– Ну… Время от времени, скажем так.
– А зря! Ведь вы их подтолкнули, мой бриллиантовый! И в результате я срочно нуждаюсь в вашей поддержке. Депутатский корпус, знаете ли, даром не работает!
– Поддержка будет. На следующий же день после того, как мне продемонстрируют «Шмели».
– Я понимаю это так: нужно поторопить президента.
– Ваша мысль движется верным путем среди барханов тревог и колючек сомнений. Прямиком к оазису истины, мой эмир, туда, где расположен щедрый финансовый колодец.
– Хорошо, я использую все свое влияние, чтобы поторопить туран-башу. И еще… – Тамазов помолчал. – Еще одна проблема, совсем крохотная… Уволился Булат, мой личный охранник. Ходят слухи, что его видели в «Тулпаре», с вашими людьми.
– Место ищет, шельмец, в Москву желает переехать, – пояснил Каргин. – Потому здесь и трется.
– Я разочарован, ага. Даже огорчен! Боюсь, не доехать Булату до Москвы.
– Достойны ли такие мелочи внимания эмира? Кстати, о булате… Хотел у вас спросить: есть ли в вашей коллекции толедский клинок работы мастера Сантьяго Сангрии? Шестнадцатый век, чеканная гарда, рукоять с золотыми накладками, а в навершии, кажется, сапфир…
– Большой ли? – озабоченно спросил Таймазов.
– С голубиное яйцо.
– О!
– Шпага ваша, мой эмир. Через неделю ее привезут специальным рейсом. Раньше с бумагами на вывоз не успеть – как-никак национальное достояние Испании.
– Нет пределов моей благодарности, ага! Я вот тут подумал: шайтан с ним, с этим ничтожным балбесом-охранником… Пусть едет, хоть в Москву, хоть в Магадан.
– И я того же мнения.
«Странно, – подумал Каргин, опуская трубку, – ни слова о побоище в Кара-Сууке. А ведь обязан знать – военный министр как-никак! Может, с нами дело не связал и думает про Львов Ислама или аллаховых воинов? Но ведь ежу понятно, что даром и птичка не какнет!»
Он пощупал синяк на ребрах, сморщился, выглянул в коридор и велел дежурившему там Дмитрию послать кого-нибудь за свежими газетами. И передать Рогову, Гальперину и Каню: пусть к ящикам сядут, и каждый глядит одну из программ, и пусть доложат, если промелькнет некролог на Вали Габбасова.
Опять зазвонил телефон.
– Мистер Алекс Керк? Из министерства финансов тревожат, глава департамента инвестиций Юсуп Гафаров. Саид Дамирович просил напомнить, что вы собирались перевести некие суммы во Второй президентский. Могу осведомиться, когда поступит первый депозит?
– В самом скором времени, – молвил Каргин, а про себя добавил: – «Зашевелились, тараканы!»
– К сожалению, ага, скорое время – понятие растяжимое… Нельзя ли поточнее?
– Нельзя. Во-первых, людей моего ранга торопить не принято, а во-вторых, наши инвестиции связаны с определенными условиями. Саид Дамирович о них знает. Вечером стулья, утром деньги, утром стулья, вечером деньги!
– Простите, ага, не понял…
– Классику надо читать, – буркнул Каргин и повесил трубку.
Он поднялся к себе наверх, взял черный кейс, опять спустился в офис, вызвал Холли Роббинс и велел соединить его с Брайаном Ченнингом, вице-президентом ХАК и ее финансовым директором. Ченнинг был той же волчьей породы, что и другие халлорановы сподвижники, но это был весьма раскормленный волчара, весивший центнера полтора. В экран его физиономия не влезала, виднелись только губы, нос и глаза, подпертые мощными жировыми складками.
– Приветствую, Брайан, – промолвил Каргин. – Есть ли у вас данные о двух крупнейших туранских банках?
– Разумеется, Алекс. Мы начали работу, как только вы отправились… Ченнинг скривился и забавно хрюкнул. – Как, дьявол, зовется этот проклятый город?.. Ахмет?.. Махмут?.. Сават?.. Ну, не важно. Сейчас мы располагаем полной информацией. Бэнк Президент Фест активно оперирует внутри страны, но не имеет контокоррентных счетов [55] в серьезных западных и азиатских финансовых учреждениях. У Бэнк Президент Сэконд такие счета имеются, но операции крайне ограничены – главным образом, сливание средств на личные вклады президента и нескольких лиц из его окружения. Суммы не впечатляют – максимум триста двадцать миллионов долларов. Семьдесят семь процентов поименованного сосредоточено в банке СТРАВАГ, Австрия, и Бостон Лимитед, США.
– Сколько на счетах президента?
– Сто девятнадцать миллионов.
– Не персидский шах… – протянул Каргин. – Скажите, Брайан, какие вложения мы можем сделать во Второй президентский? С учетом того, что средства могут быть похищены?
Ченнинг, видимо, повернулся к монитору – теперь на экране маячила лишь его пухлая щека.
– Бэнк Президент Сэконд… одну минуту… фактические владельцы – семья Курбановых, а возглавляет племянник президента… На его счетах в Бостон Лимитед сорок два миллиона триста девять тысяч сто пятнадцать долларов и четыре цента… Можно вложить сорок миллионов, Алекс. В случае неприятностей мы наложим арест на его бостонские счета.
– Кляузное дело?
– Ни в коем случае, если учесть, что мы приобрели контрольный пакет Бостон Лимитед.
– Превосходно, – сказал Каргин. – Благодарю вас, Брайан, и отключаюсь.
– Погодите, Алекс. Тут у Холли есть два вас пара личных сообщений.
Одна из этих депеш была из Парижа и извещала о том, что в сейфе юридической фирмы «Франс Женераль» хранится некий раритет, приобретенный для миссис Алекс Керк персоной, пожелавшей остаться неизвестной. Раритет можно получить в упомянутой выше фирме либо распорядиться о его пересылке в любую точку земного шара – конечно, с курьером и надлежащей охраной. Другое сообщение пришло из Ливерпуля. Верфи «Брок и К» запрашивали, куда перегнать океанскую яхту «Кэти», зарегистрированную на имя мистера Керка – в Сан-Франциско, в какой-нибудь российский порт на Черном море или на Балтике, либо прямиком в Москву, если позволят глубины речных фарватеров. Подумав, Каргин велел, чтобы в ближайший месяц все оставалось на прежних местах: яхта – в Ливерпуле, а королевские драгоценности – в Париже. Он еще не был уверен, что примет эти подарки.
Появился Дима с пачкой газет, местных и российских, в которых не оказалось ровным счетом ничего о битве в горах, о сотнях трупов на базе Ариман и о безвременной кончине Вали Габбасова. Кроме того Дима доложил, что Рудик со Славой потолкались внизу, в холле, ресторане и баре, выпили с ошивавшимися там репортерами, которые интересуются, не созовет ли мистер Керк новую пресс-конференцию и будет ли, как в прошлый раз, одаривать деньгами. По радио и телевидению тоже молчок, никаких известий, кроме обычных: жаркие схватки в Курултае, президентский фирман о вступлении в брак с четырнадцати лет, реформа религиозного совета (верховным имамом стал кузен туран-баши), новый проект по борьбе с наркоторговлей и тому подобное.