Инженер снизу вверх молча посмотрел на командира. Эдвард Маклайн принялся распаковывать взрывчатку.
— Сейчас я устрою тихую Варфоломеевскую ночь вместе с Перл-Харбором! Давай, Лео, бери заряды!
Они разложили короткие, обернутые в жесткую Упаковку бруски возле нижней кромки ворот и, подобрав с пола принесенную из вездехода поклажу, направились назад, в темноту туннеля. Согласно инструкции, обнаруженной в ящике, следовало отойти на расстояние не менее ста метров от «объекта воздействия» и укрыться за какой-нибудь надежной преградой или же в углублении на местности. Никаких преград и углублений в туннеле не было, и оставалось уповать только на то, что ударная волна, которая устремится прямо на них в довольно узком пространстве, все-таки не отобьет им мозги.
Они не разговаривали друг с другом, потому что Эдвард Маклайн вслух считал шаги.
— Двести девяносто девять... Триста... — Он остановился. — Все, Лео, окапываемся.
Их отделяло от ворот двести с лишним метров — вдвое больше, чем того требовала инструкция, и командир был уверен, что этого будет достаточно. Выключив фонари, они ничком распластались на полу ногами к воротам, и Эдвард Маклайн без колебаний нажал на кнопку извлеченного из ящика дистанционного взрывателя.
Наверное, подобный грохот этим камням доводилось слышать только тысячи лет назад, когда падали с неба огромные глыбы. Упругая стена пыльного воздуха с бешеной скоростью стартовавшего шаттла налетела на втиснувшихся в пол астронавтов, раскидала невидимые в темноте буры, баллоны и рейки и потащила людей по каменным плитам. Они заскользили, как шайбы по льду, а позади них, вдали, все продолжал и продолжал раздаваться шум и стук — это был уже не взрыв, это был обвал...
— Лео, ты жив? — спросил командир, приподнимаясь на руках и шаря по полу лучом фонаря. Луч был мутным от пыли.
— Скорее жив, чем мертв, — почти сразу отозвался из-под стены Леопольд Каталински. — Только в ушах звенит.
— Если звенит — значит, жив, — прокомментировал Эдвард Маклайн. — Пойдем посмотрим, что мы натворили.
В полной тишине, вновь прочно, по-хозяйски обосновавшейся в подземелье, они вернулись к воротам.
Ворот не было видно.
Два световых потока, медленно перемещаясь, перекрещиваясь, снова и снова натыкались на казавшуюся черной породу и обломки каменных плит. Потолок рухнул, и взорванный, спрессованный веками кизерит полностью перекрыл туннель. Даже если ворота и не устояли перед взрывчаткой, до входа теперь можно было добраться только с помощью экскаватора.
Леопольд Каталински тихо присвистнул и безнадежно покачал головой, а Эдвард Маклайн, чуть ли не до крови закусив губу, перебирал в уме варианты.
Вариантов было совсем немного. Всего два.
Вернуться в лагерь и разобрать экскаватор, полностью запоров работу по погрузке золота. Перевезти его к щели в плитах туннеля. Еще больше сдвинуть плиты. По частям перенести экскаватор в туннель. Доставить его сюда, к завалу. Собрать. Ликвидировать завал.
По самым оптимистическим прикидкам, на это должно было уйти никак не меньше суток. Сутки непрерывной работы, без обеда, без сменщиков, без сна. А если растревоженная взрывом порода вновь обвалится и похоронит под собой экскаватор? Вместе с инженером...
— Со счастливым финалом придется повременить, — сказал Эдвард Маклайн.
— Не обманывайте себя, командир, — мрачно выдавил из себя Леопольд Каталински. — Счастливого Финала не будет.
— Это мы еще посмотрим, — жестко сказал Эдвард Маклайн. — Возвращайся к «банке», Лео. Выводи ящики и начинай погрузку. Всё. Твое дело — погрузка. Ничего больше. А я буду искать другой вход.
Леопольд Каталински, переступая с ноги на ногу, потыкал ботинком в кизеритовую насыпь.
— Я все понимаю, командир... И не собираюсь давать советы, но...
— Я не младенец, — прервал его Эдвард Маклайн. — И давно уже не верю в доброго Санта Клауса. Но тут есть и другие входы, Лео. Вот, смотри.
Командир «Арго» расстегнул карман комбинезона и извлек оттуда квадрат плотной бумаги. Инженер шагнул к нему. Наклонив голову, посветил фонарем.
— Откуда, командир? — Он сразу разобрался, что это такое.
— Ксерокопия картинок из закодированных файлов, — пояснил Эдвард Маклайн. — Вчера передали код доступа.
— Где они раскопали?
— Потом, Лео! — нетерпеливо дернул плечом командир и постучал пальцем по ксерокопии. — Вот наш вход. А вот — другие. Этот, — он перевел палец на вторую схему, — ниже нашего, значит, еще глубже под поверхностью. — Его палец вновь переместился. — И этот тоже. Остаются еще два. Вот этот вверху, где-то внутри глаза со слезой. А этот — гораздо выше нашего, видишь? Недалеко от верхнего края, значит — должен быть над поверхностью. И я его найду.
Инженер представил заполненные белым туманом жуткие глазницы Сфинкса.
— Даже если вы найдете... Ведь это совсем в другом месте... Вдруг там лабиринт, как у того древнего быка, кентавра?
— Минотавра, — механически поправил инженера Эдвард Маклайн.
— Да хоть и динозавра! Сунетесь туда, и вас прихлопнет...
— Не прихлопнет, — отрезал командир «Арго». — Иди и занимайся погрузкой. Это приказ. Пока ты в моем подчинении, изволь выполнять приказы. Вернешься домой — можешь жаловаться. — Эдвард Маклайн помолчал, потом, убрав ксерокопию в карман, легонько похлопал угрюмо застывшего инженера по плечу. — Я не полезу внутрь, Лео, если найду этот вход. Я позову тебя, и мы пойдем вместе, в связке. Я должен найти, понимаешь?
— Понимаю, командир... — вздохнул Леопольд Каталински.
— Вот и отлично. Давай, пошли. Бери ровер и езжай. Грузи так, как будто это твой последний день. Я тебя позову, Лео, даю слово. Если найду...
Они стояли в темном туннеле, в головокружительной дали от Земли, стояли друг напротив друга — одинокие и беспомощные, — и каждый из них понимал, что надежда на успех столь же эфемерна, как луч солнца среди беспросветной вечной ночи...
Потом они, подобрав разбросанное взрывной волной снаряжение, побрели назад, к выходу на поверхность.
* * *
Невидимое солнце, медленно перемещаясь по небу, подсвечивало облака, и все вокруг словно пропиталось кровью. Эдварду Маклайну было жарко, и он Давно уже чуть ли не до пояса расстегнул комбинезон. Воздух был сухой, как в пустыне, и командиру хотелось пить. Но он не собирался возвращаться в лагерь только для того, чтобы утолить жажду. И продолжал медленно идти вдоль исполинского древнего сооружения, обшаривая его внимательным взглядом снизу доверху и обратно в надежде разглядеть темное пятно другого входа, ведущего внутрь Марсианского Сфинкса. Посадочный модуль закрывала от него каменная громада, а слева простиралась унылая равнина, ведущая к древнему океану. Здесь было тихо, очень тихо, словно звуки навеки исчезли с этой обездоленной планеты вместе с некогда населявшими ее разумными существами.