— Не думаю, что созданное этими полулюдьми можно назвать прекрасным, — сказал Сол. — Они выглядят страшно отсталыми по сравнению с нами. А ведь у них было в десять раз больше времени, а может быть, и в двадцать. Подумать только, они до сих пор не умеют обрабатывать металл.
Никто не обращал на него внимания. Все толпились вокруг машины–переводчика.
— Кто хочет поговорить с этой полуобезьяной? — язвительно спросил Сол.
«Я должен вытащить отсюда моего кандидата, — лихорадочно размышлял он. — Не могу позволить, чтобы он имел к этому хоть какое–то отношение».
Но Джим Брискин, не обращая на него внимания, подошел к повозке и начал что–то говорить чужаку, вероятно пытаясь его успокоить. Это было совершенно в его стиле.
«Он просто дурак, — подумал Сол. — Неужели не видит, что губит политическую карьеру? Неужели только я в состоянии осознать последствия? Разве они не очевидны?»
Склонившись над микрофоном машины–переводчика, Диллингсворт повторял:
— Мы друзья. Мы хотим мира… Это устройство вообще работает? — повернулся он к Стэнли, после чего продолжил: — Мы друзья. Мы пришли с миром. Мы никому не причиним вреда.
— Нужно некоторое время, — объяснил Стэнли. — Продолжай. Понимаешь, машина должна перехватывать образы, возникающие в твоем мозгу, и передавать их прямо в мозг…
— Знаю, знаю, — отмахнулся Диллингсворт. — Вот только успеет ли она сработать прежде, чем он сбежит? Видишь, он уже готов удрать… Мы друзья, мы пришли с миром, — снова повторил он в микрофон.
Неожиданно синантроп заговорил.
Из динамика машины–переводчика донесся приглушенный шум. Запись тут же перемотали назад и пустили снова.
— Что он сказал? — спросил Петель, беспокойно озираясь. — Что он сказал?
— Ты тоже друг? — спросил Диллингсворт в микрофон. — Вы наши друзья, так же как и мы — ваши?
Сол подошел к Джиму Брискину и положил руку ему на плечо.
— Джим, я хочу с тобой поговорить.
— Ради бога, не сейчас!
— Именно сейчас, — настаивал Сол. — Дело не терпит отлагательств.
— Господи, ты что, с ума сошел? — простонал Джим.
— Нет! — ответил Сол. — Здесь все сошли с ума, кроме меня. Идем. — Схватив Джима за руку, он оттащил его в сторону. — Дай определение человека. Ну же, давай!
— Что? — удивленно уставился на него Джим.
— Дай определение человека! Если не можешь, то это сделаю я. Человек: животное, способное создавать орудия. Так вот, все это — повозка, шапочка, тога, корабль, даже планер с компрессором и турбиной — все это, в широком смысле, орудия. А потому эту чертову тварь следует признать человеком. Да, он уродлив, у него низкий лоб и нависшие брови. Умственными способностями он тоже не отличается. Однако у него вполне хватило ума создать все то, что мы уже видели. Более того, они построили дороги и даже… — голос Сола дрожал от злости, — сбили наш спутник!
— Сол, — устало начал Джим, — сейчас не время…
— Ошибаешься. Самое время, чтобы бежать отсюда. Бежать и навсегда забыть о том, что мы здесь видели.
Но бежать было невозможно, и Сол прекрасно это понимал. Хоппер принадлежал «ЗР», и им управлял пилот «ЗР», а ему Сол приказывать не мог. Это мог сделать только Стэнли, но тот явно не собирался отступать, он, как зачарованный, слушал машину–переводчика.
— Позволь спросить, — злобно прошипел Сол. — Если ты признаешь, что они люди, как ты намерен отказать им в праве голосовать?
— Тебя это так беспокоит? — подумав, спросил Джим.
— Да.
Джим, не ответив, отошел к группе наблюдателей. Сол проводил его взглядом.
— Голосующий синантроп! — сказал он вслух. — Представляю себе. А что потом? Смешанные браки между ними и нами? Господа, прошу вас, давайте вернемся.
Никто даже не пошевелился.
— Не хотел бы предрекать катастрофу, но ничего не поделаешь, стану пророком. Только учтите, потом все претензии к орангутангу, что сидит на повозке. Это его вина. Он просто не должен был существовать.
Из динамика машины–переводчика донесся горловой хриплый шепот:
— …Друг.
Диллингсворт возбужденно обернулся.
— Он заговорил! Это вовсе не эхо моих слов!
— У них даже нет радио, — сказал Сол Хайм.
В своей конторе в Нью–Йорке частный детектив Тито Кравелли получил приведший его в замешательство доклад информатора из «ЗР», Эрла Бохеджана. «Первый отчет с борта хоппера, посланный в «ЗР». Мир, населенный обезьянами».
Изрядно рискуя, Кравелли связался с корпорацией «Земные разработки» по обычному видеофону и спросил, может ли он поговорить с Бохеджаном.
— Ты с ума сошел? Никогда больше не звони мне напрямую, — нервно сказал Бохеджан, когда их соединили.
— Поясни суть своего сообщения, — сказал Тито.
— Они наткнулись на разумных обезьян, — тихо сказал Бохеджан, склонившись над экраном видеофона. — Ну, знаешь, недостающее звено.
— Первобытные люди, — понимающе кивнул Тито, чувствуя, как комок подкатывает к горлу. — Говори дальше, Эрл, я хочу знать все. И не вешай трубку, поскольку я все равно перезвоню, да поможет мне Бог.
— Отчет передали старику Тэрпину, — сказал Бохеджан. — Сейчас он читает у себя в кабинете. Они собираются решить, закрывать проход или нет. Но лично я не думаю, что закроют.
— Да, этого они не сделают, — согласился Тито. — Иначе слишком многое потеряют.
— Но они беспокоятся. Впрочем, кто бы не беспокоился? Только представь себе — до сих пор мы считали, что лишь люди, подобные нам…
— Ученые определили, к какому подвиду принадлежит этот получеловек? — спросил Кравелли, вызывая в памяти свои познания в антропологии.
— Синантроп. Это тебе о чем–то говорит?
Кравелли прикусил губу.
«Одни из самых древних людей, — подумал он. — Если бы речь шла о кроманьонце или хотя бы неандертальце…» Это меняло бы дело. В конце концов, археологические открытия в Палестине доказали, что гомо сапиенс скрещивался с неандертальцами без каких–либо пагубных последствий… и генетическая ветвь гомо сапиенс стала доминирующей.
— Они собираются забрать с собой одного из туземцев, — продолжал Бохеджан. — Я подслушал в туалете: синантроп уже сидит у них в хоппере. Говорят, он вполне послушный и напуган до смерти.
— А чего ты еще ожидал? — усмехнулся Кравелли. — Вероятно, синантропы помнят свое прошлое, в котором истребили наше племя.
«Так же как мы истребили их в нашем мире, — мысленно продолжил Тито. — Стерли с лица земли».
— А теперь мы снова появились, — сказал он вслух. — Им это наверняка кажется колдовством. Мы для них духи из древних времен. Из их каменного века. Ну и ситуация!