Полуэльф замер; тень, опутанная шафраном. Ложе Шандраля и Лейлин находилось всего лишь в двух шагах. Они лежали под кроваво-красным шелковым покрывалом, с тисненным на нем узором из змей. Оба были обнажены. У Шандраля была светлая кожа цвета кости. Тело было жилистым, не особенно мускулистым. Было совершенно очевидно, что воином эльф не был. Он лежал на боку, отвернувшись от Лейлин.
Эльфийка лежала на спине. Ее кожа имела нежный алебастровый оттенок. Длинные волосы окружали ее, словно покрывало, сотканное из тьмы. Под глазами виднелась тушь, словно Лейлин плакала.
Мягко вздымались груди, венчаемые нежными сосками. Интересно, что ей снится? Мелвин заметил синяки. Узор темных, перетекающих друг в друга пятен обрамлял ее левую грудь. На внутренней стороне бедра мауравани увидел похожие пятна. Он сжал кулаки. Шандраль за это поплатится!
И в тот же миг, когда он подумал об этом, эльфийка открыла глаза. Несмотря на то что Лейлин смотрела прямо на него, она не вздрогнула. Только заморгала. Долго молча изучала. Шандраль беспокойно зашевелился.
— Уходи! — жестами велела она Мелвину. — Он убьет тебя, если проснется.
Тот поднял руки, чтобы Лейлин могла их увидеть.
— Я уйду только с тобой.
— Один его звук — и прибегут стражники. Пожалуйста, уходи! Он прикажет отвести тебя в кузницу…
Что такого особенно страшного в кузнице, Мелвин не понял.
— Я не боюсь смерти. Я не видел тебя всего два дня. Что ужасного в смерти, если жизнь сжигает мое сердце?
Она печально улыбнулась.
— Я слышала о тебе.
— Но разве ты меня знаешь?
— Что тебе здесь нужно?
Теперь улыбнулся он.
— Забрать тебя, — ответили его руки.
— В доме полно стражи. Ты с ума сошел! Мы не дойдем даже до лестницы.
— Мой друг — Тученырь. И да, я сошел с ума. От любви к тебе.
Ее глаза заблестели.
— Я знаю тебя. Уходи!
— А если то, что рассказывали обо мне, ложь? Меня называют разбойником, и тем не менее я здесь для того, чтобы сражаться за свободу Фейланвика. Какой от этого прок разбойнику?
Лейлин мягко покачала головой. Мелвину показалось, что на лице эльфийки он прочел желание, чтобы его слова оказались правдой.
Шандраль беспокойно перевернулся во сне. Что-то прорычал. Слово на чужом языке? Что-то в этих звуках внушало отвращение. Мелвин коснулся уплотнений на своих широких наручах. Он мог бы убить Шандраля в мгновение ока. Но если он убьет эльфийского князя, то навеки покроет себя позором. Приспешники Эмерелль найдут его, это лишь вопрос времени. Конечно, он мог бы задушить князя шелковой простыней. Но тогда подозрение падет на Лейлин. И, возможно, она не станет смотреть, как он убивает ее супруга, а позовет стражу. Мелвин слышал о пауках. Если они найдут его, живым он из этого дома не выйдет.
— Я назову твоего мужа по имени и скажу ему, что люблю тебя и что он должен тебя отпустить.
Глаза Лейлин расширились от ужаса, руки дрожали, когда она ответила ему.
— Тогда не жить нам обоим. И это не шутка, предводитель разбойников.
— Без тебя мне все равно не жить.
— Это всего лишь пустые слова.
— Я скажу их в лицо твоему мужу, даже если они будут означать мою смерть. Я сделаю все, чтобы развеять твои сомнения. — Мелвин вышел из шафрановых занавесок и ступил в комнату. — Я прошепчу ему на ухо признание в любви к тебе.
Лейлин рывком села на постели.
— Нет! — громко сказала она и испугалась, потому что на этот раз говорили не ее пальцы.
Шандраль перевернулся на другой бок и заморгал.
— Что случилось?
— Дурной сон, — пролепетала Лейлин.
Мелвин стоял словно окаменев. Князь смотрел на жену. Пока что Шандраль не заметил его, но малейшее движение могло привлечь внимание.
Длинные тонкие пальцы князя играли с волосами Лейлин. Затем он рывком притянул ее голову к себе и сорвал с ее уст поцелуй.
— Ты боишься меня, — прошептал он, когда губы их разомкнулись.
— Да, господин.
— Твой страх заводит меня. — Он потянулся. Голос его был еще сонным. — Я устал на тебе. Придержи немного страха до восхода солнца. Думай о кузнице! — Он натянул на себя шелковую простынь, закрыл глаза и зарылся лицом в волосы Лейлин. — Я чувствую твой страх.
— Здесь душно, господин. Я выйду ненадолго на балкон.
Шандраль издал какой-то звук, похожий на смех.
— Ты действительно думаешь, что именно влажная жара не дает тебе дышать?
Лейлин высвободила свои длинные волосы. Князь улыбнулся. А потом снова уснул.
Мелвин с ненавистью смотрел на эльфа. Многое он видел в жизни… Но это… Этот надушенный парень должен захлебнуться в собственной крови! Из наручей бесшумно выскользнули длинные стальные когти. Когда мауравани покончит с ним, Шандраль будет выглядеть так, словно с ним поиграл снежный лев.
— Оставь его! — приказали руки Лейлин. Она прошла настолько близко к полуэльфу, что ее длинные волосы коснулись его.
Мелвин еще раз поглядел на Шандраля. Князь не шевелился. Разбойник бесшумно последовал за Лейлин.
Она коснулась пальцем своих узких губ.
— Ни слова! — приказали ее руки. — Наши голоса разбудят его. — Она повернулась и указала на два странных приспособления, стоявших у парапета. — Что это такое?
Мелвин улыбнулся.
— Скоро покажу тебе. Это подарок, несмотря на то что выглядит он довольно необычно. Я плохой плотник. Крепления очень прочны, но, я знаю, выглядят некрасиво. — Мелвин задумчиво посмотрел на приспособления. На каждой из тонких вертикальных жердей был закреплен широкий кожаный ремень.
Лейлин задумчиво осмотрела оба каркаса, провела рукой по гладкому дереву. Она была обнажена. Длинные черные волосы окутывали ее, будто вуаль.
Вид княгини возбудил Мелвина, и в то же время он устыдился. Стыд был чувством, посещавшим полуэльфа достаточно редко. Но требовать, чтобы Лейлин ушла отсюда, было неправильно. Она окажется в его власти, так же как была во власти мужа. Вообще-то Мелвин хотел лишь поразвлечься. Нельзя руководствоваться чувствами, подобными стыду. Все получилось так, как он хотел. Вот только эльфийка так беззащитна…
— Принести тебе платье, висящее на спинке стула? — спросили его руки, когда красавица отвернулась от каркасов и посмотрела на разбойника.
— Что мне еще скрывать? Чего ты не видел, пока я спала?
— Твоей души, — легко отозвались его ловкие пальцы.
— Не делай этого! — На глаза Лейлин навернулись слезы. — Я знаю, что ты желаешь меня. Но испытываешь ты ко мне не любовь. Я давным-давно похоронила тоску по тому, чтобы быть любимой, в своем сердце. Не буди ее, если не можешь утолить мою печаль. Счастья я своего не нашла. Оставь мне, по крайней мере, мир.