Серией выстрелов прокладываю дорогу через агрессивных уродцев.
Скорее всего я мог бы закрыться, изолировать свою психосферу от внешнего мира. С оптической маскировкой скаф справится без труда, и тогда для паразитовой прислуги я просто исчезну, но… я ловлю себя на мысли, что неспешный отстрел мелких гадов доставляет удовольствие. А работа – она же должна быть в радость?
Останавливаюсь на противоположном конце зала. Передо мной еще один шлюз, ведущий к центру загона. Психопространство впереди теряет прозрачность, превращается в нечитаемое вонючее болото.
Некоторое время, пока не начинает мутить, прислушиваюсь к ощущениям. Комната, куда ведет шлюз, – промежуточная. Мне нужно дальше. А вот у неведомого охранника другое мнение, он ждет меня именно там. Отступать ему некуда. Кажется, все-таки элианин, правда, основательно изуродованный контактами с Паразитом. Вероятно, поэтому его и не удавалось четко лоцировать на большом расстоянии – сливался с хозяином.
Испытываю легкое разочарование. Наверное, подсознательно я все-таки ожидал закованного в хитиновую броню монстра с двухметровыми жвалами. Однако придется довольствоваться тем, что есть… Довольствоваться?! Я тряхнул головой. Опять считаешь себя всемогущим и непобедимым? Слабо телепаты по башке врезали?! Соберись.
Я пальнул пару раз для острастки в перегруппировывающиеся легионы насекомовидной нечисти. Из аннигилятора по насекомым – это почти как из пушки по воробьям… Соберись!
Я резко развернулся, отступил на шаг и двумя длинными очередями размолотил крепления двери в порошок. Перекинул аннигилятор за спину, вцепился в раскаленные металлические пластины. Усилители на максимум. Рывок! Я отшвырнул изуродованный дверной фрагмент в сторону, перехватил аннигилятор поудобнее и шагнул вперед.
Фильтрационный отсек оказался короче, чем я думал, – метра два от силы. В конце еще одна дверь, подобная только что выломанной. Кажется, за ней… Я выдохнул. Нет, так не пойдет. На кону стоит жизнь. Моя жизнь. И общевселенское счастье в придачу. Надо работать с полной отдачей.
Так и не растаявшая до конца синяя дымка начинает стремительно густеть, просачиваться сквозь кажущиеся монолитными стены. Предметы не становятся прозрачными, но перестают скрывать друг друга. Те, что находятся в смежных помещениях, становятся четкими, обретают цвет и объем.
В голову впивается пронзительный комариный писк. Притаившемуся неподалеку Паразиту мои прорицательские потуги не просто неприятны – он чувствует исходящую от них угрозу. Стиснув зубы, заставляю туман вокруг себя затвердеть. Теперь писк вполне терпим, звучит приглушенно, пусть и не стихает окончательно. Фигура элианина в соседней комнате делается четче, хотя полностью убрать размытость не удается. Но пока это не важно, а в бою от сканеров скафа не скроешься.
Отступаю назад и вскидываю аннигилятор. Выжечь дверь и шагнуть вбок. Идеальный план. Даже если элианин откроет огонь, зацепить меня в первые мгновения не удастся, а любую последующую дуэль я легко выиграю за счет наблюдательского скафа и умения просчитывать будущее. Идеальный план…
– Остановись. – Громоподобный голос срывается с потолка. – Ты совершаешь ошибку.
– У, как патетично. – Я вглядываюсь в пластиковые панели облицовки, пытаясь разглядеть динамики. – И почему я должен сделать это сейчас, в шаге от финишной ленточки?
– Для тебя это последняя возможность сойти с тропы.
– Правда, что ли? – Найти источник звука так и не удается. – А зачем с нее сходить? Мне вот не безразлична судьба родной планеты. И наблюдать, как ее будет медленно переваривать космический паразит, не хочется.
– Ты не понимаешь…
– Хватит, элианин. У меня нет желания выслушивать театральную болтовню. Если есть что сказать, говори. А еще лучше – выходи без оружия, тогда, может, и поверю, что действуешь по своей воле.
Время работало на меня: чем дольше мы болтаем, тем больше у радориан шансов разобраться с заложенной бомбой. Но это была не единственная причина. Спеленавший меня туман – ментальные доспехи, надетые на случай атаки Паразита, – вызвал какой-то резонанс, разбудил… Что? Я и сам не понимал до конца, но растущее ощущение силы приятно туманило сознание.
Сила не принадлежала мне. Не принадлежала никому. Она была всегда, пронизывала пространство, связывала события и явления между собой. И я мог манипулировать ею, использовать против Паразита, для которого она была в сотни раз опаснее, чем для любого из нас. Любого, кто являлся ее частью.
Чужеродность могла скрыть Паразита от зондирования, затруднить прогнозирование его действий, сделать невозможным использование тонкой техники пси-взаимодействий, доступной лишь Наблюдателям. Но вместе с тем примитивные, разрушительные аспекты силы становились для инопланетного гада смертельными, ибо исключали саму возможность, само его право на существование.
Я стал магнитом. Сила тянулась ко мне, текла сквозь меня, скручивалась в послушный ураган, способный сокрушить, смести любую преграду. Пятно чужого порядка по-прежнему темнело впереди, но на фоне бушующей внутри меня стихии все более и более походило на жалкую чернильную кляксу.
И внезапно я понял, что иначе и быть не могло. Радор, Элия и даже, наверное, Паразит бились на Кие насмерть. Для Наблюдателей планета осталась полигоном. Очередной ступенькой на убегающей в небо лестнице, по которой меня заботливо вели за ручку небожители.
И еще я понял, что у Твари в поединке не будет ни единого шанса, как не будет его у стража-элианина, как не было у триад телепатов. И даже заложенные под загоном заряды – глупая элианская игрушка, бессмысленная и бесполезная. Я не знал, почему мина не сработает, но сработать она не могла, коль скоро взрыв угрожал моей жизни. В написанной Наблюдателями пьесе мне оставалось лишь поставить точку.
Выходить без оружия охранник не спешил, нужных слов, видимо, тоже не подобрал, и я длинной очередью превратил ведущую к нему дверь в груду оплавленных обломков. Ответные выстрелы прошили воздух, но я уже отступил за угол, легко уйдя с линии огня.
Варианты будущего скользили перед глазами. Выстрелы, перекаты, пробежки. Преодолеть узкий коридор шлюза оказалось совсем не простой задачей. Паразит помогал телохранителю как мог, разваливая пси-пространство. То одна, то другая кинолента футурологических раскадровок мутнели, скрывались под вязкими грязевыми потоками. Фрагменты предвидения выпадали, теряли четкость и объем. Но это уже не имело значения.
Растущий внутри меня ураган усиливался, бился в хрупкие прутья клетки, возведенной сознанием. Ему не терпелось развернуть свои крылья, обрушиться на противника, превратить его в бездушную пустую оболочку. Стереть личность, инстинкты, рефлексы…
Дыхание перехватило, на какую-то долю секунды я ослабил над смерчем контроль, и крошечная частица заимствованной мощи рванула наружу. А в следующий миг посветлели и очистились киноленты событий.