоты на огромное озеро, заметил молодой светловолосый парень с короткой стрижкой, успевший сбрить пятилетнюю щетину со своих щек. Он был чуть ниже Брюйера и более худощав, но в остальном они даже немного походили друг на друга.
Сейчас Хегор и Сэм вдвоем стояли у застекленного ограждения балкона, за которым начинался вход на длинную закрытую от посторонних глаз галерею.
– Да место выбирали специально, – подтвердил Сэм, старавшийся казаться естественным, – чтобы люди выздоравливали быстрее.
– Долго меня еще здесь продержат? – обернулся к нему исхудавший человек в специальной больничной одежде, облегавшей его тело и напичканной датчиками.
– Точно не знаю, но думаю не очень, – соврал Сэм, – вы быстро приходите в норму, лейтенант.
Хегор кивнул с безразличным видом и отвернулся, вновь посмотрев в сторону озера.
– Я не знаю, что со мной происходило все это время, – ответил он, проведя рукой по голове, и специальный датчик в пишущем модуле, который находился в кармане кителя Сэма, отметил «норму».